– Вперёд! Вперёд, не останавливаться! – повторял он. – И давайте больше огня! Надо показать этим глупцам, пытавшимся нас остановить, на что мы способны! Испепелите эти никчёмные деревья!

– Мерзкий толстяк, это ТЫ скоро увидишь, на что способны Клинкус Кора и листвянчане! – прошептал Юки, сжав кулаки.

Глина теребила локон, всматриваясь тревожным взглядом в пламя, словно пыталась увидеть сквозь него ущелье Холодный Мох.

– А вы уверены, что им оттуда видно, когда надо будет открыть плотину? – обеспокоенно спросила она.

– Не волнуйся, Глина, – заверил её советник Фалабас. – Наши дозорные притаились практически на каждом дереве отсюда до самого ущелья. В нужный момент они фонарями передадут друг другу условный сигнал, и он в секунды дойдёт до Клинкуса.

Услышав это имя, королева и все, кто был рядом с ней, в который раз подумали, как вовремя объявился однажды ночью в их городе мальчик-миук. Как будто специально для того, чтобы научить их никогда не сдаваться!

Вся небольшая компания наблюдателей погрузилась в тревожное молчание, в котором было слышно ненавистный треск пламени и ещё более ненавистный металлический голос сэра Грэйлока, раздававшийся из мегафона.

– Так им! Так! – кричал он всякий раз, когда новая вспышка пламени вырывалась из огнедышащей пасти железных башен.

Сэр Грэйлок радовался так, будто лично мстил за что-то каждому испепелённому дереву.

А между тем его машины подходили всё ближе к тому месту, в котором было намечено генеральное сражение между пламенем Грэйлока и водой Клинкуса.

Мальчик сидел на корточках, устроившись у самого обрыва на высокой скале, которая нависла над краем плотины. Он не сводил глаз с вершины дерева, откуда листвянские дозорные должны были подать ему сигнал. Они договорились, что их маленький фонарь мигнёт три раза, когда зажигательные машины Грэйлока подойдут к намеченной точке. И тогда-то их зальёт безудержный поток воды, собранной в резервуаре плотины!

Клинкус вертел в руках маленький ножик с инициалами его папы, Миркента Коры́, на деревянной ручке. Ему очень нравилось вырезать этим ножом по дереву, и он давно стал для Клинкуса чем-то вроде талисмана. Сейчас его тёплая рукоятка помогала мальчику пережить нервное ожидание, которому, казалось, не было конца.

Наконец, в ветвях дерева три раза мелькнула крохотная светящаяся точка. Это был сигнал!

– ПОРА! – громко крикнул Клинкус, убирая ножик в карман.

Листвянчане, занявшие каждый клочок свободной земли в ущелье Холодный Мох, затаили дыхание.

Клинкус отошёл от края скалы и схватил рычаг, приводивший в движение створки щитов. Потом сделал глубокий вдох и резким ударом опустил рычаг вниз.

За мощной деревянной стеной, которая сдерживала огромную массу воды, скопившейся в искусственном озере, раздался звук, похожий на тот, что издают лодки, застигнутые в открытом море бурей. Несколько долгих мгновений дерево скрипело под неудержимым натиском воды, а потом…

Всё произошло в одну секунду, может, даже меньше.

Напряжённую тишину ущелья Холодный Мох разорвал грохот во много раз мощнее громового раската. Вода, вырвавшись наконец из тесной плотины, хлынула наружу с несокрушимой мощью.

Гигантская волна неслась вперёд, пенясь и рыча. Она была похожа на сорвавшегося с цепи зверя, который сломал клетку и готов был смести всё на своём пути. Клинкус в два прыжка снова оказался на краю скалы, и, затаив дыхание, смотрел на разъярённый поток, набиравший силу с каждой минутой.

Страх и напряжение, ещё несколько минут назад державшие его за горло, вдруг вырвались из груди радостным криком:

– Беги, ручеёк! Беги! Беги!

– О нет! – воскликнул вдруг Гомниус.

Его отряд, как по команде, повернул головы и посмотрел на друида удивлёнными глазами.

– Вон там, видите? – сказал он, показывая рукой на кусты недалеко от эпицентра огня. – Целая семья белок! Они не успели укрыться от пожара… а теперь бегут не в ту сторону, разрази меня гром!

– Но как же так!? – переполошилась королева Джеминия. – Они, что же, не знают, что туда сейчас хлынет вода из плотины? Советник, наши почтовые малиновки всех в лесу предупредили, не так ли?

– Так, Ваше Величество, – кивнул Фалабас, в отчаянии следя за манёврами белок. – Я уверен, что все в лесу знают о плотине… Ох, смотрите! Это бельчата и их мама, которые испугались пожара. Они в панике!

– Ой, что с ними будет? – прошептал Юки в полной растерянности.

– С ними сейчас будет старина Рилло, мальчик мой! Ждите меня здесь! Я мигом! – крикнула белка и, выбравшись из укрытия, стрелой понеслась прямо в огонь.

– НЕ-Е-ЕТ! – закричала Глина. – Рилло! Стой! Там сейчас всё зальёт водой!

– Ты куда? – следом за сестрой крикнул Юки и, не раздумывая, бросился за другом.

Но старый друид оказался проворнее юного листвянчанина.

– Эй! Пусти меня! – запротестовал Юки, отбиваясь от Гомниуса руками и ногами.

– У тебя отважный друг, мой мальчик, – приговаривал друид, пытаясь утихомирить Юки. – Он сделал правильный выбор. А тебе не надо за ним. Зачем зря рисковать.

– Но там сейчас всё накроет волной! А если… – Юки недоговорил.

Его глаза были прикованы к бежавшему со всех лап Рилло. Белка неслась между деревьями, поднимая фонтаны сухих листьев на поворотах. Засевший в укрытии отряд Гомниуса следил за каждым её шагом.

– Давай, бельчонок, давай, ты уже почти добежал до них… – шептала королева, теребя край рукава.

Рилло, несясь как ветер, уже и вправду пролетел расстояние, отделявшее его от семейства белок. Его друзья видели из укрытия, как он что-то быстро говорил испуганной маме бельчат, когда…

Несколько умградских солдат, стоявших у самого выхода из каменного коридора, который тянулся из ущелья Холодный Мох, услышали какой-то подозрительный шум. Что-то похожее на шорох.

Солдаты обменялись недоумёнными взглядами.

Рилло встал на задние лапы и на мгновение замер, навострив уши. Он, в отличие от солдат знал, что это за шум!

– Бежим! Быстрее! – крикнул грызун и снова бросился наутёк, на этот раз в компании мамы-белки и её бельчат.

Шорох, доносившийся из скалистого коридора, становился всё громче.

Очень скоро он перерос в однообразный гул. Всё больше умградских жандармов поворачивали головы в сторону ущелья, обмениваясь вопросительными взглядами.

А потом из узкого скалистого коридора подул холодный ветер.

Гомниус и его друзья листвянчане не знали, куда смотреть. Их взгляды с бешеной скоростью перебегали с несущихся во всю прыть белок на трещину в скалах, из которой доносился шум.