Кэти вся пылала, растущее желание требовало удовлетворения. Она забыла о том, что он — принц, забыла гневные слова и обвинения, забыла все, кроме дразнящих ощущений, которые обещали потрясающее завершение. Она не мечтала о таком счастье. Но оказалось, что оно существует. Кэти подавила крик, ее спина изогнулась. Новое, неизведанное чувство нахлынуло на нее и закружило, подняло ввысь, а оттуда она стала постепенно опускаться в теплые, пенящиеся волны, дарящие радость.

Ксавьеро наблюдал за ней, видел, как она погружается в пучину наслаждения. Состояние Кэти передалось ему, рука неосознанно потянулась к ее порозовевшей шее.

Но вот обнаженное тело, лежащее в его объятиях, задвигалось, она заморгала, открыла глаза и посмотрела на него. Как будто она неожиданно вспомнила, где находится и с кем.

Оба молчали. Почему-то у Ксавьеро в горле встал ком. Наконец он сказал:

— Тебе понравилось?

Кэти, все еще находясь в полубессознательном состоянии, покачала головой.

— Не понравилось? — удивился он.

— Конечно… конечно понравилось. — Ей хотелось обвить руками его шею, покрыть поцелуями благодарности лицо за ту радость, что он ей подарил. Но она не осмелилась. — Это было… о, это было что-то совершенно невероятное.

Ксавьеро улыбнулся. Его тронула ее похвала. Все женщины так считали, но не все это высказывали.

— От секса надо получать удовольствие каждый раз, — заметил он.

Кэти смутилась от такой прямоты. Взгляд упал на твердую выпуклость под его атласным халатом. Их глаза встретились, и она почувствовала, что краснеет.

— Правильно, — кивнул он, отвечая на ее немой вопрос. — Я хочу тебя… очень хочу, но у меня встреча… — он бросил нетерпеливый взгляд на каминные часы, — через тридцать минут. — И понизил голос: — А это значит, что у нас мало времени.

Конечно, будь она поопытнее, то времени хватило бы. Она бы знала, как удовлетворить его.

И тут его осенило. Проблема разрешилась на удивление просто. Это понравится не только ему, но и ей, а его избавит от каких-либо обязательств.

Потому что — пусть это глупо, — но он чувствовал себя виноватым в случившемся. Знай он, что она невинная девушка, то умерил бы свой пыл. Честно говоря, он вообще бы ее не коснулся. Но что произошло, то произошло. И хотя он только что продемонстрировал ей приятные стороны секса, она нуждается в дальнейшем обучении. А кто лучше него это сделает? Может, это вознаградит ее за то, что он нежданно-негаданно лишил ее невинности?

Ксавьеро повернулся к ней спиной и стал разглядывать через окно парк. Лужайки, спускающиеся к заросшему тиной озеру, давно не приводились в порядок, а цветочные клумбы поглотили сорняки.

Он, наверное, рехнулся, если явился сюда с таким замыслом — покончить с городской суетой и обосноваться в другой части света.

Он снова посмотрел на Кэти — она спряталась под одеялом, и его возбуждение, слава богу, пошло на убыль.

— Мне необходимо принять душ и одеться, — заявил Ксавьеро.

По его голосу Кэти поняла, что ей следует уйти, и с сомнением посмотрела на отброшенное смятое платье. И волосы у нее растрепались. А если она столкнется с кем-нибудь из персонала? Как ей объяснить свой вид?

— Я… — запинаясь, начала Кэти.

— Ты можешь воспользоваться ванной после меня, — сказал принц и отвел глаза от взъерошенной красавицы. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы снова не наброситься на нее. Хищно улыбнувшись, он добавил: — Будь готова сегодня к восьми часам.

Кэти застыла. Он что, назначает ей свидание?

— Сегодня?

— Да. В поло-клубе будет вечеринка. Отмечаем мою удачную покупку. И ты пойдешь со мной.

Кэти была поражена:

— Но… почему? Почему я?

Ксавьеро прищурился. Неужели она на самом деле не сознает, что даже человек такого ранга, как он, не может устоять против ее роскошного тела?

— На подобных мероприятиях лучше, чтобы с тобой кто-то был… ну чтобы отвлечь чрезмерное внимание к своей особе. К тому же я намереваюсь потом спать с тобой. Не стоит забывать, что ты совсем ничего не знаешь о сексе, а принцы вправе рассчитывать на умелых любовниц.

Ксавьеро бросил на нее сексуальный взгляд, и Кэти едва не задохнулась:

— Любовниц?

— Полагаю, что наше предыдущее занятие делает тебя пригодной для этой роли, Кэти. Ты так не думаешь?

— Я… я даже не знаю, что сказать…

— Тогда ничего не говори. Женщины обычно слишком много говорят в то время, как им лучше помолчать. Главное — выглядеть красавицей. — Он улыбнулся. — Но красоту портит чрезмерный макияж, поэтому, пожалуйста, не употребляй косметику в таком количестве. Я не нахожу это привлекательным.

— Это… это Руперт настоял, — выдала Кэти секрет.

— Да? — Ксавьеро, кажется, начал понимать, в чем дело. Ах, хитрый англичанин! — С сегодняшнего дня, как тебе выглядеть — в роли моей любовницы, — решаю я, саrа mia. Мне, конечно, не следовало лишать тебя невинности. Видишь ли, ты — единственная девственная особа, которая побывала в моей постели. Этого теперь не исправишь, но, вероятно, я смогу кое-что возместить.

Кэти непонимающе смотрела на него:

— О чем вы говорите?

— Ну, за то, что я лишил тебя девственности, я собираюсь обучить тебя всему, что знаю сам об искусстве любви. — Он соблазнительно улыбнулся. — Таким образом, мы будем квиты.

Пролегли фиолетовые вечерние тени, и сумерки, казалось, впитали в себя яркость цветов в маленьком садике. Ксавьеро остановился и обвел взглядом красочный калейдоскоп, неожиданно представший перед его глазами.

Тропинку, ведущую к коттеджу, где жила Кэти, окружали кусты пурпурной лаванды и высоких дельфиниумов, которые подобно кобальтовым стрелам выделялись на фоне серой садовой ограды. Кремовые розы карабкались вверх по шпалере, а клумбы были усыпаны цветами: одни напоминали колокольчики, а другие — звезды. И еще его окутали запахи — и нежные, и терпкие. В этом садике царили тишина и подлинная красота.

Ксавьеро на минуту остановился, наслаждаясь необычным покоем. Он не ожидал такого, и это поставило его в тупик. Он думал, что маленькая горничная живет в ничем не примечательной квартирке где-то в соседней деревне, и предполагал, что это обстоятельство еще больше подчинит ее его воле.

Но место оказалось совершенно иным.

Тут дверь домика распахнулась, и на пороге появилась Кэти. У нее был удивленный вид, как будто она не верила тому, что он пришел. Сказать по правде, он и сам с трудом этому верил.

Но пожар, который в нем разожгла Кэти, полыхал весь день: и во время скучных заседаний с юристами, и во время переговоров с местным коннозаводчиком. Он не мог выбросить ее из головы и с болезненной ясностью представлял, как погружается в ее упругое девственное лоно. В этом удовольствии было что-то первобытное.