со стоном. Обнимает ногами, распахивая их по максимуму, чтобы я заполнил всю пустоту внутри нее. Пальцы ерошат мои волосы или сжимают кожу на теле до легкой боли, будто боится упасть или что я оставлю. Самая искренняя и настоящая из всех. Она шепчет мое имя, не сценическое, а данное с рождения, ненавистное мне в устах женщин до сего момента. Это походит на откровение, когда понимаю в полной мере – как бы я ни старался, как бы ни выглядел, а Кристина смотрит на меня настоящего через все надетые мною маски. Все настолько будоражит, что в какой-то момент я теряю контроль. Эмоции заполняют все пустоты и выливаются через края. Становится сложнее дышать. Припадая к губам Кристины, толкаясь в ней до упора, не могу ею насытиться. Даже разрядка кажется временным облегчением и уж точно не стирает всех ощущений.

– Зачем ты это делаешь? – спрашивает Кристина.

Она успокаивается или, скорее, смиряется, принимает все так, как есть. Я все еще рядом с ней, вдыхаю тонкий аромат популярных духов с ее шеи. Теперь этот запах всегда будет ассоциироваться именно с этой женщиной.

– Не могу по-другому. А ты?

– Не знаю.

– Неудачный брак?

– Не хочу об этом говорить, тем более с тобой.

– Зря, может, я бы помог.

– Ты и так уже сделал достаточно.

– Правильно мыслишь – ты ни в чем не виновата. Это все моя вина.

Кристина резко поднимает ко мне глаза.

– Опять говоришь со мной, как с одной из этих… из своих…

– Шлюх? Да, ты права, других я не заслуживаю.

– И я такая же, правда? – спрашивает, уже убежденная в утвердительном ответе.

– Нет, ты особенная для меня.

– Знаю, знаю.

– Поехали ко мне, – предлагаю, не думая.

Она долго думает, глядя на меня, пока не произносит:

– Хочу, чтобы ты ушел…

* * *

Никогда не угадаешь заранее, где оступишься. Оборачиваясь назад, не всегда поймешь, когда именно наступил этот момент. А оступившись, порой не в силах принять свое поражение перед обстоятельствами.

Неделя подходит к концу, а Кристина так и не может принять все происходящее с ней. Измена гложет настолько, что она переезжает жить к сестре. «На некоторое время», – так говорится вслух, больше ничего не объясняя мужу. Но он ничего и не спрашивает, не останавливает. Он будто что-то знает, не правду, но что-то достаточно весомое для собственного молчания. Эта загадка все чаще возникает в голове Кристины и без того занятой тревожными мыслями. Пока мир снова резко не переворачивается по своей оси.

– Нам надо поговорить, – произносит Олег, заскочив к ней будничным вечером.

Кристина провожает его на кухню. Руки дрожат, а сердце колотится пойманной птицей. Она все еще не простила себя и не хочет этого позволять мужу. Он не достоин подобного. Конечно, заслуживает знать правду, но не того, что та за собой несет омерзительным шлейфом. Да только о какой правде говорить, когда женщина сама в ней еще не разобралась? И нужна ли та вообще? Иногда ложь, безопасная и щадящая, лучшее из возможных вариантов. Но это лишь ее мысли, о чем же думает муж – еще предстоит выяснить. И Олег начинает говорить. О том, как ценит ее, как был счастлив долгое время рядом с ней, и как внезапно что-то изменилось. В груди Кристины возникает неприятный холодок, пока он говорит о том, как был неправ и как плохо поступает сейчас. Так что она уже почти ожидает услышать следующее:

– Думаю… нам лучше разойтись.

– У тебя другая? – сдержанно спрашивает первое очевидное.

Он не сразу смотрит в глаза и медлит с ответом, который она уже знает заранее.

– Прости, Крис…

* * *

Сложно сказать, какие чувства поселились в моей душе после признания Олега. К моему стыду в их число входило облегчение. Это помимо боли и разочарования. То был целый букет. Я оплакивала свой брак, как полагается, но на удивление быстро со всем смирилась. Чего так и не смогла сделать, так это признаться мужу в своей измене. Не из трусости, просто уже не видела в этом смысла. Наш брак скатился в безысходность гораздо раньше, чем произошли последствия. Мы стали чужими друг другу, не интересными. Мне стоило бы понять это раньше. Я должна была все осмыслить, уловить изменения. Но иногда слишком удобно не замечать проблемы, отмахиваться от них, придумывать себе новые, более интересные или простые. Мне было проще увлечься новой работой и другим мужчиной, чем искать трещины своего брака. И теперь я осталась одна. Работа забыта на время отпуска, для клиентов – вне зоны доступа, для всех без исключения.

Что же касается Дениса… Он исчезает. Уходит, как я и попросила, будто его и не было в моей жизни. Уходит, оставив после себя мазки ярких воспоминаний и скромный презент, присланный курьером – картина Дали в красивой рамке, собранная из пазлов. Мы были обречены с самого начала. Но я все равно каждый раз думаю о Денисе с трепетом. Единственное, что удается стереть, так это его номер телефона из своей записной книжки. Но я ни о чем не сожалению. Даже остаюсь благодарной мужчине за то, что он был в моей жизни. Анализируя его слова и наши встречи, все больше понимаю – не я, а он был моим психологом. Мне удается многое открыть и понять в себе, в своем браке с его ошибками, я заново учусь искать в себе гармонию.

А еще Денис позволил мне осознать тот факт, что из меня получился никудышный специалист. Нужно больше опыта или нечто попроще. Я все чаще начинаю думать о том, чтобы перейти на детскую психологию. Дети более предсказуемы и понятны. На это наталкивает и мой новый клиент. Его тоже зовут Денис. Но его история совсем другая, нежели у Даниэля. Денис вдовец с восьмилетней дочерью, которая никак не может оправиться после смерти своей матери. И им обоим нужна моя помощь.

* * *

Она сидит напротив него. Задает глупые вопросы. Часто краснеет от откровенных, порой вульгарных слов. Немного другая, но не менее интересная. Замена, очередная, в этот раз просто жертва. Она. Его новый психолог.

– Прости, Даниэль, так на чем мы остановились?

Но нет, в этот раз он не совершит прежней ошибки. В этот раз все будет по-другому.

– На том, какая у вас обаятельная улыбка, Виктория Борисовна…

Часть 2

Чем безупречнее человек снаружи,

тем больше демонов у него внутри.

З.Фрейд