– А мои люди? – спросила Хильдаборг.

– Изгнание вместе с тобой.

* * *

Альфрик обдумывал предложение. Если бы они освободились, да еще со своими людьми, они могли бы собрать армию для новой попытки. Но Терокос, конечно, это понимает. Значит, у него есть какая-то хитрость – и было бы странно, если бы ее не было.

– Откуда нам знать, что ты сдержишь слово? – холодно спросил он.

– Клянусь честью Верховного Жреца, – высокомерно ответил Терокос. Альфрик усмехнулся, и Терокос добавил: – Полагаю, я останусь в вашем плену, пока вы не будете в безопасности.

– Кажется, нам это подойдет… – задумчиво сказала Хильдаборг.

Альфрик тоже так считал. Но он упрямо покачал головой.

– Я ему не верю. Больше того, новая война, после того как у него будет время подготовиться, отнимет много жизней и может быть проиграна. Если сегодня действительно ночь судьбы, мы еще можем нанести удар.

– Чем? – насмешливо спросил Терокос.

Альфрик сам этого не знал, но подтолкнул пленника вперед. Они подошли к еще одной каменной стене на петлях, и Терокос открыл эту дверь. При мысли о том, что может оказаться за ней, по спине Альфрика пополз холодок; они вошли, и он продолжал держать кинжал у спины Терокоса.

Они оказались в тени разрушенного портика, в покинутой части города у основания холма. Древние колонны, белые и невозмутимые, поднимались к двум лунам. По обе стороны тянулись благородные остатки прежних дней, полупогребенные движущимся песком. На вершине холма возвышался Храм, черный на фоне неба, но никакого движения Альфрик не видел.

Хильдаборг скользнула мимо него.

– Что нам делать теперь? – прошептала она.

Он негромко рассмеялся, в нем снова вспыхнула знакомая радость битвы. Усталость и отчаяние спали, как отброшенный плащ. В мышцах новые силы, в уме новая цель.

– Я понял на площади, что Валькарион на самом деле ненавидит жрецов, – сказал он. – В городе все готово к революции, нужен только предводитель. Если восстанет простой народ, почти все городские стражники, которые служили жрецам из страха, будут на нашей стороне. И ты – они тебя любят, Хильдаборг. Ты можешь обратиться к верным друзьям?

– Да… есть старый торговец Броннес, и капитан стражи Хассалон, и еще… много.

– Тогда иди. Проскользни к ним, сообщи им слово и попроси распространить его в городе. Ты, императрица, богами помазанная госпожа Валькариона, призываешь народ восстать против Храма. Пусть возьмут его штурмом и могут разграбить. – Он усмехнулся. – Это привлечет самых ленивых.

– Но… необученная толпа против стражи…

– И на нашей стороне будут стражники. И – это уже моя задача – с тобой будет твоя дворцовая гвардия.

– Но… она в осаде…

– Я выведу ее. – Он сорвал с Терокоса отделанный золотом плащ и набросил его на плечи Хильдаборг. – Это укроет тебя, чтобы ты смогла невредимой добраться до друзей. Теперь иди, Хильдаборг, и да будет с тобой Рухо.

Он поцеловал ее с диким голодом, растворенным в нежности.

– Не лезь в опасность, – прошептал он. – Оставайся в безопасном месте, пока я тебя не найду… Хильдаборг…

Терокос попытался убежать.

– Нет! – рявкнул Альфрик и ударил его. Жрец упал со стоном, подавившись. Альфрик снова обнял Хильдаборг. – До свидания, моя дорогая…

Она скользнула в тень. Альфрик вздохнул, думая, увидит ли ее снова. Он прекрасно понимал, какую отчаянную игру ведет.

Что ж, кое-что предстоит сделать. Он повернулся и побежал наискосок по склону холма, погружаясь во тьму и выходя из нее. Луны почти соединились, они заливали город холодным серебристым сиянием.

Альфрик улыбнулся им. Что они думают о судьбе своей древней божественности? Вряд ли они вообще об этом думают. У стремительного воина Данноса и у яркой матери Амарис найдется, как использовать честного воина и его возлюбленную с теплым сердцем, чем заставлять их служить целям хныкающих бритоголовых. Вся слава Лунам, но не тиранам и убийцам их именем!

Теперь он находился в ущелье между двумя холмами. Как змея, прополз в тени к дальнему концу моста и осторожно выглянул из-за опоры.

Затоптанные сады полны городских и храмовых стражников, их костры окружают дворец. Альфрик видел блеск их копий, оружия и доспехов и подумал, сумеет ли пробраться мимо них.

Надо попытаться. Он перевел дыхание, напряг мышцы и побежал.

* * *

Он бесшумно босиком бежал, как летящая стрела, и никто не увидел его, пока он не прижался к низкорослому колючему дереву у одного из костров. Забрался на дерево, морщась от уколов шипов, лег на ветку почти над самым костром и прислушался.

И уловил обрывки разговора.

– … когда кончат устанавливать эти машины, стены дворца рухнут. Но гвардия выйдет наружу, как рассерженная стоя жалящих астов. Мне совсем не хочется сражаться с лучшими бойцами Валькариона.

– Конечно, но нас ведь больше.

– Там среди них мой двоюродный брат. Очень не хочется думать…

Альфрик прыгнул. В прыжке он ударил в грудь выбранного им человека. Стражник отлетел со звоном оружия и сухим треском ломающихся ребер. Альфрик схватил его копье и ударил другого в промежность. И побежал через образовавшийся пробел, низко пригибаясь среди кустов.

Линия осады взревела. Воздух заполнился стрелами и копьями. Альфрик почувствовал, как острие задело ему ногу, и, продолжая браниться между вдохами, бежал дальше. К дворцу!

– Откройте! – кричал он. – Откройте, впустите меня! Именем императрицы!

Если гарнизон примет это за уловку и начнет стрелять в него, все будет кончено. Он побежал вверх по длинной лестнице мимо скорчившихся резных сфинксов Империи. Дверь была разбита при первом натиске, но гвардейцы построили баррикаду. Приближаясь, он видел вспышки стали.

– Хильдаборг! – кричал он. – Да здравствует императрица!

Защитники дворца не стреляли в него. Он упал перед баррикадой, а их стрелы свистели у него над головой. Беспорядочно преследовавшие его храмовые стражники отступили, отошли дальше расстояния выстрела.

Альфрик через баррикады перебрался в большую прихожую дворца. Великолепные украшения изрублены во время схватки, покрыты засохшей кровью, ковры и гобелены висят рваными тряпками, мебель расколота. Десяток высоких латников в золотых и пурпурных мундирах, теперь изорванных и окровавленных, стояли, глядя на него. Копья и мечи, топоры и стрелы они держали наготове, их осунувшиеся лица мрачны и полны подозрения.

– Ты кто? – спросил капитан гвардии. – Что тебе нужно?

– Я Альфрик из Аслака, – тяжело дыша, ответил пришедший.

– … Варвар… варвар… чужак из пророчества…

Они подняли оружие, глаза сузились, рты застыли в твердой линии.

– Я с Хильдаборг против Храма, – сказал Альфрик. – С моей помощью она ушла из их паутины. И теперь приведет других, чтобы прогнать ее врагов.

– Откуда нам знать, что ты говоришь правду? – резко