Шип нужно было удалить. Спрятавшись в кустах и убедившись, что людей поблизости нет, я частично превратился в человека. Родители наблюдали за мной как заворожённые – и я вдруг подумал, что они, наверное, даже не знают, как это делается. Я взял руками переднюю лапу Терри – вытащить колючку было минутным делом, но меня смутили шрамы от старых ран на его лапе.

– Что это у тебя? – спросил я.

– Я не хочу об этом говорить, – тут же заупрямился он.

– Это сделали твои бывшие хозяева? – спросил я мысленным шёпотом, чтобы никто больше не услышал.

– Да, – наконец признался Терри. – Мои последние хозяева. Там было трое детей. Двое меня любили, но их никогда не было дома, им постоянно было нужно то на тренировку по хоккею, то делать школьную газету. А у третьего было единственное развлечение – издеваться надо мной. Его мать ничего не замечала – только сердилась, что я постоянно убегал.

Я был шокирован.

– Вот козлы, – сказал я.

– Где козлы? – заинтересовалась Мия.

– Я про людей, – ответил я и снова превратился в пуму. Как же приятно быть зверем! Да, я люблю людей, но я не закрываю глаза на их недостатки.

– Вот именно, – пробормотала мама.

Ксамбер тем временем ободрал когтями кору дерева, помечая территорию:

– Табита, можешь пока осмотреться – не видно ли где волков? Караг, как выглядят те волки, которых мы ждём?

– Белый и тёмно-серый, – ответил я. – Табита, если волков больше двух, сразу же возвращайся предупредить нас. – Не хотелось внезапно столкнуться с той стаей, которая когда-то прогнала отсюда родителей.

Наша подруга вернулась очень скоро:

– Я видела одного волка, он уже недалеко отсюда, и мне кажется, что он оборотень.

У меня сердце замерло от радости:

– Он белый или серый?

– Тёмно-серый, – ответила Табита, и я ощутил разочарование.

Летучая мышь едва успела договорить, как из-за кустов появился Джефри и посмотрел на нас, как обычно, свысока. Каким-то образом ему это удавалось даже в зверином обличье.

– Здорово, что ты пришёл, – сказал я. – Спасибо, что помогаешь.

– Сознайся: ты расстроен, что пришёл я, а не другой волк, – ухмыльнулся Джефри. – А наша белая подружка тоже будет?

– Не знаю. Очень на это надеюсь, – буркнул я.

– Да, будем надеяться, – Джефри, вильнув хвостом, наконец-то подбежал ко мне, и мы коснулись друг друга носами, здороваясь. – Никогда бы не подумал, что буду рад тебя видеть. С родителями было страшно скучно. Отец думает только о новой фирме, которую собирается основать. А для мамы каникулы удались, если она продвинулась в вязании свитера из моей же шерсти.

– Ох, – ответил я, – тогда, видимо, тебе гораздо больше понравилось в Коста-Рике, куда мы ездили по школьному обмену, хотя и пришлось лететь в багажном отделении.

– Ну да, понравилось, – благодушно ответил Джефри. – Было весело наблюдать, как ты на уроке борьбы задал жару кайману. И ещё когда анаконда имела глупость выбрать в качестве жертвы нашу бешеную белку Холли. – И тут Джефри заметил маленький пушистый комочек. – А это ещё кто такой?

– Сувенир из приюта для животных, – пояснил я.

Увидев, что к нему приближается большой волк, Терри взвизгнул:

– Чтобы ты знал: если со мной по-плохому – я становлюсь очень опасным! – и упал на спину, подобострастно виляя хвостом – ну, чтоб уж наверняка.

– В самом деле, – сказал Джефри и недоверчиво обнюхал его, – домашний питомец, верно? Тебя ведь нужно регулярно мыть шампунем, так?

– Тебе тоже шампунь не повредит, – парировал Терри, и Джефри зарычал:

– Геля для волос вполне достаточно. И вообще – какое твоё дело?! Показать, что я делаю с наглыми меховыми комками?!

– В этом нет необходимости, – быстро вмешался я. Чтобы отвлечь моего бывшего недруга, я решил рассказать ему, что с нами приключилось в дороге, но тут услышал нечто странное:

– Кучка совиного помёта! Разрази тебя гром! Покусай тебя блохи! – тихо послышалось в моей голове. Постойте-ка – это же я обычно так ругаюсь! Но я совершенно уверен, что сейчас у меня таких мыслей не было. А кроме того, это, кажется, девчоночий голос, хотя на таком расстоянии трудно разобрать.

– У кого-то день явно не задался, – сказал мой отец.

– Вовсе не обязательно, – возразила Табита. – Я вот, например, люблю гром, даже сильный.

– Но блох ведь ты не любишь, правда? – Терри склонил голову набок. – У меня как-то были блохи, и я так ужасно чесался и…

– Тихо! – рявкнул на них Джефри. Задрав голову, он прислушался, а потом взглянул на меня. – Ну что, Караг, догадался?

Я и в самом деле сложил два плюс два – и тут же задрожал от радости. Мы с Тикаани были очень близки в последнее время, и она переняла несколько моих присказок. А я стал использовать её любимые словечки, особенно мне нравилось выражение «шелудивая подлиза».

– Табита, – спросил я нашу разведчицу, – можешь слетать в ту сторону, откуда доносится голос, и посмотреть, нет ли там белой волчицы?

– Легко, – ответила Табита и тут же унеслась. Сейчас, ночью, она была в прекрасной форме.

Вскоре она вернулась, и, насколько мы могли судить, на её мордочке было трагическое выражение.

– Да, там действительно белый волк, но боюсь, он скоро погибнет. Его окружила волчья стая, которая как раз готовится напасть.

Я в ужасе зашипел:

– Это не просто волк – это моя подруга Тикаани!

Она откликнулась на моё письмо и находится сейчас в крайне затруднительной ситуации – и всё из-за меня! Это ведь я попросил её прийти! От расстройства я толком не соображал.

– Э-э-э… тогда, наверное, нам нужно поспешить, – сказала Табита.

И в этом мы все были единодушны.

– Ты остаёшься здесь, – приказал я Терри. Наши родители, Мия, Джефри и я помчались в том направлении, которое указала Табита.

Следы мы обнаружили быстро – это были отпечатки лап незнакомых волков, они не принадлежали ни Тикаани, ни Джефри. Но почему их так много?

– Разрази меня гром… – растерянно пробормотал я, когда мы дружно остановились, чтобы рассмотреть следы. Большинство из них были размером с мою человеческую ладонь, то есть принадлежали взрослым особям, и их было столько, что зараз посчитать никак не удавалось.