после того, как оно было прочитано, управляющая гостиницей вместе с сыном, вооружённые до зубов тряпками, щётками и моющими средствами атаковали её номер. И меньше чем через час он сиял чистотой, а на столике у кресла красовался блестящий чайник с парой стаканов, и у постоялицы приятным бонусом появилась возможность попить чай, а не давиться всухомятку снеками.

«Любовь к чистоте их теперь никогда не покинет» — хихикнула Чарная и запрыгнула за руль.

И вот квартира. Быстрый приём душа. Александра с вожделением упала на кровать: «Никто не знает, что я приехала. Профессор Лебедянский ждёт только завтра. Проснусь и проверю книги, может там есть что-то о мороке…».

Но тут сон, как если бы орудуя молотом кузнеца, одним ударом размозжил попытку поразмышлять о планах и поглотил уставший разум…

Мутная пелена разрасталась, а какая-то чернота позади Александры неумолимо таяла. Ведомая невидимой силой, она летела в этот непонятный белёсый сумрак. Влажная серость клубилась вокруг. Молодая колдунья уставилась на себя. Наряд был словно из эпохи крестовых походов. Мысли спутались: «Это что монашеский балахон? Чем навеяно? Бабушка-колдунья решила о себе заявить, и опять будет ругать и нотации читать?». Но давно умершая мать отца всё не появлялась, а хмарь, как грязно-белый саван всё сильнее сжималась вокруг Александры. Она коснулась балахона. На ощупь невзрачное сизое одеяние было жёстким, будто сшито из грубого сукна. Тяжёлый капюшон сдвинулся на плечи. При любом неосторожном движении костяная застёжка впивалось в горло. Длинный подол развивался в такт с плетёным пояском. На ногах виднелись кожаные высокие туфли со шнуровкой. В мге стали появляться просветы. Александра пригляделась: «Вулкан, сеть хребтов и гор? Какой же он огромный… Где это я?».

По её коже забегали мурашки, сродни уколам игл. Нутро сжалось. Величественность спящего вулкана, смотрящего на Александру жерлом, будто единственным огромным глазом, заставляла содрогаться. Чарная ругнулась: «Вот так всегда, мечтаешь поспать и отдохнуть в сновидении где-нибудь среди слонов на морском берегу с пальмами, а тебе вместо этого грезиться какая-то мерзкая чушь!».

Она подлетала всё ближе не в силах что-то поменять. Скалистая поверхность сизо-песчаного цвета выглядела как рисунок из учебника кристаллографии: неприступный разросшийся минерал ершился причудливыми радиально-лучистыми и пластинчатыми выростами. Александре померещилось какое-то движение. Всмотрелась. Нет. Это не мираж и не видение. Люди, в таких же балахонах, словно букашки, рассыпанные по гигантским склонам, карабкались неведомо куда.

— Что они делают? — одними губами сказала Александра, и почувствовала, как коснулась каменистой тверди. Ноги немного подогнулись, но она устояла и отошла от края выступа скалы. Было прохладно. В пыльном воздухе сквозил ярко-выраженный запах сернистых соединений со сладковатыми нотками: пахло как от сгоревшего коробка спичек с примесью тухлых яиц. Александра облизала пересохшие губы. На зубах заскрипело. Пыль имела привкус ржавчины. Всё было слишком натурально, чтобы быть обычным сном. Бессилие нагнетало злость.

— Где я, чёрт возьми?! — крикнула Александра.

В гневе она хотела ударить по скале, но вовремя передумав, лишь по касательной дотронулась до мелко-ребристой шершавой поверхности. Как только это произошло, как в её голове заговорил неприятный голос, сродни тем, какой бывает у бездушного бота-автоответчика: «Перед смертью древний воин по имени Амур должен был уничтожить подаренную магом стрелу. Но он ослушался. Проводя обряд ликвидации, Амур поверг в прах только древко. А наконечник сохранил, спрятав его на самой высокой горе под Солнцем. Сила, заключённая в наконечнике, имеет неизмеримый энергетический потенциал. Несокрушимый воин завещал эту силу потомкам. Но лишь тот, кто имеет магию в крови, способен отыскать наконечник дивной стрелы. Потомок ведуна, мы отыскали место во Вселенной, где Амур спрятал подарок могущественного мага. Ты избран, чтобы прикоснуться к древней магии. Мы дарим тебе этот счастливый случай. Найди же наконечник! Тот, кто обнаружит его первым, станет почётным членом нашего тайного ордена и получит доступ к особым мистическим знаниям. У остальных так же будет возможность учиться у нас прикладной магии. Помни, ты не сможешь применить здесь ни одно заклинание. Твоё естество приведёт тебя к цели. Отказ участвовать — ликвидация. Отказ вступить в члены ордена — ликвидация».

— Вот я и спряталась в горах от мирских заморочек, — иронично подметила Александра.

Инструкция прозвучала трижды. Голос умолк. Молодая колдунья больше не задавалась вопросами, где она и что с ней произошло. Она поняла, что попала в тот самый колдовской морок, который предрекала Каня. Силок Дивинус сработал. Как безумный зомби, Александра, как и другие участники этого альпинистского марафона, принялась голыми руками штурмовать вулкан, надеясь, что когда выберется отсюда, то вместе с благодетельницей кореянкой, сможет что-то придумать, чтобы избежать участи быть приспешником космических пиявок.

Глава 7

Нежданно-негаданно оказавшись в необычном сновидении, натолкнувшись друг на друга на щербатом отвесе вулкана, Дима и Мила прослушали инструкцию о поиске наконечника, отбросили недомолвки первых минут и приняли единственно верное решение: осуществить восхождение вместе. Поначалу никаких разговоров о ведических родовых корнях не было. Это стало словно некой выравнивающей их отношения данностью. Но потом, постепенно привыкая к иному общению, интерес Димы стал набирать силу, и любопытство вот-вот должно было взять над ним верх.

Они только что обнаружили просторную лавовую трубку: некогда медленно остывающая лава образовала пещеру-туннель, который, извиваясь как змея, уходил вглубь каменного плато. Вокруг пещеры гладкие скалы. Поскольку летать они не умеют, им придётся идти в темноту, иной дороги нет. Мила, брезгливо сморщившись, расчистила местечко от молочного цвета пузырчатых слизняков и длинноногих красных сороконожек, и присела в просвете между спелеологических образований. Дима устроился рядом. Ему тоже были неприятны все эти склизкие представители здешней фауны, но он утешал себя тем, что данные члены пищевой цепочки, не превышавшие размера ложки, выглядят вполне безобидно. Одежда истрепалась, лица и волосы подростков, покрылись пылью бурого цвета. Они уже не пытались обтряхиваться, позволяя грязи въедаться в ткань балахонов. Обувь вот-вот грозила развалиться.

— Эта непроглядная серость наводит уныние, вроде становится теплее, а она всё не рассеивается, — уставившись в туманную дымку, безжизненным тоном проговорила Мила и еле слышно проронила, — сколько мы уже здесь?

— Порядком. Путешествуя во сне жажды и голода не испытываешь, а вот подпитка сознанию нужна. Моральное истощение ощущается. Думаю, нас ведическая кровь поддерживает, иначе мы бы уже давно в депрессию впали.

— Хм-м-м, сложно сказать. Я никогда ни о чём подобном не слышала.

Дима без какого-либо перехода «подступился» к тому, что его интересовало:

— Я, например, ветром учусь управлять. Воздух — моя родовая стихия. А тебе какая стихия открылась?

— Я изучаю воду, — сдержанно выговорила Мила.

Дима