- Да, я родила ее в 18, - озвучив очевидный факт, прячу взгляд, опасаясь, что начнется допрос и мне снова придется лгать насчет Сониного папы.

Эля молчит. По ее задумчивому взгляду, понимаю, что вопросы еще не закончились.

- Я так поняла, мужа у тебя нет, на кого же ты малышку оставляешь, пока сама на работе?

- Когда как, - пожимаю плечами, пытаюсь выглядеть спокойно, но, по всей видимости, от Эли не ускользает моя нервозность.

- Подруги выручают, но, конечно, это не выход. А дома оставлять не могу, я с бабушкой живу, а у нас с ней…не очень хорошие отношения, - на последней фразе с губ слетает нервный смешок. Конечно, не совсем верное определение, но вдаваться в подробности нет никакого желания. Тем более, неизвестно, как на эту новость отреагирует начальство. Возможно, им не понравится, что работник тонет в море житейских проблем.

- Сколько твоей дочке? – спрашивает Эля.

- Через четыре месяца три года исполнится, - продолжаю работать над деталями рисунка, боясь взглянуть в глаза женщине.

- Я помогу тебе, - вдруг произносит она. Удивленная, замираю. Поднимаю в нерешительности глаза. На губах Эли искрится дружелюбная улыбка.

- В гостинице при клубе есть детский садик. В основном там маленькая группа, человек пять максимум набирается. Это дети высокопоставленных гостей, проживающих в нашем заведении. Так называемый садик работает семь дней в неделю. Деток забирают в восемь вечера, но есть и те, кто остается с ночевкой. Я дружу с администратором гостиницы и могу договориться, чтобы туда пристроили твою дочку, и она могла оставаться в саду на время твоих ночных смен.

- Ох, это было бы прекрасным выходом из ситуации. Но потяну ли я с оплатой? У меня сейчас с деньгами совсем туго, - расстроенно вздыхаю, вспомнив, что до зарплаты еще целый месяц.

- А никакой оплаты и не нужно. Ты выручила меня, а я - тебя. Так что ни о чем не волнуйся, - улыбнувшись, замолкает. А теперь мне хочется сжать ее в объятиях. От эмоций, заполонивших меня после ее слов, слезы на глаза наворачиваются.

- Спасибо вам огромное… я… я даже не знаю, что сказать.. вы не представляете, как выручаете меня, - смахнув с лица слезы, случайно пачкаюсь в краске.

- Обниматься не будем, испортишь мою рыбку, - подмигнув, отклоняется немного назад, опираясь локтями о стол, предоставляя мне возможность закончить рисунок.

После обещаний Эли у меня начинают дрожать руки. Сейчас внутри столько эмоций, что хочется кричать от счастья во все горло. Хочется прыгать, скакать, делать всевозможные экспрессивные вещи, дабы хоть как-то выразить свою бесконечную радость. Но вместо этого, послушно кивнув, возвращаюсь к своему занятию, нанося последние штрихи.

Внезапно открывается дверь, и в помещение заходит господин Рахманов во всей своей красе. Окинув пространство изучающим взглядом, останавливает его на Эле.

- Че это вы делаете? – приближается не спеша к администратору. Я же усиленно прячу от него взгляд, воспользовавшись своей занятостью. Тщательнее обычного вывожу штрих за штрихом. С появлением мужчины в комнате атмосфера стала такой напряженно-тяжелой, кажется, сам воздух наэлектризовался. Неприятное волнение поселяется в груди, будто в любой момент может прогреметь взрыв.

- Это то, о чем ты не стал слушать, - спокойно, немного ленивым тоном отвечает Эля, не шелохнувшись. - Наши костюмы, - добавляет через пару секунд молчания.

- А как же те, что мы заказывали? – нахмурившись, задумчиво потирает лоб грозный шеф.

- Назар, это прошлый век, - отмахивается Эля так, будто шеф несусветную глупость сморозил. - Ты же не хочешь, чтобы нас обвинили в безвкусице, - накручивая на палец локон волос, заявляет она. А я диву даюсь. Это же надо уметь так ловко перекручивать невыгодную для себя ситуацию. Эля, не моргнув глазом, сделала виновником ситуации Назара. И самое главное, как убедительно она звучит! Если бы не знала всей ситуации, поверила бы.

- Хорошо ты придумала, - ухмыляется Назар такой наглости. - А бабло, что мы заплатили тому старому пердуну? Ты ведь сама говорила, что он крутой дизайнер, - его голос такой обиженный, что мне невольно хочется рассмеяться. И это слово, употребленное им… Боже, если бы этот мужчина не был бы такой задницей, я бы могла назвать его милым.

- Назар, эти костюмы останутся у нас. А сейчас я решила, что мы сделаем так, - ни на секунду не проникшись речью шефа, отвечает Эля.

Поморщившись, Рахманов тяжело вздыхает.

- Ты меня в могилу сведёшь своими выкрутасами! – вскипает он. Желая хоть немного разрядить обстановку, отстраняюсь от Эли.

- Все готово, – произношу как можно громче. Желаемый эффект достигнут. В комнате воцаряется тишина. Соскочив со стола, неспешным шагом Эля подходит к зеркалу, рассматривая свое отражение.

- Ну, как я тебе? - спрашивает притихшего Назара, кружась на месте.

- Выглядишь горячо… - протягивает, окидывая ее раздевающим взглядом. А потом вдруг поворачивается ко мне.

- Это ты сама сделала, бобёр?

Снова краснею. Это обидное прозвище выбивает почву из-под ног.

- Ее Лейла зовут, Назар, - бросив в него испепеляющий взгляд, чеканит Эля. Но Назар будто и не слышит ее уже. Всунув руки в карманы джинсов, медленно приближается ко мне. Испуганная его вниманием, пячусь назад, но через два шага упираюсь спиной в поверхность стола. Путь отрезан. Замираю под насмешливым взглядом голубых глаз. Назар будто чувствует мое волнение. Слегка склонив голову, кривит губы в ухмылке.

- А девочек-танцовщиц можешь разрисовать? – его тихий, хрипловатый голос пускает волны вибрации по коже. Но слова мужчины отрезвляют получше холодной воды. При мысли, что мне придется разрисовывать противную Лику, дурно становится.

- Нет, не успею. До начала осталось всего два часа, а мне еще бар готовить, - виновато улыбнувшись, качаю головой. Назар молчит. Кивнув головой, отворачивается к Эле, все еще крутящейся перед зеркалом. Не тратя времени, быстренько собираю краски в рюкзак, желая как можно быстрее сбежать отсюда. Но не успеваю погрузить несколько последних тюбиков, его рука накрывает мою, блокируя движения. Испуганно замираю, поднимая растерянный взгляд на мужчину. Он стоит так близко ко мне, что я замечаю красивые, длинные и изогнутые ресницы. И по цвету они намного темнее волос.

- А мне можешь нарисовать? – спрашивает он, одаривая меня фирменным прищуром.

- Вам успею, - севшим голосом.

- Отлично, - улыбнувшись, одним движением стягивает с себя футболку. А у меня дыхание перехватывает от представившейся моему взору картины. От малейшего движения рук его мускулы, будто волны, перекатываются. Завороженная, с открытым ртом смотрю на четкие кубики пресса, на маленькие горошины сосков его накаченной груди. Кажется, даже в горле пересохло.

- Чего зависла? Передумала? – раздается вдруг его насмешливый голос. Придя в себя, спешу отвести взгляд от его тела.