— Не думаю, что я знаю Франческу Каллаган.

— Ты и не могла ее знать. Она недавно вернулась в Эчуку из Мельбурна, где училась в закрытом пансионе.

— В пансионе! Значит… она очень молодая…

— Она достаточно взрослая, чтобы за ней ухаживать, и очень красивая. Она образованная, умная и очаровательная. В ней есть все, чего может желать от женщины настоящий мужчина, и при этом у нее практичный склад ума. Я просто уверен, что однажды она станет заботливой матерью…

Реджина перебила его:

— Ее семья богата?

— Нет.

— А чем же занимается ее отец?

Монти ждал этого вопроса, но все равно напрягся.

— Какое это имеет значение?

Его ответ вызвал у Реджины подозрение.

— Единственный Каллаган, которого я знаю… это капитан колесного парохода.

Монти услышал в голосе матери нотки неодобрения, но так как находился в слишком восторженном настроении, то не придал им значения.

— Джо — отец Франчески. Она удивительно красивая. В ближайшее время я собираюсь пригласить ее к нам на чай, и тогда ты сама увидишь, что она — настоящее сокровище!

— Я рада за тебя, Монти, — солгала Реджина, — но как давно ты знаешь эту девушку?

— У меня такое чувство, что я всегда ее знал. Едва увидев ее, я понял, что это женщина, которая предназначена мне. Я словно почувствовал, что нашел свою вторую половинку.

«Сентиментальный дурак», — подумала Реджина.

— Но, Монти, дочь капитана речного судна…

— Мне всегда нравился Джо.

— Он неплохой человек… для того, кто ведет бродячий образ жизни, но я надеялась, что тебе в качестве жены приглянется одна из девушек с соседних ферм. Например, Изабелла Сент-Клэр, или Роза Пирсон, или одна из сестер Паскаль. Они обе хорошенькие…

Монти закатил глаза.

— Я уверен, что Изабелла, Роза, сестры Эдвина и Мария Паскаль однажды кого-нибудь осчастливят, но моему сердцу все равно, какая родословная у невесты, — устало сказал он. — Пожалуйста, не забывай, что речь идет о чувствах, а не о сделке.

— Речь не об этом, Монти. Я просто думаю, что схожее воспитание и общность интересов и взглядов — важные вещи в браке. Они значат больше, чем… физическое притяжение. Можно научиться любить человека с такими же интересами, как…

Монти поджал губы. Он знал, что его мать считает, что будущая невеста, которая войдет в их семью с участком земли и уважаемой фамилией в качестве приданого, конечно, намного лучше той, которая, по ее мнению, принадлежит к низшим слоям общества.

— Ты сноб, мама. Знай это!

— Нет ничего плохого в том, чтобы… знать себе цену, когда речь идет о выборе спутника жизни.

— Ничто не сможет изменить мое отношение к Франческе, поэтому тебе лучше свыкнуться с мыслью, что она твоя будущая невестка. — Монти был слишком счастлив, чтобы долго злиться. Кроме того, он был уверен, что, когда они встретятся, мама увидит, как они с Франческой хорошо подходят друг другу. И еще он знал наверняка: девушка понравится отцу, и тот, если потребуется, склонит жену на свою сторону.

Реджина прислушивалась к удалявшимся шагам.

— Дочь владельца колесного парохода! — пробормотала она. — Что ж, Монти, я вынуждена помешать Франческе Каллаган осуществить свою мечту стать членом нашей семьи.

Джо Каллаган постучал в открытую дверь кабинета Сайласа Хепберна в «Бридж-отеле». Сайлас его ждал. Он слышал, что тот работает, но был уверен, что Джо никогда не вернуть просроченной суммы. Он так разрабатывал процентные ставки, что, если кто-нибудь из его должников начинал отставать от сроков уплаты по платежам, он мог сразу же попрощаться с имуществом.

— Входи, Джо, — дружелюбно пригласил Сайлас.

Джо не собирался задерживаться здесь дольше, чем необходимо, поэтому сразу вынул из кармана пачку банкнот и положил на стол. Сайлас в изумлении уставился на деньги. Он знал: даже если бы Джо пришлось работать день и ночь, он не смог бы заработать таких денег за столь короткий промежуток времени.

— Дай мне несколько месяцев — три-четыре самое большое — и я верну все, что был должен, — пообещал Джо. Он получил несказанное удовлетворение, увидев в глазах Сайласа Хепберна удивление и непонимание.

Сайлас бросил взгляд на деньги.

— Ты хорошо потрудился, Джо. Я… я рад. — Его слова противоречили выражению лица; серые глаза смотрели холодно.

— Приятно получать назад свои деньги, — сказал Джо, видя, как Сайлас подсчитывает сумму очередного взноса и выписывает расписку.

— Конечно, — подтвердил Сайлас, подняв на него глаза. — Я также рад получить свои деньги, как и ты — снова получить свой пароход в рабочем состоянии.

— Увидимся в следующую пятницу, — выдохнул Джо. Это был день, на который назначена выплата очередного платежа. Не в силах дольше оставаться, Джо схватил расписку и повернулся лицом к двери.

— Хорошо, — буркнул Сайлас, возмутившись такому пренебрежительному отношению к себе. — Процент растет.

Джо показалось, будто Сайлас вонзил нож ему в спину.

— Хорошего дня, — только и сказал он и вышел из кабинета.

Сайлас продолжал стоять, глядя в пустое пространство открытой двери, а его изощренный ум уже что-то обдумывал. Он думал о том, что завтра утром первым делом отправится на пристань, чтобы узнать, как на самом деле Джо заработал такую кучу денег.

— Скоро я положу этому конец, — пробормотал он себе по нос, представляя в качестве награды за свои труды более восхитительный приз, нежели «Мэрилу».

Франческа с двумя батонами хлеба вышла из булочной на Главной улице. Смеркалось. Девушка ускорила шаг, чтобы дотемна успеть на «Мэрилу». Дойдя почти до конца замусоренного переулка, она остановилась, услышав отвратительный глухой стук и чьи-то крики и стоны. Замерев на месте и задержав дыхание, она прислушалась. Через несколько секунд Франческе показалось, что она слышит жалобные всхлипывания. Почти уверенная, что в помощи нуждается женщина, она нерешительно пошла вперед, к тому месту, где мог спрятаться человек. Женщина сидела в углу, прямо на земле, сгорбившись и опустив на грудь голову. Франческа бросилась к ней на помощь.

— С вами все в порядке? — спросила Франческа, обратив внимание на ее испачканное аляповатое платье.

Женщина подняла на нее удивленные, припухшие от слез глаза. Ее лицо было в грязных разводах, нос и губы в крови, а на левой щеке уже проявлялся фиолетовый синяк. Франческа отыскала носовой платок и протянула его ей.

Женщина никак не решалась его брать, поэтому Франческе пришлось буквально засунуть его ей в руку.

Девушка догадалась, что эта женщина была проституткой, но какое это имело значение, когда речь шла о страдающей душе. Она ведь в первую очередь была человеком, которому нужна помощь. Несчастная выглядела так ужасно, что Франческа едва не расплакалась от жалости к ней.