С определённой долей скепсиса я подумал, что в данный момент имею возможность наблюдать вторую, теневую сторону чародейской жизни в исполнении Старейшин. Вот только что, казалось, про любовь и «Шипы Ненависти» друг другу втирали, а теперь готовы за бороды друг дружку таскать. А как только дело дошло до вопроса финансов, политика и прочие вопросы быстро отошли в сторону, и старики, словно заядлые купчины, фронтом два на два вцепились друг в друга, азартно выторговывая лучшие условия для своей стороны.

А затем Демьян и директор хлопнули по ладоням– и торг завершился. От озвученной финальной суммы, которую мы должны были заплатить за обучение наших детей, у меня где-то в глубине души смачно заквакала жаба. А вот Старейшины, как, впрочем, и Баяр, выглядели довольными! Словно внезапно выиграли главный приз в бесплатной «Московской лотерее»…

Той, в которой по велению небесных звёзд регулярно побеждают Иваны Ивановичи Ивановы, прямиком со Дна, где, кстати, о таковых и слыхом не слыхивали. Либо родственники, путь даже дальние, чиновников из Княжеского Стола. Как всегда, совершенно «случайно получившие выигрышный билетик» вместе с покупкой медового батончика в безымянном магазине, расположение которого и вспомнить уже не получится.

Я же с удовольствием вырвался из директорского кабинета и, прежде чем попрощаться, не мог не потешить своё любопытство, поинтересовавшись у наших Старейшин, где они, собственно, познакомились с Баяром. На что получил ответ, что те, конечно, о нём слышали, но видят вообще в первый раз в жизни. Тогда-то Ольга Васильевна, взявшаяся меня просветить по дороге в кампус, и провела ликбез на тему этикета при общении с «Княжьими холопами». Чем, надо сказать, немало меня озадачила, потому как я представлял себе клановую вертикаль власти довольно линейно. А тут оказывалось, что иногда у подчинённых имеются привилегии, недоступные их лидерам.

В общем, со всей этой катавасией, я, пусть по уважительной причине, но пропустил намеченную на сегодня самостоятельную тренировку с моей рукой. Так что, побродив немного по территории кампуса и не встретив никого из знакомых, плюнул и направился прямиком в Ясеневые Палаты. Сегодня здесь тоже было пустовато. В древней общинной избе мне встретились только несколько четверокурсников, активно заполнявших какие-то бумаги под диктовку куратора из Княжеского Стола.

Мешать я им, естественно, не стал, а направился прямиком в дальний конец огромного помещения, где располагалась небольшая стойка с напитками и закусками. Попросив у обслуживавшей её девушки из компасной столовой горячий сбитень, а заодно утреннюю газету и получив желаемое, я устроился в уголке в мягком кресле и погрузился в чтение.

В общем-то, Карбасов действительно был прав. Полис стремительно забывал пережитое бедствие, даже бесцеремонные обычно журналисты подуспокоились. А ведь до этого всю неделю буквально смаковали всё продолжающие поступать сообщения о человеческих потерях вследствие бунта. А заодно штамповали пачками аналитические статьи с предсказаниями на тему чьего-то скорого банкротства из-за порушенных производств или, наоборот, резкого обогащения того или иного промышленника в связи с многочисленными заказами, обрушившимися на его мануфактуру.

Сейчас же на чуть желтоватых газетных страницах вновь появилась обычная полисная хроника: скандалы, интриги, расследования. Что уж говорить, если почти на первую полосу внезапно вылезла новость о массовой драке почтенных купцов в Калашном Ряду. Не поделили торгаши рыбные прилавки, ведь сейчас у них самый сезон, потому как промороженную продукцию везут как из Архангельска вновь заработавшие с нашим Полисом Перевозчики, так и из посадов, по тем или иным причинам решивших строиться неподалёку от большой воды.

Имелись в газете и частные объявления. Если раздел «Куплю» был мне не особо интересен, то вот другие я очень даже любил почитывать. Особенно в бытность мою в приюте, как из чистого любопытства, что же такое люди сбыть хотят, коли готовы за маленькую заметку целый рубль выложить, так и из-за того, что зачастую объявления напоминали вырезки из юмористических листовок, ведь редакция сохраняла как авторский стиль, так и орфографию.

«Купцына Афроска Петрович, сын Петра, внук Епифана, правнук Гермидона, которого все у нас уважают, продаст недорого три ящика ежей мороженых! Сытных, жирных, диетических! Морды и плавники, и хвосты – срублены. Не потрошёные, с ыкрой! По желанию покупателя может забрать так же жену мою, ибо достала меня пилить старая кошёлка, зато ежей готовит прекрасно!»

Я тихо усмехнулся. Вряд ли в заметке говорилось именно что про ёжиков – тех, которые с лапами и колючками на спине. Это явно была какая-то рыбка, да ещё и нерестящаяся в Сезон Уробороса. Скорее всего, «ежом» её называли именно в посаде горе-купчины, который, собственно, дал это объявление, но не потрудится уточнить, как же на самом деле называется товар, который он собирался продавать. Вот он удивится, если в Полисе вдруг найдётся какой-нибудь «оригинал», ценитель ежатины! Да ещё и с икрой.

Сделав новый глоток сбитня, я чуть было не поперхнулся, когда взгляд опустился на следующую заметку. Ничего такого, просто недавно открывшаяся кузница некоего Алексея Горлового рекламировала свою продукцию, предлагая чародеям и простецам мечи, ножи и прочее холодное оружие.

А меня как током пробило. Всю неделю мучился, всё силился вспомнить, о чём же таком важном забыл со всей этой кутерьмой то с Титаном, то с восстанием. Я же свой меч искорёженный, там, на поле боя в полуразрушенной котельной, оставил!

Так что спешно допив всё ещё горячий напиток, я вернул стакан с подстаканником и газету услужливой девушке, а сам поспешил покинуть Ясеневые Палаты. Время у меня сегодня ещё было, к тому же пароцикл я уже давно не прогревал. В остальном оставалось только надеялся, что железяку ещё не прикарманили чьи-нибудь загребущие ручки!

* * *

Утром в понедельник я откровенно зевал, практически не слушая, что там бубнил незнакомый лектор, присланный Княжеским Столом, который вёл у нас сегодня Право и нудно втирал что-то о законах города. Пусть «операция» по возвращению кланового оружия и прошла успешно, однако свалил я из кампуса, никого не предупредив, а вернулся под три часа ночи. Что вызвало явное неудовольствие у обитателей особняка.

Я всё же как-то ещё не привык к тому, что подобная самостоятельность была мне позволительна в бытность проживания с Ольгой Васильевной, ибо опекунша моя, по сути, такая же и могла сорваться куда-то на несколько дней по своим очень важным делам. А сейчас у меня была ещё наставница и, собственно, клан. А также Старейшины, которые явно нацелились взять мой воспитательный процесс в свои опытные морщинистые руки.

Впрочем, в первую очередь выговор я получил не за то, что вернулся в особняк практически под утро. И даже не за то, что ни слова никому не сказал, а по той причине, что не додумался взять, да и послать кого-нибудь за проклятой железякой. А именно так бы и поступил на моём месте другой чародей из главной ветви любого из существующих кланов. И не то, чтобы я поступил как-то плохо или совсем уж неправильно для своего статуса, просто привычка делать всё самостоятельно может, по словам Демьяна, в один прекрасный момент выйти мне боком. Ведь я действительно ни на секунду не вспомнил, что вообще-то есть люди, которым можно приказать, а ещё лучше просто попросить съездить и отыскать тайник в котельной.