– Я когда-нибудь познакомлю вас, – сказал Кэм. – Думаю, он тебе понравится.

«Кто?» – растерянно попыталась понять Дамита. Она не слышала, о чем он говорил последние несколько минут. Ах, да, он ведь рассказывает о вечере во дворце.

– Твоя мать считает его одним из величайших художников. Она купила одну из картин Рубинова, когда была здесь.

«Ланс Рубинов», – поняла она с облегчением.

– Она писала об этом в последнем письме. Мне тоже нравятся его работы.

– Я думаю, он захочет нарисовать тебя. – Взгляд Кэма скользнул по ее лицу. – У тебя прекрасные черты лица. – Его взгляд задержался на ее губах. – И восхитительный рот. – Затем он встретил ее взгляд, и ей показалось, что между ними проскочил электрический разряд. Его взгляд был полон такого неприкрытого желания, что она не могла не откликнуться. Ее рука дрожала, когда она поднесла бокал к губам.

– Зачем Рубинову рисовать меня? Ты сам говорил, что я не красавица, а он может выбрать кого угодно.

– Ты действительно это говорил, Кэм? – спросил Дэймон. – Вот уж не ожидал от тебя такого. – Он щелкнул пальцами. – Ужин!

Несколько слуг, как по волшебству, появились в дверях, неся серебряные подносы с разнообразными закусками и салатами. Шейх даже не удостоил их взглядом, невозмутимо рассматривая Дамиту.

– Я нахожу тебя очень привлекательной. Кэм, должно быть, просто пытался таким образом заинтриговать тебя. Ему удалось это?

Заинтриговать, озадачить, рассердить.

Кэм успел все это сделать за то короткое время, что они знакомы, и, судя по плутовской его улыбке, прекрасно это понимал. Она взяла вилку и принялась за еду.

– О, я просто не реагировала. Все знают, что Камерона Бэндора не стоит принимать всерьез.

– Он не должен бы нравиться мне, – сказала Дамита, хмурясь в замешательстве. – Он надменен, самонадеян и совершенно испорчен.

– Дэймон? – Кэм открыл дверь в комнату Дамиты и отошел в сторону, пропуская ее. – Ты права. Он именно такой.

– Но он мне тем не менее понравился. – Дамита вошла в комнату и повернулась лицом к Кэму. – Интересно, почему?

– Потому что при этом он честен, умен и способен сохранять ироническое к себе отношение. – Кэм закрыл дверь, и оперся на нее. – Редкие качества для человека, обладающего такой властью. К тому же он намного более чуток, чем ты, вероятно, думаешь. Скажем, я заметил, что он не пригласил сегодня на ужин Рану.

– Рану?

– Его нынешняя кадина в резиденции. Он, очевидно, подумал, что ты будешь чувствовать себя неловко в ее присутствии, если тебя так расстроила рабская покорность Лианды.

– И бедная женщина вынуждена оставаться в одиночестве, пока он не соизволит заметить ее?

– «Бедная» женщина будет достаточно щедро за это вознаграждена. Уверяю тебя, она абсолютно довольна своей участью. Здешние…

– Мне до смерти надоело слушать о привычках дикарей, которые превращают женщин в послушных кукол, – нетерпеливо сказала Дамита. – Я больше не желаю говорить об этих бедных созданиях.

– Я тоже, – легко улыбнулся Кэм. – Хотя я рад, что эта тема отвлекла тебя. Я боялся, что у тебя есть задние мысли, но теперь почти уверен, что ты совсем забыла о нашей маленькой сделке.

Дамита почувствовала, что краснеет. Она не забыла, но жадно ухватилась за возможность не вспоминать об этом. Она мучительно сознавала, чего хотел Кэм на протяжении всего ужина, и с радостью отвлеклась на разговор с шейхом.

– Я не забыла. – Она резко повернулась. – Что… Как все это будет происходить?

Кэм сделал шаг от двери.

– Прежде всего расслабься. Ты ведешь себя так, словно, я намереваюсь привязать тебя к кровати и изнасиловать.

– Я чувствую себя… неловко. – Дамита не смотрела на него. – Я не думала, что ты всерьез… Давай забудем об этом.

– О нет. – В его голосе звучало напряжение. – Я не собираюсь об этом забывать. Это теперь просто невозможно.

– Да? – Она скользнула взглядом по его бедрам, и ее щеки запылали еще сильнее. Она облизнула губы. – Прости, но…

– Тсс, – прошептал Кэм. Он шагнул к ванной. – Разденься, пока я приготовлю тебе горячую ванну. Это поможет тебе расслабиться. Я позову, когда все будет готово.

Дамита с облегчением вздохнула, когда он исчез за дверью. Она сомневалась, что сможет расслабиться с помощью чего бы то ни было. Напряжение достигло такой степени, что ей казалось – она взорвется, если Кэм дотронется до нее.

– Раздевайся, – раздался голос Кэма из ванной. Дамита удивилась: откуда он узнал, что она до сих пор не двинулась с места? Затем она услышала звук воды, льющейся в ванную. Можно еще отступить, подумала она. Кэм не варвар. Он не станет ни к чему принуждать ее силой.

И тут внезапно поняла, что отступать не хочет. Сделка, которую они заключили, была для нее лишь слабым оправданием, чтобы получить то, что она сама в действительности хочет. Камерон Бэндор притягивал ее, как магнит, с первого момента, когда она увидела его, и продолжал притягивать с безумной силой, которой совершенно невозможно было противиться.

Дамита медленно подошла к кровати, на которой Лианда оставила для нее тонкую белую ночную сорочку и вышитый темно-синий халат. Она застыла, глядя на одежду. Затем, не давая себе возможности отступить, передумать в последний момент, она скинула туфли на высоком каблуке и начала раздеваться.

– Дамита!

Она быстро схватила халат и скользнула в него. Шелковистая ткань приятно холодила разгоряченную кожу. Эта прохлада была сейчас очень кстати, ей казалось – у нее жар.

– Иду.

Она быстро прошла в арку, пытаясь не думать о том, что ее ждет.

Кэм был обнажен.

Она видела Камерона без одежды прошлой ночью, но сейчас сильное возбуждение преобразило его наготу.

– Не смотри на меня так. Я не собираюсь есть тебя. – Глаза Кэма блестели. – По крайней мере, сейчас. Но обещать ничего не могу. Ты слишком сильно возбуждаешь аппетит. – Он подошел к огромной белой мраморной ванне, наполненной ароматной водой с шапкой пены. – Ванна ждет тебя. В отличие от Дэймона, я не так забочусь о чувстве собственного достоинства. Как видишь, могу поработать и горничной.

– Это совершенно необязательно. Я могу сама… – Дамита замолчала, когда Кэм сделал шаг к ней и начал развязывать пояс ее халата. Она почувствовала жар его тела. Кэм не отрывал от нее глаз, и в его взгляде были обещание близости и жажда обладания.

– Как ты прекрасна! У тебя великолепное тело, милая.

Она покачала головой.

– Я слишком полная и ростом не вышла.

– Ты – чудо. – Кэм поднял глаза, чтобы встретить ее взгляд. – Совершенно в моем вкусе.