дружески, а по другому поводу — иронически и презрительно. Для любителей существует смех сквозь слезы. Тот же смех используется для бичевания пороков и для сострадания о судьбе города, деревни, первичной ячейки общества в виде семьи (ненужное зачеркнуть).

Путешествуя по земному шару, я старался замечать интересное, не злоупотребляя справочниками, туристскими буклетами и путевыми очерками предшественников. Я отмечал то, что вызывало улыбку сочувствия, удивления или язвительную усмешку. Я руководствовался крылатым словом не члена Союза писателей Карамзина, что

смеяться, право, не грешно

над тем, что кажется смешно.

И еще я учитывал пояснение Даля, что смех — это «невольное гласное проявление в человеке чувства веселости, потехи, взрыв веселого расположения духа».

Мы ясно видим, что оценка смеху дана положительная, ибо: невольное — значит без заранее обдуманного преступного намерения;

гласное, то есть общественное, лишенное зловредного индивидуализма.

Я буду рад. если читатель улыбнется хотя бы раз. Тираж книжки— 225 тысяч. Попав в первичную ячейку общества, она станет достоянием минимум четырех человек (глава, его половина, предки и потомки). Таким образом, почти миллион улыбок.

Игра стоит свеч!

2. Гостеприимная страна с бантиками

Я заметил, что ироническую фразу «галопом по Европам» о туристских поездках можно чаще всего слышать не от тех, кто много путешествовал, а от тех, кто сросся с собственной дачей и любую поездку отдаст за бдение у телевизора или за преферанс с соседями.

Около полутора тысяч километров на автомашине по Австрии — сравнительно небольшой стране, величиной с нашу Ленинградскую область — это не так уж мало для первого знакомства.

Впечатлений уйма. Но едва ли не самым неожиданным и удивительным событием был рождественский «спектакль» в Инсбруке.

Представьте себе такую картину.

По обеим сторонам широкой, горящей рекламными огнями Мария Терезияштрассе собрались толпы. Было чему удивляться человеку эпохи атома и космоса! По улице чинно шло… триста ангелов. Белые бумажные крылышки дрожали за спиной каждого. Следом шествовал главный герой рождественского действа — наряженный в малиновое облачение с золотом сам святой Николай. Он тряс белой бутафорской бородой, улыбался во весь рот и жизнерадостно приветствовал тирольцев.

Я принял этого святого как старого и доброго знакомого. Ведь в Вене в канун рождества его изображение можно видеть всюду: в витринах магазинов, на картинах, святочных открытках, в виде фигур из папье-маше, теста, шоколада и нейлона. А в Линце на ярмарке бойко продавали пряники парами: на одном святой Николай и улыбающиеся ребята, видимо, отличники учебы и поведения, а на другом — черт Крампус и плачущие другие дети. Эти пряники дарятся с назидательными целями: хороших детей премируют Николаем, а плохим говорят без обиняков: черт с вами. Это звучит не как брань, а как австрийская педагогическая мера воздействия.

Итак, шествие ангелов под командой святого Николая. Вроде бы все, как положено в католической Австрии. Но оказалось, это — только начало. Через полчаса я стал свидетелем довольно странного окончания процессии. Несколько мотороллеров показалось из-за поворота и вихрем пронеслось мимо. На переднем — смотрите, смотрите! — восседал с видом чемпиона по мотоспорту все тот же святой Николай, а за ним гнались… черти во главе с чертом Крампусом. Добропорядочные клерки из контор, продавцы магазинов и студенты измазали лица сажей, нарядились в черные трико, пришили рога и хвосты и, согласно рождественской программе, разыгрывали религиозную пантомиму преследования святого.

Святой Николай на мотороллере — поистине это символ современной Австрии!

В невероятном сочетании здесь соседствует — иногда борется, а иногда заключает дружественный союз — ветхозаветное и ультрамодное.

Когда-то Австрию называли «страной с бантиками»: у австрийцев-де, а особенно у венцев, неискоренимо желание украсить любую вещь бантиком, цветочком, веночком с лентами. Да, и до сих пор существует этот сентиментальный пережиток прошлого. Таких украшений немало в витринах магазинов городов и деревень. Но…

Но в отелях, декорированных гобеленами с маркизами, подают кока-кола; рождественские открытки столетнего образца надписывают особенно популярными здесь гусиными перьями с… шариковыми наконечниками. Неподалеку от придорожного распятия можно увидеть первоклассную и мощнейшую гидростанцию. Один из зальцбургских банков, связанный с федеральной Германией, держит на витрине для рекламы… старинный окованный железом сундук с золотыми шиллингами. Тирольцы по-прежнему ходят в своих коротко-полых зеленых шляпах с пером, но эти же тирольцы перекинули по дороге в Мюнхен мост «Европабрюкке» — чудо современной техники.

С замиранием сердца переступил я порог знаменитой венской оперетты в Редутензааль, чтобы послушать «Летучую мышь». Смотрел, слушал и не верил глазам своим: это был законсервированный с прошлого века спектакль. Каждый актер выходил к рампе и старательно, не обращая внимания на партнеров, пел свою арию. На афише, перечислявшей множество имен, фамилия режиссера шла где-то в конце, вслед за фамилией художника по костюмам. Это и понятно: режиссер почти не участвовал в спектакле. Как будто никогда не существовали Станиславский и другие мастера передового театра!

А как изображены там «русские»! Одеты они в костюмы не то цыган, не то печенегов. Не в переносном, а в буквальном смысле слова они крестились… стаканами с водкой. Такая развесистая клюква могла бы вызвать у меня смех, если бы я не опасался нарушить внимательную и почтительную тишину зала.

Мирно уживаются здесь под одной крышей сугубая набожность и ирония.

В кабачках и пивных часто встречаются довольно трезвые надписи, очевидно, доставляющие удовольствие даже католикам:

«Пей и смейся здесь на том свете будет не до смеху».

Вывеска кабачка «Штифтскеллер Сан Петер» в Зальцбурге свидетельствует, что это заведение носит имя святого, ведающего допуском в рай. О том же говорят и большие бутафорские ключи. Райский символ привлекает пьющих, и я видел, как святые отцы, нимало не смущаясь, выносили отсюда бутылки, наполненные веселящей жидкостью. Видимо, и эти столпы веры считают, что в раю будет не до смеху и не следует терять драгоценного земного времени.

Еще о рае: в одной кирхе я видел плакат о лекции профессора Хофбауэра «Рай у нашего порога».

Правда, речь шла не о рае на земле, так как рядом стояла кружка для пожертвований с надписью «Для наших бедных». Но вот в другой кирхе учли, что отвлеченными рассуждениями не привлечешь прихожан, и объявили о лекции на тему о двух различных