Оно очень медленно изгибалось. Растягивая конечности. Увеличиваясь до нечеловеческих размеров. Бек зажмурилась, в горле застыл крик. Она не хотела смотреть, как будет выглядеть это нечто, когда выйдет из угла. Не хотела видеть его лицо.

Ледяной ужас сковал ее, пока она ждала, что тень дотронется до нее. Снова коснется ее щеки своей холодной рукой. В ожидании Бек затаила дыхание.

Скрипнула дверь.

Оно ушло? Бек хотела выдохнуть, но страх парализовал ее. Потом что-то тяжелое упало ей на колени. Она вывернулась и отползла прочь, но простыня обмоталась вокруг лодыжки, и Бек грохнулась на ковер. Боль пронзила руку от плеча, но Бек не обращала на это внимания и пыталась нащупать выключатель ночника.

На мгновение свет ослепил ее. А потом она увидела его. Кота, Гектора. Он сидел посредине матраса и смотрел на нее из-под полуприкрытых век. Она подхватила его, ругаясь, и он издал дикий вопль. В тишине кошачий крик прозвучал особенно пронзительно. Она прижала к себе кота, биение его крошечного сердечка успокоило ее настолько, что она смогла подняться и снова закрыть дверь спальни. Ручку она подперла стулом.

Здесь кто-то был; не только кот. Она была уверена в этом. Ее ладони все еще были мокрыми, руки дрожали, адреналин гнал кровь по венам.

Бек схватила телефон; ей нужно с кем-нибудь поговорить. Рассказать кому-то, что с ней только что случилось, чтобы не сойти с ума. Возможно, в прошлый раз это был ночной кошмар, но сегодня все абсолютно реально. Сейчас только полчетвертого утра. Лиззи взбесится, если ее разбудить.

На секунду она взглянула на себя со стороны. Лиззи, наверное, посмеется над ней – боится привидений, как маленькая. Позорище. Вместо этого она написала эсэмэс: «У меня в комнате кто-то был. Мне кажется, в дом забрались». Затем положила сотовый обратно на тумбочку.

Потянулась, чтобы выключить свет, и заметила, что серебряный колокольчик исчез с ошейника Гектора. Привидение не могло этого сделать.

Может, колокольчика и раньше не было, подумала она и свернулась клубком под одеялом.

Она долго не могла заснуть. Когда же наконец отключилась, сны ее были лихорадочными и беспокойными. Она проснулась от испуга, вся в поту. Взглянула на телефон – оказалось, уже четверть двенадцатого. Три пропущенных звонка от Лиззи и два сообщения. Первое: «ха-ха как страшно». Потом, после пропущенных звонков: «Ты в порядке?» Бек написала в ответ: «Да. Все еще собираешься в город? Я тебе все расскажу».

В утреннем свете ее комната выглядела иначе. Мирной и такой родной. Лица Джонни Деппа и Гвен Стефани, фотографии ее и друзей, позирующие Destiny’s Child. Створки стенного шкафа, книжная полка над кроватью; все было таким знакомым. Вчерашний страх казался именно этим: ночным кошмаром. А не чем-то, что могло реально случиться в ее спальне. Но, закрыв глаза, Бек снова видела ту темную тень, неестественно изгибающуюся в углу. Это было реальным воспоминанием, таким же ясным, как подметание полов на работе или путь домой от автобусной остановки.

Ее сотовый зажужжал, это Лиззи: «В час, у Серебряной Подушки». Бек поднялась с постели и оглядела в зеркале свое плечо. После ночного падения с кровати на нем проявился светло-серый синяк. Проклятый кот.

Она подумала, что дом тоже может выглядеть по-другому. Словно вчерашнее вторжение должно было оставить какой-то след. Но нет, когда она открыла дверь своей спальни, все было как всегда. Кремовый ковер так же мягко щекотал ее ступни, когда она неслышным шагом прошлась по коридору.

Заглянув в комнату Пола и Энди, она чуть было не рассмеялась. Здесь точно все по-прежнему: одежда и детали «Лето» разбросаны по полу, простыни на кроватях смяты и свалены в кучу. Она помнила, какой скандал они устроили, когда мама предложила одному из них перебраться в свободную комнату. Бек закрыла дверь в их спальню. Грязные потные носки начинали вонять. По запаху уже угадывалось скорое наступление половой зрелости.

Белые деревянные перила были такими же гладкими и теплыми под ее ладонью, как всегда. Натертые до блеска половицы поскрипывали под босыми ногами, когда она шла по первому этажу. Из кухни доносилось хихиканье; значит, мальчики дома. Она проверила родительскую спальню: педантично заправленная одинокая двуспальная кровать в центре безупречно пустого пространства. В соседней комнате хранятся пластиковые коробки с зимней одеждой. Мамин письменный стол сдвинут в угол за ненадобностью. Бек заглянула в постирочную. За корзинами с бельем – дверь, ведущая в гараж. Она приоткрыта. Гараж был самым мерзким местом в доме Бек, и туда старались не входить, если этого можно было избежать. Темное сырое помещение с бетонным полом, заваленное картонными коробками. Туда даже машину больше не ставили. Бек была уверена, что гараж кишит пауками. Мрак и уныние словно просачивались через приоткрытую дверь, мгла пыталась снова завладеть Бек и вернуть ее в ночной кошмар. Она захлопнула дверь.

В гостиной тоже ничего не изменилось. Кресла стояли на неуклюжем расстоянии друг от друга, а специальные деревянные ставни прикрывали телевизионный экран, чтобы родители могли притвориться, что у них нет телевизора. Успокоенная, она вошла в кухню. Что бы это ни было, оно определенно исчезло.

Пол и Эндрю сидели рядом за круглым кухонным столом, между ними стояла коробка с сухим завтраком, а в мисках было налито молоко, уже коричневое от шоколадных хлопьев. Оба смеялись как сумасшедшие – все еще в пижамных шортах, темно-рыжие волосы торчали в разные стороны под самыми необычными углами. Бек почувствовала неожиданный прилив нежности к братьям. Ей хотелось потрепать их по голове, но она знала, что парни сочтут это покровительственным жестом.

– Готов? – спросил Пол.

– Ага, – ответил Эндрю.

Они схватили миски с шоколадным молоком.

– Раз… два… три!

Оба начали жадно глотать молоко из мисок; кадыки заходили ходуном, коричневые капли западали на стол.

– Первый! – закричал Пол, опуская свою миску на стол и вытирая рот тыльной стороной ладони.

– Вот дерьмо! – вскрикнул Эндрю, из его рта слово прозвучало неестественно. Они быстро взглянули на Бек, чтобы проверить, не влетит ли ему за это, но потом не смогли удержаться от смеха.

– Парни, это отвратительно! – сказала Бек, но тоже заулыбалась. Ужас прошлой ночи постепенно стирался. – Ты похож на Гитлера! – обратилась она к Полу, у которого над верхней губой темнели шоколадные усики.

– Гуутэ моргэн! – выкрикнул он, и Эндрю снова залился смехом.

Бек покачала головой и насыпала себе мюсли без сахара.

– Что ты сегодня будешь делать, Бекки? – спросил Эндрю.

– Я собираюсь встретиться с Лиззи в городе.

– А нам с тобой можно? – тут же спросил Пол.

Две пары одинаковых светло-голубых глаз уставились на нее. Она понимала, что им очень скучно. Они уже два месяца на летних каникулах, но им запрещено уходить дальше местных магазинчиков. Их гиперопекающая мать думала, что их район единственное безопасное место в мире. Ради бога, это же Канберра. Она не понимала, почему им просто не сходить куда-нибудь погулять. Бек, конечно, не выдала бы их, но предлагать сама не хотела. Почему-то это казалось неправильным.