– Пожалуйста? – попросил Пол.

Бек чувствовала себя виноватой, но ей и правда нужно было поговорить с Лиззи о том, что случилось прошлой ночью, а это не получится, если младшие братья будут бегать рядом. Кроме того, они с Лиззи должны сделать еще кое-что, невозможное в их присутствии.

– Извините, ребята, – сказала она. – В следующий раз.

– Завтра?

– Ну, завтра я работаю, как насчет воскресенья?

– О’кей, – согласился Эндрю.

Но она видела, что оба расстроены; их улыбки исчезли. Бек ненавидела расстраивать братьев. В такие моменты у нее внутри все переворачивалось, и чувствовала она себя прескверно.

– Если хотите, можем пойти в бассейн?

– И ты не выдашь нас, если мы будем брызгаться?

– Нет. Вот тебе крест, – заверила она и перекрестила грудь.

Братья переглянулись, а потом повернулись к ней, широко улыбаясь.

– Класс, – сказал Пол. Не удержавшись, Бек потрепала обоих по голове – на что братья недовольно застонали, – и пошла наверх одеваться.

Лиззи ждала ее на скамейке у Гарема-Плейс, в нескольких шагах от Серебряной Подушки. В Канберре много странных скульптур, но эта почему-то особенно нравилась Бек. Она напоминала огромную, наполовину заполненную сумку для вина, прислоненную к черным ступеням. Летом солнце отражалось от металлической серебряной поверхности, так что на нее было больно смотреть и наверняка прикасаться. Бек плюхнулась на скамейку рядом с Лиззи.

– Почему ты здесь? – спросила она.

– Эмо, – ответила Лиззи, и Бек посмотрела в сторону. Четыре подростка в черно-красных полосатых носках, с плохо подведенными глазами и небрежными прическами сидели вокруг Серебряной Подушки. – Опасаюсь, что это заразно, – сказала Лиззи и содрогнулась.

Бек знала, что она не шутит; больше всего на свете Лиззи ненавидела плохую одежду. Вот почему они отлично поладили и стали лучшими подругами; каждая была идеальным аксессуаром другой. Сегодня обе надели летние платья и коричневые сандалии; им не нужно было созваниваться и договариваться. Они находились на одной волне, не прилагая никаких усилий. Не только в одежде, а во всем. Словно сделаны из одного теста или у них общее сердце.

Если бы она не отправила Лиззи сообщение, то уже не стала бы рассказывать ей о том, что случилось ночью. Они так чудесно сидели: две беззаботные симпатичные девушки-подростки, готовые ко всему, что бы им ни предложило бесконечное лето. Тень в ее комнате просто не вписывалась сюда.

– Так что произошло? – спросила Лиззи, и идиллическая картинка дрогнула и погасла.

– Прогуляемся и поболтаем?

– А твои братья могли тебя разыграть? – спросила Лиззи, после того как Бек кратко объяснила, что произошло.

– Нет, исключено. Они описались бы от смеха, сумей так напугать меня. Плюс это было что-то нечеловеческое.

– То есть вроде полтергейста?

– Это как тень. Не призрак или привидение, а что-то дьявольское и мощное, потустороннее.

– Вау, – отреагировала Лиззи, не глядя на нее, – как ужасно.

Она беспокоилась, что Лиззи посмеется над ней и обзовет сумасшедшей, но та, похоже, была искренне шокирована не меньше самой Бек.

– Это действительно было ужасно.

– Думаешь, это повторится? Может, тебе лучше остаться сегодня у меня?

– Может быть. А, я даже думать об этом больше не хочу.

– Я знаю, что поможет тебе развеяться. – Бек заметила блеск в глазах Лиззи.

– Я уже боялась, что ты не предложишь!

Они дурачились, поднимаясь по последним ступеням эскалатора. Перед ними сиял белый фасад универмага. Войдя в магазин, они резко оборвали смех.

Самое важное во время воровства – это сохранять спокойную уверенность. Бек давно этому научилась. Как только ты начинаешь хитро смотреть или слишком громко смеяться, охранник принимается следить за тобой, и твой шанс на сегодня упущен.

Второе важное правило – выбрать что-то с подкладкой. Бек просматривала вешалки в отделе для подростков. Стараясь найти дорогую марку, которую знает ее мать. Scanlan & Theodore — идеально. Она так наловчилась, что делала это почти бессознательно. Она накинула лямки от платья на соседние плечики. Теперь казалось, что на плечиках одно платье, а на самом деле их там висело два. В примерочную кабину можно брать не больше шести вещей. Она быстро взяла еще пять объемных платьев. Тонкая шелковая материя была практически незаметна среди толстых вязаных узоров и оборок других платьев. Измотанная девушка у примерочных не глядя пересчитала ее плечики, всучила кусок красного пластика с цифрой шесть и проводила в кабинку.

Бек натянула шелковую вещицу через голову и посмотрела в зеркало. Она и так взяла бы это платье, но приятно, что оно подошло по размеру. Цвет морской волны хорошо смотрелся на ее светлой коже, ткань красивыми складками ложилась вокруг ног. Нужно будет найти особый повод, чтобы надеть его для Люка. Она сняла платье и, вытащив из сумочки маникюрные ножницы, принялась аккуратно обрезать подкладку вокруг пластиковой противокражной бирки. Когда та отошла, Бек сунула ее в карман одной из юбок, свернула шелковое платье и положила его в свою сумочку. Она зашла с шестью вещами и вышла тоже с шестью.

– Извините, не подошло, – сказала Бек продавщице, которой, по всей видимости, было все равно.

– Нашла что-нибудь? – спросила она Лиззи, которая ждала ее.

– Не. Пойдем.

Воздух снаружи казался еще горячее после кондиционера в универмаге. К тому же было ветрено, пыль и сухие листья бились о голые лодыжки Бек и Лиззи, пока они шли. Уровень адреналина в крови Бек резко упал, и на его место пришла усталость.

– Что ты стащила? – спросила она Лиззи.

– Два платья Marc. Потом покажу тебе. Я собиралась взять только одно, но поняла, что девушка ничего не заметит, даже если я выйду с пустыми плечиками. А ты?

– Scanlan & Theodore. Только одно, но стоит около трехсот.

– Неплохо!

Бек начинала потеть. Она чувствовала, как соль собирается на верхней губе. Провела ладонью по затылку; шея была влажная и липкая от пота, отвратительно.

– Может, пойдем в Gus’s? — предложила Лиззи.

В этом кафе всегда прохладно и немного сумеречно и завтраки подают весь день.

– Хорошая идея.

Даже если придется потратить немного денег на еду, это стоило того, чтобы не идти домой.

Тут она встала как вкопанная. Деньги. Как она не подумала об этом раньше? Бек была уверена: что бы то ни было в ее комнате, это не человек. А если все-таки человек? Вдруг объяснение самое банальное: вор?

– Наверное, я пойду домой. Совсем выбилась из сил.