— Да, и очень неплохо получалось, — Лира заступилась за меня, решительно шагнув вперед.

— Ну, это я вижу, что неплохо… — принц с опаской взглянул на меня и отодвинулся подальше. — Ладно, нам пора.

— Куда? — с подозрением спросила я.

— На ужин, — как быстро летит время!

Еще раз взглянув на подгоревший стеллаж, я последней вышла из зала. Впереди маячила упитанная фигурка Фредерика — сдал, предатель, врагу, и радуется.

Немного погодя (где-то через полчаса, но не суть важно) мы наконец-таки доползли до столовой. Хотя, столовой этот стадион я назвать не могу — язык не повернется. Обстановочка довольно мрачноватая: стрельчатые окна из цветной мозаики почти не пропускали свет, а масляные светильники его почти не давали. В царящем полумраке фиолетовые и красные цвета смотрелись слишком готично. Мне как-то сразу вспомнился один анекдот: «- А я сегодня вечером ванну при свечах принимала; — Гламурненько…; — Ага, как же: полумрак, я в ванной, как в гробу и по углам четыре свечи. — Готичненько…». Ладно, нам не привыкать. Только я увидела многочисленные харчи, предоставленные радушными хозяевами в мое распоряжение, все тревоги как рукой сняло. Сперва даже не обратила внимания на причудливую расстановку столов: один большой дубовый стол в конце зала, и множество небольших, напоминающих школьные парты, расставлены по всему залу. Мы направились к дальнему столу, откуда и доносилось все благоухание.

Не дожидаясь приглашения присесть, я уселась на один из стульев и алчным взглядом обвела стол. Да-аа, такому изобилию позавидует и король… Кстати, а что это за мужичек сидит напротив? Личико умильное, глазки сверкают, черные с проседью волосы красиво обрамляют лысинку на макушке. В общем, типичный царек из русской сказки, типа Еремей. Прикольный дядечка, только короны не хватает.

Странно… А почему остальные не садятся за стол? Я не сразу сообразила что к чему. Три пары глаз сверлили мою спину. Брат и сестра одновременно прикоснулись к кончику носа, слегка поклонившись. Кот проделал то же. Все это действо происходило под мое мелодичное похрюкивание в рукав. Это что, такое приветствие?

— Его великолепное, высокоцарственное, высокородное высочество, — я скептически взглянула на говорившего кота. У него что, со зрением проблемы: да этот мужичек (он же царь) даже до среднего роста едва дотянет, — король Армунд Четвертый.

— Здрасьте, — я вежливо кивнула, глядя на короля.

— Ваше высочество, позвольте представить, — Винсерт торопливо прервал меня, пока не добавила чего-нибудь лишнего. — Кира. Я уже говорил вам о ней.

— Да, да, да, — король начал стучать пальцами по столу, и оценивающе взглянул на меня, что мне очень не понравилось.

Лира и Винсерт сели рядом со мной по обе стороны, а кот — рядом с королем на специальном высоком стуле. Вот только к еде приступать не спешили. Я с тоской взглянула на ароматные куриные ножки с поджаристой корочкой в обрамлении зелени и помидор… ням-ням, как есть-то охота!

В молчаливой задумчивости все чего-то ждали. Король то и дело бросал на меня умильно-глумливые взгляды, щерился во все свои двадцать девять. Это начинало раздражать. Спустя пять минут я не выдержала.

— А чего мы ждем? — шепотом спросила я у Лиры.

— Сейчас, еще минута, — так же тихо ответила она.

Минуту я отсчитывала как час. Мысли постоянно перебивались ароматами еды. «Один. Два. Три… Ммм, как вкусно пахнет вон тот тортик… Четыре. Пять… эх, вот бы кусочек того пирога… Шесть…». К счастью, не успела я досчитать до пятидесяти и перечислить половину того, что находилось на столе, как чуть не заработала тик правого глаза. Только до меня дошло, что этот оглушительный гул — призыв к ужину. За дверью послышался топот и в зал ввалилась толпа оборотней (которых я вполне могла бы принять за людей). Все окрестные столы тут же были заняты. Одеты они были в форму, похожую на военную: серо-зеленые туники, тяжелые коричневые сапоги, на головах что-то вроде шлемов, но не железные. Через пять минут вновь воцарилась звенящая тишина.

Царь встал и глубоко вдохнул, видимо приготовился говорить. Я к тому времени практически расхотела есть. Еще бы, на меня бросали такие взгляды, словно я враг народа.

— Дети мои! — голос короля оказался под стать внешности: немного глумливый, но мягкий. Короче, смешной. — В этот торжественный вечер я благословляю всю еду, ниспосланную нам Ксифероном, да будет вечной его душа и да будет нетленной плоть, — бррр, гадость какая! — давайте же все вместе отблагодарим его…

Не знаю точно, сколько продолжал король разглагольствовать, но за это время успела снова проголодаться. Так ведь и еда испортиться может! Солдаты и «дети» короля с огромным вниманием и восторгом ловили каждое слово. А король, кажется, вошел во вкус. Думаю, они не заметят, если я все же приступлю к ужину. Жаль, еда уже почти остыла. Эх, хоть бы корочку черствую — и то радость. Ведь маковой росинки с утра во рту не было. Хорошо, на корочку я не согласна, но ее вполне может заменить рыбный пирог. Ладно, дотянуться бы еще… Так… еще немного… ну, давай же!.. Ай!..

— Можете приступать к трапезе, дети мои! — на заднем фоне этих слов мое тихое нехорошее слово (непечатное, так что пусть это останется тайной) услышал, наверное, весь зал. «Всю жизнь с протянутой рукой», — глубокомысленно изрек внутренний голос, а совесть вяло кивнула, и, зевнув, перевернулась на другой бок. Я зависла над столом, потеряв последнюю надежду добыть хоть что-нибудь вкусное. На меня устремились сотни взглядов, из них самый злобный — Винсерта. Ух, хоть под землю от стыда провалиться! Прислушалась к ощущениям: видно стыд провалился один, оставив меня на этой грешной земле. Что ж, переживем.

Я спокойно опустилась на свое место, сделав вид, что ничего не произошло. Стойко выдержав пристальные взгляды, я наконец-то дождалась. Ура, еда!

Минут десять в зале стояла гробовая тишина. Слышался только стук ложек и вилок о тарелки.

— Так, что вы собираетесь делать? — король оторвался от еды и обратился ко мне. Под его взглядом я чуть не подавилась (от смеха), и Лира поспешила похлопать меня по спине.

— Ээээ… ну, я… погуляю по городу, — пыталась лихорадочно сообразить, что бы ответить. Вроде бы и лгать незачем, но как-то не хочется, чтобы о моих планах узнал весь замок. И зачем только король и его подданные ужинают в одном помещении? Что, места больше нет?

— Вот и ладненько, — непонятно чему обрадовался король, и взял бокал с вином. — За вас, прекрасная дама!

Я только что принялась жевать курицу, и от таких слов она намертво завязла в зубах. Точнее от интонации: это было сказано таким тоном, словно король делал какое-то неприличное предложение.

— С радостью предложу вам небольшую прогулку по городу, — произнес Армунд. Я обалдело уставилась на него. Попытка избавиться от куриной ножки ни к чему не привела.

— Бне уге Лива пведловыла, — попыталась выговорить я.

— Что, что?