—Доброе утро, милорд. Я не нарушаю границ ваших владений, как вы могли подумать...

—Ас чего вы решили, что я могу так подумать? — перебил ее маркиз.

—Я читаю ваши мысли. И вижу выражение ваших глаз.

— Если это правда, — заметил маркиз, — мне бы этого определенно не хотелось.

— Почему? — удивилась она. — Вы стыдитесь своих мыслей? Или у вас есть особые причины что-то скрывать?

У маркиза промелькнуло в голове, что Флоре совсем не обязательно знать о его проблемах с Локейди. Прежде чем он ответил, Флора добавила:

—Я не закончила свою мысль, говоря, что не нарушаю границ ваших владений. Я навещала миссис Шеперд, которая, если вы помните, много лет была в вашем замке экономкой.

— Конечно, я помню миссис Шеперд, — ответил маркиз. — Она всегда была добра ко мне, когда я был ребенком. Если меня за какую-то провинность отправляли в свою комнату, она всегда приносила мне что-нибудь вкусное.

—Если вы так хорошо ее помните, то, я уверена, захотите, чтобы она вернулась в замок и подобрала штат служанок. Ведь нужно вычистить и вымыть комнаты на третьем этаже и в том крыле, которым не пользовались уже около года.

— Вероятно, это из-за того, что Поттер уволил всех слуг?

—Он отослал их всех — и конечно же, Баулз с женой не могли сделать всего, что необходимо, особенно если они недоедали.

— Не напоминайте мне об этом, — ответил маркиз. — Конечно, вы правы, что попросили миссис Шеперд вернуться. Но согласится ли она?

— Она очень этому рада! — ответила Флора. — И я пообещала, что сегодня днем вы пришлете за ней экипаж, потому что у нее довольно много вещей, и потом, она уже немолода для того, чтобы идти пешком так далеко.

—Конечно, я пришлю за ней экипаж, — резко ответил маркиз.

Ему показалось, что Флора могла заподозрить его в какой-то мелочности.

— Нет, я так не думала, — заметила девушка прежде, чем он заговорил. — Я просто побоялась, что вы решите, будто я пользуюсь вашей добротой.

— Прекратите читать мои мысли! — вспылил маркиз. — Не все они достойны того, чтобы в них была посвящена воспитанная молодая дама.

Флора рассмеялась.

— После всех бед и трагедий, с которыми мне пришлось столкнуться за последний год, уверяю вас, я уже далеко не наивная застенчивая дебютантка.

Маркиз не удержался и тоже рассмеялся.

—Тогда кто же вы? — поинтересовался он.

— В деревне меня называют доброй колдуньей, — ответила Флора, — потому что я не только лечу людей, когда они заболеют, но и приношу удачу, когда они несчастны или влюблены.

—А как вы это делаете? — спросил маркиз.

—Думаю, большей частью мне помогает здравый смысл, — откровенно призналась Флора. — К тому же, если сильно во что-то веришь, это упрощает дело. А они мне верят, как верили моей матери.

Она говорила так просто, так искренне, что это произвело на маркиза впечатление. В его голове промелькнула мысль, что она может помочь и ему. Но он тут же напомнил себе, что не намерен даже дружески сходиться с какой бы то ни было молодой дамой. Собственный опыт и примеры из окружающей жизни подсказывали ему, что даже такие отношения могут быть первым шагом к браку.

—Я очень благодарен вам, мисс Флора, за все, что вы делаете, — холодно произнес он. — И предлагаю сегодня же приехать в замок и выбрать комнату, которую, на ваш взгляд, можно использовать для школьных занятий.

—Я обязательно так и сделаю, милорд, — ответила Флора.

Прощаясь, маркиз приподнял шляпу.

Уезжая, он обратил внимание, что Флора, которая повернула в противоположном направлении, держится верхом очень элегантно.

Она быстро удалялась от него. В сравнении с лондонскими дамами, которые в Роттен-роу пускали лошадей медленной рысью, исключительно чтобы покрасоваться, она вела себя совсем по-другому.

Когда он снова обернулся, девушка уже почти скрылась из виду. Он подумал, не слишком ли невежливо с его стороны было вот так внезапно и резко с ней расстаться.

«Я вынужден воспользоваться ее помощью, потому что нет никого другого, но у меня нет желания увлечься ею». Подумав так, он понял, насколько же сильно увлечен Локейди.

Он прекрасно позавтракал, наслаждаясь блюдами, которые, как он помнил, нравились ему раньше.

Когда он закончил, Баулз принес почту. На подносе было только два письма: одно от его секретаря, мистера Бэррета, почерк на втором конверте он также узнал без труда и даже хотел выбросить, не читая, но тут же укорил себя в ребячестве. Послание от Локейди не может навредить ему больше, чем она сама уже навредила. Открыв конверт, он почувствовал запах духов, которыми она всегда пользовалась. Он не удивился, когда увидел маленькую орхидею внутри письма, написанного вычурным почерком Локейди. Она писала:

Дорогой, очаровательный, обожаемый Айвор! Я ужасно скучаю! Не пойму, зачем Вам понадобилось так срочно ехать в имение, что Вы даже не попрощались со мной. Такая скрытность может свидетельствовать о том, что вы уехали по очень важному делу. Но какое дело может быть важнее наших отношений? Обожаемый, сделайте меня счастливой, пообещайте, что скоро вернетесь! Я думаю о вас, люблю вас!

Локейди

Маркиз снова перечитал письмо. Зайдя в кабинет, он бросил его в камин вместе с орхидеей. У него возникло неприятное чувство, что, хотя он и уничтожил письмо, это не остановит Локейди в ее стремлении приворожить его. Она и дальше будет воздействовать на его мозг, чтобы заставить думать о ней все время.

Он чувствовал, будто она стоит рядом и смеется над его попытками избавиться от нее.

Не желая думать о Локейди и о том, что с ним происходит, маркиз решил пойти в конюшню. Нужно было осмотреть оставшихся лошадей. Он сообщил Гуверу, что тот может нанять помощников и что его жалованье удвоено.

Конюх был сражен.

— Не знаю, что и сказать, ваша светлость, — произнес он. — В последние месяцы было очень трудно: помощи никакой, приходилось экономить каждую порцию корма.

Маркиз заметил, что лошади несколько отощали, хотя в остальном выглядели вполне здоровыми. Он мог только благодарить Гувера за то, что тот остался и как мог заботился о животных.

—Мне до слез жалко, милорд, — сказал конюх, — что мистер Поттер продал тех трех. Думал, когда вы приедете, то будете с гордостью ездить на них.

— Стало быть, надо немедленно купить еще трех лошадей! — воскликнул маркиз. — И подумайте, что еще можно сделать, чтобы мы с вами могли гордиться нашей конюшней.

Гувер внимательно посмотрел на хозяина.

— Вы это серьезно, ваша светлость? Мне говорили, что вы экономите на лошадях — и здесь, и в Ньюмаркете.

Маркиз замер.