И это была правда.

Я дважды побывала в Латинской Америке и один раз в Юго-Восточной Азии и была помешана на идее продолжать. Путешествия давали мне темы для разговоров, поднимали мой статус в глазах окружающих. Когда я рассказывала на работе о поездке в Никарагуа или планах отправиться в Эфиопию, это, казалось, извиняло тот факт, что я не училась в колледже или не слишком расторопно обслужила девятый столик. Еще путешествия помогали мне уклониться от вопросов о моем детстве и родителях, ведь прошлое для путешественника означает предыдущие поездки. Причем срок годности старых впечатлений ограничен, главное – куда ты собираешься в будущем.

Поздней осенью 2004 года, когда мне исполнилось двадцать три, мы с мамой провели месяц в Таиланде. Мы бродили по пляжам, осматривали буддийские храмы, ели карри и манго и жили в трехзвездочных отелях вместо обычных для меня хостелов и кемпингов. Первый раз в жизни мы с ней так здорово общались, получая некую компенсацию за то уродливое и страшное, что было раньше. Когда она улетела домой, я отправилась в Бирму, где мне сразу стало настолько не по себе от одиночества, что я затесалась в группу геологов, работающих в джунглях. Затем я полетела в Бангладеш – отчасти соблазнившись дешевизной билетов, отчасти близостью Бангладеш к Индии, куда мне хотелось поехать в следующий раз. Я сказала себе, что должна научиться быть независимой. В Бангладеш я никого не знала. Среди моих знакомых вообще не было никого, кто хоть раз съездил в Бангладеш. Значит, это подходящее место для путешествия.

Бангладеш – одна из самых густонаселенных стран в мире, и Дакка, куда я прилетела в январе 2005 года, – самый густонаселенный ее город. Выйдя из здания аэропорта, я не увидела ничего, кроме людей, – толпы в несколько сот человек у черных металлических ворот, отделяющих аэропорт от парковки: таксисты, рикши, носильщики багажа без регистрации, женщины в ярких сари, держащие за руку детей, огромные семьи, в полном составе встречающие родственников.

– Хэлло, мадам! – кричали мне со всех сторон таксисты. – США? Дания? Откуда вы? Отель, отель!

В самолете я познакомилась с Мартином, немцем средних лет, который работал в одной из электрокомпаний Дакки и имел тут собственный бизнес.

– Вы путешествуете одна? – удивленно поднял брови Мартин. – Что ж, вас ждет много интересного.

Мартин предупредил, что поездка на такси до отеля в Старом городе, который рекомендует путеводитель «Лонли плэнет», займет не менее трех часов, потому что водитель нарочно будет возить меня кругами, пользуясь моим незнанием города, да еще и обсчитает в три раза, потому что я белая и я женщина.

– К тому же он привезет вас не по адресу, который вы ему назвали, а в отель своего родственника.

Мартина ждал собственный водитель и белый мини-вэн с кондиционером. Получив багаж, я еще раз взглянула на толпу таксистов, жаждущих нашего внимания и денег, и села в машину к Мартину, решив позволить себе одно мелкое отступление от принятого на себя обета самостоятельности.

В старую часть города мы добирались два часа, вдоль северного берега реки Буриганга. По бурой от грязи реке медленно ползли грузовые баржи, среди которых сновали извозчики на тонких, как нож, каноэ. Солнце клонилось к закату. Улицы стали совсем узкими, на перекрестках творился стихийный бедлам: велорикши, отчаянно гудящие автомобили и пешеходы. Когда наконец водитель Мартина затормозил на углу возле выбранного мной отеля, я вышла, взяла рюкзак и пожала руки обоим мужчинам. Шум на улице стоял оглушительный – звонили велосипеды, сигналили машины, кричали прохожие, да еще беспрерывно и пронзительно выла какая-то сирена, довершая эту адскую какофонию.

– А вы уверены, – закричал Мартин, – что хотите тут остаться? Может, лучше в «Шератон»?

– Нет, – бодро отмахнулась я, будто бывала здесь уже тысячу раз, – я остаюсь.

На прощание Мартин дал мне свою визитку:

– Звоните, если что-нибудь понадобится.

И я осталась одна.

Нет, не совсем одна. Едва автомобиль Мартина отъехал, все головы на улице немедленно повернулись в мою сторону. Пока я шла до входа моего отеля, все встречные останавливались и таращились на меня. Позади семенил какой-то толстяк и кричал:

– Английский? Хэлло? Хэлло, хэлло!

Я скорее нырнула в дверь и вскарабкалась по узкой лестнице на второй этаж, где находился вестибюль. За низким столиком сидели двое мужчин в белых куфиях и смотрели в маленький экран телевизора в углу, где шел футбольный матч.

В путеводителе говорилось, что это дешевый отель с англоязычным персоналом и чистыми туалетами.

– Здравствуйте, – сказала я, – мне нужен номер на одного. – Я вынула паспорт и кошелек.

Старший из мужчин смерил меня долгим взглядом сквозь круглые очки без оправы. У него были глубокие карие глаза и редкая седая борода.

– Для вас?

– Для меня.

– А где ваш муж?

– У меня нет мужа.

Мужчина склонил голову к плечу:

– Тогда где ваш отец?

Я встречала девушек, которые, отправляясь в путешествие, надевали кольцо и делали вид, что где-то на другом конце света их ждет муж. Таким образом они отваживали мужчин, полагающих, что незамужняя женщина должна сидеть дома и ждать, пока ее отец сторгуется о подходящей цене за невесту, а иначе она шлюха или ведьма. Но я считала, что все это чушь. Меня не заботило отношение ко мне посторонних мужчин, и я не собиралась носить поддельное обручальное кольцо. У меня была пара колец на правой руке – массивные толстые кольца из дешевого серебра с хрусталем, которые я купила на пляже в Таиланде, но они ничего не значили.

– Мой отец дома в Канаде, – ответила я не без раздражения, – а я здесь, и мне нужен номер.

Теперь и второй мужчина смотрел на меня, медленно и неодобрительно покачивая головой, будто одна мысль о таком положении вещей казалась ему абсурдной.

– А что вы здесь делаете? – спросил старший. – Я не понимаю. Ваш отец знает, куда вы поехали?

Он воздел руки с притворным отчаянием, словно говоря, что не его вина, что мой отец отпустил меня из дому. Я, конечно, умолчала о том, что мой отец живет с любовником-геем, а я зарабатываю тем, что подаю в баре алкогольные напитки неженатым мужчинам, которые приходят, чтобы выпить и подцепить проститутку. Вместо того я продолжала гнуть свою линию, одновременно рассматривая карту в путеводителе. К моему облегчению, поблизости был еще один отель.

– А в чем проблема? У меня есть деньги, и они не хуже, чем деньги любого мужчины.

Но все уговоры были бесполезны. Под конец я вынуждена была вернуться на улицу.

В старой Дакке, пропахшей смесью дизельного топлива и рыбной пасты, все так же надрывались клаксоны и трезвонили велосипеды. День клонился к вечеру. Толстяк, поджидавший меня у двери, снова забубнил:

– Хэлло, хэлло! Мадам! Как дела, мадам?