Последний урок.

«История мира» проштудирована мной от скуки еще в сентябре. Но историк у нас отменный и в каждой теме находит чем увлечь. Учителя, которые не нравятся ученикам надолго здесь не приживаются. Каждые полгода мы составляем анонимные рейтинги.

— Так как проекты будут у нас небольшие, в этот раз мы поделимся не на группы, а на пары.

Взмахиваю пальцами, привлекая, его внимание.

— А индивидуальные нельзя?

— Индивидуальные будут к экзаменам. Сейчас парные.

Терпеть не могу групповую работу!

Мне нужен раб. Благо, историк позволяет разбиваться в проектные группы самостоятельно.

Перевожу взгляд на Лану. Лана — это была легкая победа. Я разделал ее на спор за неделю еще в девятом классе! Выиграл приличную сумму.

Не мажорка, люмпен. Здесь учится по гранту. В целом, не глупа, но… Но не такая гордячка, как девчонки кикеров — Ася, Рита. Подулась полгода и успокоилась.

Лана все время пытается пристроиться к нам, власть имущим «золоткам». И готова платить за это разного рода услугами. Она сделает наш проект.

— Лана, — встречаемся взглядами.

— Ты хочешь со мной, Раф?

— Нет, — усмехаюсь я. — Ты!.. хочешь со мной. Ты же хочешь?

Кивает.

Кто-то еще тихо договаривается между собой.

— Паш? — многозначительно ведет бровью Гала.

— Не могу. Этот танец я уже обещал! — отшучивается Воронин.

Да ладно? Царева, ты чего — повелась?! Разочаровываешь меня!

— Кто хочет взять «Бастилию»?

— Я! — поднимает руку Динка. — Я хочу взять «Бастилию», англичане смогли, чем я хуже?

Парни тихо угорают, девочки — недовольно переглядываются.

Языкастая, сообразительная… С кругозором все в ажуре. Но математика, химия и языки — просто беда. Несмотря на это педагоги к ней благоволят.

— Уверен, ничем не хуже, — улыбается историк.

— Тогда — беру, и отпустите пожалуйста! Меня срочно в административный вызывают.

— Минуту, только найдем тебе пару.

Он ведет рассеянным взглядом по лицам.

— Гала?

— Нет, — кривится Гала. — Я с крепостными не работаю.

— Гала, штраф!

— За что?!

— За незнание даты отмены крепостного права.

Начинается возмущенный ропот.

— Я хочу! — поднимает руку Воронин.

— О, нет, — качает головой Дина.

— Царева, «дашь на дашь»… — прищуривается тот.

Она цокает недовольно языком.

— Ладно, пусть будет Паша.

Не понял сейчас? Это какое на какое «дашь» от Воронина она уже нарвалась?

Втыкаю ему карандаш между лопаток.

— Паш?

Оборачивается.

— Просто любопытно: ты чем купил Динку?

— А это наши маленькие секретики! — подмигивает он, плотоядно улыбаясь.

Ловлю себя на неожиданном порыве: дернуть его на себя за грудки и лбом сломать нос.

Зависаю в прострации.

Чего это я? Так впечатлился растяжкой?

Не растяжкой, нет. Хотя она будоражит… Скорее, мне жаль, что кто-то смеет ломать то, что мне принесло эстетическое удовольствие. Вандализм. Не приемлю.

Но ты же сам несколько лет назад сделал то же самое, Рафаэль!

Она тебе билет принесла, на вот это вот «эстетическое». На свое выступление. А ты чего сделал?

Я был малолетка и скотина. И идиот.

А Воронин, однако, постарше.

Подпирая щеку, смотрю в окно.

— Рафаэль, не желаете ли взять Инквизицию, «Молот ведьм»?

— С удовольствием…

— Можно меня в пару! — просит Лана.

Ищу телефон Царевой в чате класса с Аллой. Открываю личную переписку, там, естественно, пусто.

Ну и? Что-то хотел сказать своему Кузнечику? Да, нет… Нечего мне сказать. Никто насиловать не будет. По правилам игры — девочка должна влипнуть добровольно. Хочет влипнуть — вэлком. Особенно не убудет. Закрываю.

Но ощущения внутри убийственно гадкие. Влипнет эта порхающая бабочка, никакой внутренний аллигатор не поможет.

Опять открываю переписку. Снова закрываю.

Давай уже, определяйся! Будешь встревать в эту историю или нет?! Устроил здесь «Страдания юного Вертера»!

Да! Исключительно из чувства вины, мать ее… Сидела бы в своей спортивной школе. Какого хрена, м?…

Дагер: «Дина, ты где? Есть разговор».

Дина

Дагер: «Дина, ты где? Есть разговор.»

Вот не до тебя сейчас, мерзавец!

Вчера Алла снимала меня с уроков, чтобы я смогла сдать анализы. И сегодня я в кабинете нашего медика. Здесь не только Алла и медсестра, которая принимала меня при поступлении. Но и другой врач. Пожилая строгая женщина. Арина Ивановна. Она даже чем-то напоминает мне Беллу. Строгой недовольной линией губ.

— Дина, — снимает очки. — Я все понимаю, что ни одна гимнастка не скажет этого вслух. А уж тем более гимнастка из сборной. Но… Я не имею никакого отношения к спорту. Мне плевать на ваши достижения, допинги, запрещенные препараты и прочее, — пренебрежительно. — Я отвечаю только за здоровье учащихся Швейцарии. Ответь мне на вопрос как врачу, твой ответ останется в этих стенах. Ты систематически пьешь диуретики?

— Нет.

Меня накрывает паникой, как недавно на комиссии по допингу. Она опускает взгляд в бумаги.

— Какие препараты ты пьешь?

— Сейчас? Да я не знаю… Витамины… — пожимаю плечами.

Вздыхая перебирает бумажки.

— А когда готовишься к соревнованиям?

— Да, разное… Коллаген там… Кальций…

Переглядываются.

— Ну, хорошо. Нужно сделать МРТ или рентген.

Что такое МРТ я знаю. Мне делали как-то давно.

— Зачем мне?

— Мы можем сделать МРТ без подписи ее родителей, — кивает Алла. — А вот КТ и рентген — нет. Если ты конечно же хочешь, Дина.

— Почему я должна хотеть?

— У тебя болят суставы?

— Хм… У всех гимнасток болят суставы, спина… — ловлю себя на том, что повторяю слова Беллы, которые она говорит на мои жалобы.

Арина Ивановна рассматривает мои запястья, обмеряет меня.

— Это остеопороз. Нельзя при таком скелете и росте иметь такой вес и комплекцию. Это значит, что кости пористые, легкие, хрупкие. Мочегонное, которое вы пьете для снижения веса вымывает из костей кальций. Точно также, как и кофеин. Который ты тоже пьешь.