— ЛЮДИ! — выкрикнул он, прервав молчание и взмахнув мечом в сторону папоротника над головами ребят. — В ЗАРОСЛЯХ!

Несколько солдат, стоящих по флангам, тут же сорвались с места и принялись карабкаться вверх по склону в сторону Прю и Кертиса.

— Беги! — крикнул Кертис, вскакивая на ноги.

Прю взметнулась и бросилась вон из кустов, прочь от насыпи. Койоты, одолев подъем, с неистовым лаем врезались в папоротники. Девочка выбежала обратно к оврагу, по которому они пришли, споткнулась о ветку шиповника и полетела вперед головой через край.

Кертис выбрал другой путь и решил подниматься в том направлении, в котором они шли до этого. Склон был крутой, поросший густым лесом, ветки берез и кусты ежевики хлестали мальчика по лицу и рукам, мешая и без того нелегкому подъему. Койоты, привычные к местности, мчались через подлесок на четвереньках, и мальчишка едва ли на десять ярдов ушел от насыпи, как первый зверь уже догнал его и повалил на спину.

— Попался! — прошипел койот, и подоспевшие солдаты надежно пригвоздили руки и ноги пленника к земле.

* * *

— К-к-кертис? — пробормотала Прю, придя в себя. Она, видимо, на мгновение потеряла сознание, а очнувшись, обнаружила, что лежит лицом вниз на листьях папоротника в овраге, со страшной головной болью и металлическим привкусом крови во рту. При звуках отдаленного воя она резко вспомнила, что случилось. Не решаясь подняться, девочка проползла по кустам и выглянула из оврага. Судя по всему, солдаты не видели ее падения и решили гнаться за Кертисом. Со своего удобного стратегического пункта она видела, как солдаты рывком подняли мальчика на ноги. Командующий медленно подошел, схватил Кертиса за шиворот пальто и ткнулся мордой по обе стороны от его горла, нюхая. Прю даже видела, как в глазах Кертиса плещется страх. Стая койотов на четвереньках копошилась у его ног, подвывая и клацая зубами. Командующий пролаял несколько приказов; пленника связали, один из крупных койотов перебросил его через плечо, и отряд скрылся за деревьями.

Прю с трудом подавила рыдания; внутренности болезненно сжались, на глазах выступили слезы. Вцепившись пальцами в траву, она изо всех сил сжала кулак и приказала себе успокоиться. Ощупала языком губу и слизнула выступившую капельку крови. Было тихо и сумрачно — дневной свет начал тускнеть. Прю вспомнила записку, которую оставила родителям утром. “Вернемся позже”, — гласила та. Несмотря на мрачность перспектив, Прю не удалось сдержать глухой смешок. Поднявшись с земли, она села на краю оврага и принялась отряхивать грязь с колен. Из-за гнилого пня высунула голову белка и вопросительно поглядела на Прю.

— Чего тебе надо, белка? — спросила Прю и со смешком добавила: — Хотя мне лучше выбирать выражения. Ты, наверное, тоже разговариваешь. А?

Белка ничего не ответила.

— Здорово, это успокаивает, — сказала Прю, подперев подбородок руками. — Хотя, может, ты просто молчаливая.

Внимательно оглядев окрестности, она снова повернулась к белке, которая изучающе глядела на нее, наклонив голову.

— И что мне теперь делать? — спросила Прю. — Брата утащили птицы. Друга взяли в плен койоты. — Она щелкнула пальцами. — И еще, чуть не забыла: велик поломался в хлам. Прямо текст для песенки. Для очень, очень странной песенки.

Белка вдруг выпрямилась и замерла, поводя ушами.

Сквозь шорох ветра в ветвях послышался неожиданный звук: рык автомобильного двигателя. Он все нарастал, и белка, спрыгнув с пня, поспешно исчезла из виду. Прю подскочила и бросилась на звук, с трудом пробираясь через поваленные стволы и кустарник.

— Стойте! — закричала она, почувствовав, что рокот усилился. Лес здесь был особенно дремучий, а склон — крутой, и Прю теперь больше карабкалась, чем бежала, в отчаянном стремлении добраться до источника звука. Путь преградили заросли ежевики, и она нырнула в них, ощущая, как шипы цепляются за куртку и волосы. Девочка с закрытыми глазами продиралась через кусты, отмахиваясь от колючих веток, и вдруг почувствовала, что заросли кончились. Она полетела вниз — и впервые за все путешествие по лесу упала на ровную землю. Подняв голову, Прю обнаружила, что, кажется, свалилась на дорогу. И по этой самой дороге в ее сторону, кажется, несся фургон. Девочка вскочила и отчаянно замахала руками. Водитель ударил по тормозам, взметнув колесами ошметки грязи.

Это был ярко-красный грузовой фургон, на вид довольно потрепанный. Возраста он был неопределенного, хотя обилие ржавчины и облезлых пятен на бортах подсказывало, что машина успела повидать за свою жизнь немало неприятностей.

На боку фургона был нарисован какой-то странный герб; Прю такого раньше не видела.

С недоверием пялясь на таинственный автомобиль, она услышала отчетливый “щелк” взведенного курка. Девочка перевела взгляд и увидела, как стекло со стороны водителя торопливо опустилось. Из окна появилась седая, лысеющая голова. Прищуренные глаза смотрели на Прю сквозь прицел огромной двустволки, которая, судя по виду, помнила еще Гражданскую войну.

— Только шевельнись, девочка, и я в тебе дырок понаделаю, — предупредил водитель.

Прю подняла руки.

Водитель осторожно опустил винтовку и изумленно уставился на девочку.

— Ты… — пробулькал он, — ты пришла Снаружи?

Прю не знала, что и ответить, — уж больно странным был вопрос. Мгновение она тупо глядела на водителя, а потом рискнула заговорить:

— Я живу в округе Сент-Джонс, в Портленде.

Теперь водитель держал ружье на безопасной высоте, и сердце в груди Прю слегка успокоилось.

— Это ваше местное название? — спросил водитель фургона.

— Вроде как, — отозвалась Прю.

Он по-прежнему смотрел на нее с изумлением.

— Невероятно. Просто невероятно. За всю жизнь, за все годы ни разу не думал, что увижу кого-нибудь из ваших. Из Внешних.

Теперь, когда ружье уже не заслоняло обзор, Прю лучше разглядела водителя. Он оказался обычным пожилым человеком с бледным, обветренным лицом и кустистыми черными бровями, но от него исходило что-то неуловимое, что-то, делавшее его не похожим на всех людей, которые встречались Прю до этого. Словно аура или сияние — примерно так свет полной луны преображает знакомый пейзаж.

Девочка собралась с духом и заговорила.

— Сэр, можно мне опустить руки? — Он кивнул, и она вытянула руки по швам. — У меня случилась неприятность. Моего младшего брата Мака вчера украла стая птиц — воронов, если быть точной, — и унесла куда-то в этот лес. Еще и мой одноклассник Кертис, как придурок, увязался за мной сюда, и на нас напали койоты, кажется, военные. Я смогла убежать, но его поймали. Я очень устала и немного запуталась во всем, что тут происходит, и если вас не затруднит мне помочь, я буду очень, очень благодарна.

Эта тирада, казалось, лишила старика дара речи. Он убрал ружье обратно в кабину и оглянулся назад, на дорогу. Потом снова посмотрел на Прю и сказал: