Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Раздаются радостные, пьяные возгласы:
— Какая хрупкая куколка… Иди ко мне! Я буду с тобой нежен!
— Пышка — чур мне! Люблю, когда есть, за что ухватить!
— Какого беса? Жирно не будет? Я тоже ее хочу!
— Так я поделюсь, мне не жалко!
— А мне оставьте очаровательную эльфийку!
«Очаровательная эльфийка», «хрупкая куколка» — это про меня что ли?! Мамочки, как страшно! Они говорят про нас так, будто медвежью тушу делят. Причём, делёж этот явно не задался.
Слышатся тролльи проклятия на чистейшем оркском, человеческие ругательства… Мой оркский достаточно хорош, чтобы понимать, о чем речь. Таких заковыристых угроз про «вбитые внутрь носы» и «выдранные через глотку уши» даже на столичном рынке не слышала. Не ровен час из-за нас начнется драка!
О чем я думала, когда соглашалась на эту авантюру? Наверно, полуспящий мозг не в состоянии был нормально функционировать. Сейчас-то он проснулся. Но поздно. Ловушка захлопнулась.
Судорожно всхлипываю и ускоряю шаг. Стараюсь смотреть под ноги, не встречаться ни с кем взглядом и не отставать от сестры.
Гретта подходит к стойке хозяина, лысого, крепкого старика. Выкладывает серебряную монету пухлыми, почти детскими пальчиками и требует новым тонким голосом налить себе чего покрепче. Ее ухоженный вид, изысканный наряд и вежливая речь здесь, посреди неотесанных мужланов смотрятся какой-то нелепой шуткой!
— Налей им за мой счет! — выкрикивает какой-то завсегдатай. — Угощаю, красотки!
— Благодарю, не стоит. Я в состоянии заплатить за себя и свою служанку, — сдержанно отказывается Гретта.
— Она тебе такая же служанка, как мне! — звучит все тот же хриплый рокот. — Хорош заливать! У служанок не бывает таких гладких ручек и такой нежной кожи! Ставлю своего коня, чистокровного рысака из Гридля, что две сиры приехали сюда поразвлечься, и лучшего места вам для этого не найти! Эйрик завсегда готов услужить красивым сирам!
Вскоре хозяин голоса, грубо распихав остальных, предстает перед нами во всей красе. Одет он в богатый синий камзол, но на этом все плюсы в его внешности заканчиваются.
Щеки и лоб изуродованы багровыми шрамами, один глаз закрыт плотной, черной повязкой, второй азартно блестит на Гретту. Ярко-рыжие волосы взлохмачены — видно, этому сиру гребень абсолютно не ведом. На поясе торчит рукоять меча.
Из всех пор его тела сочится запах опасности и непредсказуемости, который очевидно ощущают и остальные посетители трактира. Они медленно, неохотно отступают на свои места и возвращаются к прежним нехитрым развлечениям.
Инстинктивно пячусь назад, от него подальше, и утыкаюсь спиной прямо в Гретту.
Она хватает меня за локоть, и я ощущаю, как от страха трясутся ее поджилки. Повернувшись к своей спутнице, с изумлением замечаю в ее глазах ужас вперемешку с восторгом и возбуждением, — она сошла с ума, не иначе!
Поскорей шепчу ей на ухо кодовые слова:
— Мы идем домой.
— Нет. Не раньше, чем подчиню себе этого льва, — возражает безумная.
— Ты не подчинишь себе льва, засунув голову к нему в пасть. Ты же обещала меня слушаться. Сейчас же. Идем. Домой.
— Тебя зовут Эйрик? — улыбается сестра одноглазому, непринужденно отодвигая меня в сторонку. — «Эйрик» — значит могущественный и сильный. Уверена, тебя назвали так не случайно. Расскажи мне свою историю, Эйрик.
Она подходит поближе к хозяину мужественного имени и принимается неумело флиртовать. Глупо хихикает, накручивает на пальчик локоны из слегка пострадавшей прически. Эйрик в ответ довольно гогочет, рассказывает какие-то нелепые байки, по-хозяйски обнимает ее за плечи, за талию. Потом откровенно лапает за все выступающие изгибы — благо их немало, — а вскоре и вовсе хватает ее, как куль с мукой и забрасывает себе на плечо.
От неожиданности и ужаса я замираю. Мне же это снится, так ведь? В моем мире незнакомцы не смеют на глазах других людей похищать богатую, знатную девушку!
Гретта первая из нас приходит в себя. Оказавшись в плену, уже через секунду визжит, колотит ручками, дрыгает ногами в открывшихся на радость публике панталонах, но без толку. Из хватки здоровяка ей не вырваться, а окружающие лишь подбадривают похитителя пошлыми тостами и веселым ржанием.
Наконец, и я очухиваюсь от шока. Кричу изо всех сил, протискиваюсь к сестре, что очень непросто делать, когда тебя окружает сплошная стена из мужских тел и столов. Временами из этой стены возникает чья-то грубая рука и пытается то меня удержать, то усадить к себе на колени.
Мне приходится очень кстати освоенное на столичном рынке искусство точечного пихания локтями. Через несколько минут я выскакиваю на улицу помятая и взъерошенная. Оглядываюсь по сторонам.
Яркий свет луны — этой ночью мой главный помощник. С его помощью получается разглядеть неподвижно лежащего Эйрика, прямо у порога трактира. Его рыжие волосы отливают бронзой в траве.
Наверно, Гретта его чем-то огрела по голове и сбежала. Но тогда где же искать ее саму?
Несмотря на немалое расстояние между нами, вскоре замечаю и Гретту. Она стоит неподалеку от лошадей на привязи, утирает глаза, а утешает ее другой мужчина, гораздо уже в плечах и тоньше Эйрика.
Откуда она их только берет, бедовая душа?
Лица ее собеседника не вижу. Тем более, на голову его нахлобучена огромная шляпа. Он протягивает сестре фляжку и та отпивает глоток.
Почему-то это простое действие пугает меня гораздо больше, чем толпа разгоряченных грубиянов в трактире. Сердце бухает в галоп от необъяснимого ужаса, бросаюсь к сестре на заплетающихся ногах, зову ее по имени.
Громче, еще громче кричу, но она не реагирует… Ах, да! Она же сейчас не Гретта, а Фаворитка… нет, сира Фаврита!
На фальшивое имя тоже ноль реакции.
Мужчина при звуках моего голоса начинает заметно нервничать. Что-то шепчет сестре, тянет ее в сторону оседланных лошадей, и та безропотно, хоть и неуклюже топает вслед.
Увидев ее послушание совершенно незнакомому человеку в то время, как сестру она игнорирует, чувствую, как злость на Гретту переполняет меня от макушки до кончиков пальцев. В ладони разгорается магия, и на сей раз я так зла, что даже не думаю сдерживаться. Готова сейчас же парализовать их обоих, позабыв обо всем на свете…
Но до заклятия так и не доходит. Мужчина, в очередной раз оглянувшись, вдруг испуганно вскрикивает, бросает сестру, и сверкая пятками улепетывает к лошадям.
И правильно! Любой бы испугался, увидев несущуюся к нему сердитую девицу с ярко светящимися голубыми ладошками. Магией в нашей мире владеют только эльфы, а с ними шутки плохи!
Заметив его
