Вопросов у командиров групп не было.

— Свободны.

Палач осмотром своей группы остался доволен. Он прикинул: Мелечхан с Асланом займут джипы на час-полтора, не более. Значит, к нему машины вернутся около ноля часов. Может задержаться транспорт Аслана, там дорога сложнее, но к часу должны появиться и они. Из чего следует, что ему, Палачу, с группой резерва выходить на Затан где-то в 1-10. Уже к трем часам нужно завершить разборку с Хамзой Тагиром. Это он успеет. Ну а дальше… дальше все в воле Аллаха! Дальше посмотрим по обстановке!

Доулетхан предложил пойти с Палачом, Мурза отказал ему в этом:

— Нет, Доулет! Твое дело разрабатывать операции, тебя этому учили. Воевать — мое дело!

Ровно в 23–00 две «Тойоты» и два «Форда» начали переброску по горной дороге групп Мелечхана и Аслана. Вернулись джипы к часу. Все шло по графику.

Палач, вооружившись пистолетом-пулеметом «клин» с глушителем и кинжалом, переданным ему в подарок Доулетханом, приказал своей группе начать посадку в «японки».

В час десять колонна из двух вседорожников взяла курс на Затан.

Пошли кружным путем, зато прямо в населенный пункт, который горным серпантином соединялся с Аханом и далее с Гани. Там дорога обрывалась.

Японские мощные джипы медленно, но уверенно преодолевали перевалы и броды стремительных рек в ущельях.

В 1-47 «Тойоты» в непосредственной близости от Затана остановились. Палач приказал двум бойцам спешиться и быстро уйти на склоны, чтобы иметь в своем обзоре и секторе обстрела все селение. Лиц, покинувших свои дома до начала действий Палача, он приказал срезать очередями безо всякого предупреждения. Снайперы пошли в «зеленку» на склонах. Машины, погасив фары, въехали в Затан. Палач отдал команду экипажу второй машины рассредоточиться по единственной улице аула. Так, чтобы снайперы видели позиции своих в селении. Палач же с тремя боевиками на первом джипе пошел прямо к воротам большого дома Хамзы Тагира. По информации Адмирала, которую неизвестно каким образом тот получил, дом охранялся двумя бойцами Хамзы, в здании находился сам Тагир и еще четверо его сыновей. Они были вооружены и представляли опасность. Но только не для Мурзы Баркаева, не для Палача! И все же действовать следовало стремительно, лишив противника даже малейшей возможности успеть организовать сопротивление.

Джип с разворота, набрав скорость, тараном выбил ворота усадьбы Хамзы. Тут же пали от пуль автоматов бойцов Палача охранники Тагира, выскочившие из домика-сторожки, прямо на стволы внезапно и неожиданно появившегося тарана.

Джип бросили у самых дверей дома. Палач и трое наемников ворвались в здание. Зная его планировку, боевики Мурзы без единого выстрела схватили сыновей Тагира, выволокли их во двор. Женщины в доме подняли визг, но его быстро прекратили, загнав всю женскую половину в глубокий бетонный погреб.

Самого Хамзу Палач успел взять на прицел, когда тот, проснувшись от постороннего шума, попытался выхватить из-под подушки пистолет. Не успел. Но надежда еще жила в его глазах!

По военной форме и маске Тагир принял Палача за бойца русского спецназа, ошибочно наведенного на него. Хамза заговорил:

— Эй, командир! Ты что, да? У меня с твоим командованием договоренность о неприкосновенности имеется и связь тоже…

Палач ухмыльнулся, не дав договорить Тагиру:

— Договоренность, говоришь? Связь, говоришь? Пойдем поговорим! Оделся быстро, сука!

Мурза прошел к постели на полу обширной комнаты, ногой отбросил подушку, разорвав кованым носком наволочку, резким движением поднял пистолет Хамзы. Тагир уже встал, начал одеваться под внимательным взором Палача. Бывшего полевого командира пробила дрожь. В комнату вошел один из боевиков Палача, жестом показал, что все в порядке. Мурза взглянул на стоящего посередине комнаты Хамзу Тагира:

— Ну, чего застыл? Бегом во двор!

И обращаясь к подчиненному:

— Выведи этого пса к его щенкам, я иду следом!

Палач посмотрел на забившуюся в угол девочку. Спросил:

— Ты его жена?

— Нет! — ответила девочка.

— Нет? — удивился Палач. — Почему же ты у мужчины в постели?

— Он платит, у нас бедная семья!

— А ты понимаешь, что совершаешь смертный грех? Ты же обычная проститутка! Что по закону шариата за твое поведение полагается?

Очередь из «клина» оборвала ее жизнь.

Мурза посмотрел на сжавшийся, окровавленный труп. Скажи еще спасибо, что смерть тебе легкую выписал. Иначе, рано или поздно, забили бы тебя камнями, следуя обычаю гор.

Он вышел во двор.

У ворот на каменных плитах лежали в ряд связанные Хамза Тагир и четверо его сыновей, от двенадцати до шестнадцати лет.

Палач приказал всей группе, исключая снайперов на склонах, быстро выгнать из спящих домов все взрослое население, предупредив:

— Действовать внезапно, мужчины могут быть вооружены, они все же из банды Тагира. При малейшем сопротивлении огонь на поражение!

Но отряд Хамзы утерял былую боеспособность, да и основные силы Тагира были распущены. Так что через пятнадцать минут, без каких-либо проблем, приказ Палача был выполнен. Взрослое население было согнано во двор Тагира. Аул имел всего несколько десятков домов, поэтому двор уместил всех жителей. Раньше, бывало, в доме полевого командира обитала целая группировка отпетых головорезов, сейчас от былой мощи не осталось и следа. Мужчин во дворе оказалось тридцать четыре человека, женщин, закутанных по глаза в черные платки, около сорока, этих точно не считали. Стариков и детей из домов не выпустили. Толпа возбужденно гудела. Все внимание было привлечено к человеку в маске.

Палач посмотрел на часы: 2-20.

Акция проведена оперативно, но надо все равно поторопиться, езды да Ахана минут десять, а там надо приступить к работе в три часа. Следовательно, для завершения операции здесь ему осталось не более получаса.

Он поднялся на капот джипа. Начал речь:

— Свободный народ Ичкерии! Я — Палач! Таково мое имя! Вы впервые слышите его, но с этого раннего утра оно будет у всех на устах. Я — мститель, пришедший по воле Аллаха продолжить войну против неверных и тех мусульман, что изменили вере. Среди последних и ваш хозяин — Хамза Тагир! Он продался русским! И вас продал! Если бы я не пришел сегодня, то завтра русский спецназ навестил бы ваше селение, чтобы забрать все мужское население. Ради собственной неприкосновенности Хамза сдал врагу всех тех, кто раньше сражался против гяуров, то есть весь свой отряд! И что бы последовало дальше? Дальше была бы тюрьма! И все из-за того, что бывший командир продал вас гяурам. Как баранов. И за это я, Палач, приговариваю Хамзу Тагира с его отпрысками к смерти, во имя высшей справедливости законов гор, ради сохранения независимой Ичкерии. По воле Всевышнего!