— Ну если на моей памяти такого не происходило, то это ещё не значит, что такого не случалось, — выкрутилась тётушка. — А потом Андрона старше и явно лучше разбирается во всём этом. Да и Васса ей часто подсказывает. А она, сама знаешь, в таких вещах профессионал. Кстати, что это у тебя с ладонями? Ты мало того, что сама вся расцарапана в кровь, так у тебя и руки обожжены. Фло! — набросилась она на сестру, которая уселась, как только вошла, в кресло и, по-моему, уже собралась немного вздремнуть. — Ты что, не видела?

— Ничего там страшного, — отмахнулась от неё, как от назойливой мухи, Флориана. — Что ты раскудахталась? Я, между прочим, всю ночь не спала, в отличие от вас. Вот и разберись с ней сама, а я пойду отдохну.

Она легко поднялась и игривой походкой, словно совсем и не устала, направилась к двери. Тётя Пифа, поджав губы, проводила её недобрым взглядом.

— Ой, только не надо посылать мне ничего в спину, сестра, — не оглядываясь, предупредила её Фло. — Ты знаешь, что я почувствую, и тогда тебе несдобровать.

Я вздохнула, понимая, что ещё немного, и эти двое сцепятся между собой. Решив, что мне, пожалуй, вовсе не обязательно слушать тётушек, я пошла к себе, переодеваться и отдыхать. По-моему, никто из сестёр даже не заметил, что я ушла. Тётя Фло явно передумала спать и теперь с наслаждением переругивалась с сестрой.

Закрывшись у себя в комнате, я быстро разделась, скинув с себя остатки платья, налила воды в тазик, нагрела её простым заклинанием и, шипя от боли, промыла царапины и смыла с себя грязь. «После таких походов надо бы основательно искупаться», — вздохнула, разглядывая мутную воду. Но ванна пока не предвиделась, во всяком случае до вечера, а потому я принялась лечить свои раны заклинаниями и настойками. Вот чего у меня было в достатке, так это сваренных ещё в школе зелий на любой случай. Всё-таки я основательно готовилась стать владелицей небольшой лавочки в городе. Через час мои порезы уже не досаждали мне, они подсохли, словно прошло несколько дней со времени их получения, и я вспомнила о своём фамильяре. Что-то он не вылезает на свет и не достаёт меня.

— Биб, а ты чего не появляешься? — поинтересовалась у забившегося в угол сумки хорька.

— А… Вспомнила наконец-то. «Чего не вылезаешь, чего не выползаешь?» — передразнил он. — Как я, по-твоему, с таким хвостом ходить буду?! Это же стыд и позор!

— Глупый, — рассмеялась, вытаскивая его из сумки. — Иди сюда, здесь никого нет. Сейчас я полечу твой хвостик, и всё будет хорошо.

— Уверена? — подозрительно уточнили у меня. — Что всё будет хорошо?

— Конечно, — обнадёжила я его, — а что здесь такого?! Небольшое заклинание, и шёрстка будет как новая. Даже лучше.

— Не надо мне ваших новшеств. Верни старую, — запротестовал он. — Давай как всегда.

Я пожала плечами. Для восстановления шкурки животного требовалось совсем простенькое заклинание. Его учили в обязательном порядке, так как многие ведьмы жили на селе и часто помогали излечивать домашний скот. Потому я, не раздумывая, приподняла хорька повыше, чтобы видеть пострадавшую часть, и произнесла знакомые слова. Но что-то пошло не так, я даже не сразу поняла. Раз — и облезлый хвост покрылся блестящими рыжими перьями.

— А-а-а… — заголосил фамильяр тонким голосом, срывающимся на фальцет, — верни всё как было, лучше с лысым хвостом, чем как петух ольцпухонский!

— Не могу, — я покачала головой, с удивлением рассматривая оперение. — Теперь надо два дня подождать, а то заклинание на заклинание наслоится, и он может совсем отвалиться.

— Пусть лучше он совсем отпадёт, чем такой позор на мою голову! Ты что понаделала?! — он попробовал вырвать зубами перо, но оно не поддавалось.

— Биб, ну что ты так переживаешь, — попробовала успокоить его я, — ничего страшного не случилось же! Ты посиди тут, а я пойду узнаю у тётушек, почему так получилось. Вроде всё правильно сделала, — я недоуменно пожала плечами.

— Вот криворукая, — услышала я, когда закрывала дверь в свою комнату, послание от хорька, — такой хвостик испортила. Интересно, если его распушить, получится павлин заграничный?

Я поспешила в зал, надеясь, что кто-нибудь из тётушек ещё там. И я не ошиблась. Тётя Пифа сидела в кресле и обмахивалась веером. Увидев меня, она улыбнулась и указала рукой на соседнее.

— Прости, что не помогла обработать раны, просто Фло бывает порой невыносима, — пожаловалась она, хотя сама никогда той не уступала.

— Ничего страшного, — отмахнулась я от её извинений. — Тётя Пифа, а вы не подскажете, почему заклинания иногда дают странный эффект? Скажем так, не совсем такой, как хочется.

— Ты сейчас о чём, дорогая? Я не могу ответить тебе ничего конкретного, если не знаю, о чём ты ведёшь разговор.

— Биб поранился сегодня, я попробовала применить на нём заклинание и получила совсем не тот результат, какой ожидала.

— А Измира, случайно, ничем не воздействовала на него? Ну, каким-нибудь артефактом или ещё чем? У неё много всего есть в запасе.

— Она просто к нему прикоснулась, и он на мгновение словно вспыхнул, — вспомнила я.

— Тогда всё ясно. Чем она его там наградила? Не юли, давай выкладывай, — скомандовала тётушка. — Всё равно узнаю.

— У него хвост обгорел, — пришлось сознаться мне.

— И что ты попыталась сделать? Полечить? — её брови поползли вверх. Я утвердительно кивнула. — И что теперь вместо хвоста? Веточка сирени?

— Ой, нет… — искренне испугалась я. — А что, и такое может быть?

— У Измиры? — выгнула она бровь. — Да запросто. Это же первая злая шутница. Ей там, видите ли, скучно, она так развлекается. Знаешь, — заговорщически зашептала Епифания, — один раз она умудрилась склеить Роне волосы клеем. Сказала, что это хорошее лекарство от чрезмерной гордыни.

— И как, — развеселилась я, — помогло?

— Как видишь, не очень, — хмыкнула тётушка. — Так что у хорька с хвостом? — вспомнила она о моём фамильяре. — Да ладно, говори, я не буду смеяться.

— Он перьями оброс, — вздохнула я.

— Чем? — глаза тётушки Пифы расширились. — Перьями? Ой, не могу… — расхохоталась она. — Вот Измира, вот шутница… — А ведь обещала не смеяться, а сама аж заливается. — И что ты хочешь?

— Чтобы всё было как раньше, просто хвост, и всё.

— А за что она его так? Не просто же так? Опять он у тебя вылез не вовремя?

— Ну, примерно, — согласилась я, вспоминая, за что получил Биб.

— Тогда ничего не поможет, — покачала головой тётушка, — даже не мучайся. Пока она сама не захочет, хвост снова прежним не станет.

— Это его убьёт, — вздохнула я. — Вот как ему теперь об этом сказать! А когда она захочет?

— Вот следующий раз пойдёшь, и спроси. Вдруг смилостивится, карга старая. Ох… вырвалось случайно! — приложила она пальцы к губам, — Измира, прости, — попросила пространство перед собой, — я так не думаю, честно-честно.