– Вы меня бить не будете?

– Не буду, – помотал головой Виталий. – Только трахать. Тебя имели когда-нибудь?

Я, краснея, чуть заплетающимся языком ответил:

– Нет ещё, товарищ лейтенант.

– Вот как? Так ты у нас девочка-целочка! – Засмеялся лейтенант. Подцепил на вилку консервированную рыбку, затем откусил кусочек хлеба и смачно прожевал, запив соком. Он повторил это несколько раз, старательно насыщаясь. Мне кушать не хотелось, я лишь поковырялся в консервах, проглотил ломтик ржаного и дальше просто сидел, пребывая в полусонном состоянии и наблюдая за трапезой Виталия. Когда тот закончил ужинать, вытер рот салфеткой и, встав, сказал властно:

– Ладно. Пошли в комнату.

Я послушно поднялся и, пошатываясь, побрел за лейтенантом. Там царил сумрак, горела только настольная лампа. В незнакомом помещении, да ещё порядочно захмелевший, я потерял ориентацию в пространстве, наткнулся на разложенный диван и рухнул на него животом, так что ноги оказались на полу. Попытался встать, но Виталий скомандовал:

– Лежать!

Он подошел ко мне сзади, просунул руки под живот и ловкими движениями расстегнул ремень и пуговицы на штанах, а затем резко стянул их вместе с трусами. Моя худенькая попа оказалась буквально перед лицом лейтенанта, беззащитная и доступная. Он щелкнул языком, выражая удовольствие от представшей перед ним эротической картиной, и стал громко сопеть, дыша через нос. Мне показалось, что в эту минуту он при виде моего девственного розового цветка сфинктера почувствовал острое желание, которое затопило его мозг, словно весеннее половодье. И если у Виталия раньше были относительно меня малейшие сомнения, то их смело предчувствием долгожданного секса.

– Товарищ лейтенант, – чуть не плача, спросил я, – мне будет очень больно?

– Ну, если даже будет немного, то потерпишь, не переломишься. Помнишь «Дисциплинарный устав»?

– Не очень, – говорю я, слушая, как лейтенант спешно стягивает с себя одежду.

– Там говорится, что военнослужащий должен «стойко переносить трудности военной службы, не щадить своей жизни для выполнения воинского долга», – отчеканил Виталий. И, усмехнувшись, добавил: – В твоем случае не жизни не щадить, а жопы. И вообще. Гораздо хуже быть ротной шлюхой. Понял?

– Понял... Так точно! – Поправился я.

Тем временем лейтенант протянул руку, открыл прикроватную тумбочку и достал пачку презервативов и смазку.

– Ноги раздвинь, – приказал он.

Я послушно выполнил сказанное. Мой член и яички охватил прохладный воздух комнаты. Они безропотно повисли, едва касаясь дивана. Кажется, это зрелище возбудило лейтенанта ещё сильнее. Он начал мять и шлепать мою попку, затем, смазав сфинктер и пальцы, стал разрабатывать отверстие. Причем делал это довольно решительно и грубо. Мне стало больно. Я тоненько заскулил, задёргался и попытался убрать руку Виталия.

– Тихо, ушлёпок! Не сопротивляйся, – рявкнул лейтенант. – Не то сейчас бутылку водки туда вгоню.

Я испуганно затих и только тихо попискивал всякий раз, когда жесткие пальцы втыкались мне в анус и старались растянуть его. Поначалу я пробовал сжиматься и не пускал их, но лейтенант тогда взял ремень и сильно хлестнул меня по ягодице. Хорошо, не пряжкой. Но после этого я старался не сдавливать сфинктер.

Наконец, почувствовав, что моя попочка готова к секс-тренингу, Виталий приставил к анусу свой уже готовый к бою член и начал его вводить. Головка с натугой прошла через ворота сфинктера, и мне стало так больно, что я принялся уже не скулить, а тихо выть, судорожно глотая воздух. Когда офицерское копье вонзилось до половины, лейтенант принялся не спеша трахать меня. Судя по тому, как он дышал, издавая звук, похожий на «а-а-ах», ему нравилась моя узкая дырочка, которая плотно обхватывала его орудие.

Виталий задрал мои китель и майку к шее, обнажив худенькую спину. Вид моих торчащих лопаток и выпирающих позвонков возбудил лейтенанта ещё больше. Он ввёл член до конца. Меня словно молнией пронзило. Я громко вскрикнул, и из моего горла вырвался какой-то звук, похожий на рыдание.

– Сука! Соседей разбудишь! Завали хлебало! – злобно прошипел Виталий.

Чтобы снова не закричать, я со слезами на глазах впился зубами в воротник кителя и теперь только глухо мычал всякий раз, когда лейтенант влетал в меня на всю длину. Он трахал меня очень жёстко, почти полностью вытаскивая член из попки и вгоняя обратно. Я двигался в такт его движениям. Скорее, не двигался даже, а безвольно болтался на его орудии, словно тоненькая тряпочка. Эта моя покорная беспомощность ещё больше разжигала Виталия. Он ощущал свою полную власть над моим телом, и это заставляло его быть грубым со мной, – ему очевидно нравилось доминировать над безвольным и покорным парнем, который ему безропотно отдавался, стоя на коленях.

В этот момент со мной стало происходить нечто странное. Боль постепенно ушла, а ее место начала заполнять… сладкая истома. Я теперь получал удовольствие от грубого секса, и у меня даже возникла сильная эрекция. Не знаю, как ему это удалось, но Виталий заметил произошедшие у меня внизу изменения. Он перевернул меня на спину, закинул ноги себе на плечи и продолжил трахать.

Потом расстегнул мой хлопчатобумажный китель, рванул майку в разные стороны, разодрав на две половины. Могу представить то зрелище, которое предстало перед ним: худенький 18-летний паренек в распахнутом кителе, которого яростно насаживают на член. Не знаю, есть ли предел у возбуждения. Кажется, у Виталия он отсутствовал совсем. Потому всякий раз, вытворяя со мной что-нибудь, пружина его страсти затягивалась ещё крепче. Что-то звериное заполнило его лицо, поднявшись из глубин подсознания. Он меня, свою покорную жертву, имел всё грубее и грубее. Мне становилось то невыносимо больно, то жутко сладко, по лицу лились слезы, я начал опять вскрикивать.

– Да замолчи, шлюха! – Прошипел Виталий и затолкал край солдатского кителя мнет в рот. – Будешь орать – отдам всей роте! Они тебе задницу в клочья разгребут, сука!

Я снова затих, вздрагивая в такт фрикциям лейтенанта.

Но вот уже волна мощного оргазма покатилась от паха к горлу, член лейтенанта превратился в кусок стали и был готов залить мое тело горячей спермой. Виталий выдернул член из попки с чмокающим звуком, какой бывает, когда вытаскивают пробку из бутылки вина, затем резко выдернул ткань у меня изо рта и, приблизившись к лицу, направил туда своё орудие. Я инстинктивно сжал зубы и сомкнул плотно губы, пытаясь сопротивляться.

Тогда лейтенант резко и коротко ткнул меня кулаком в живот. Я всхлипнул и открыл рот. Лейтенант мгновенно вставил туда свой немаленький ствол.

– Зубы убери! Укусишь – выбью их на хер! – Проскрипел он, а потом резко ввел член. Он дошел до глотки, я замычал, вытаращив глаза, глубоко задышал носом, чтобы не задохнуться. Поток спермы хлынул мне прямо в горло, и я судорожно её сглатывал, чтобы не захлебнуться. Когда оргазм прошел, лейтенант вытащил член и приказал: