Ко всем нашим бедам налетело столько комаров, что они чуть не сожрали нас заживо.

Ночка обещала быть веселой, и, стуча зубами, мы уныло обсуждали свое положение.

На наше счастье, неподалеку от того места, где застал нас ливень, росли сосны. Сергею Анатольевичу удалось нарезать колючих веток и в конце концов развести костер.

Через несколько минут от нас повалил пар, а когда с помощью топорика мы нарубили побольше дров, то окончательно согрелись и даже избавились от гнуса. Хотя подлые создания уже успели напиться нашей крови, и все открытые участки тела были в укусах и расчесах.

Тем не менее меня неудержимо потянуло в сон, но слишком свежи были воспоминания о душераздирающем вопле в двух шагах от нас, чтобы окончательно расслабиться.

Сергей Анатольевич предложил спать по очереди и вызвался первым заступить на вахту.

Я не стала с ним спорить и тут же провалилась в небытие, прикорнув на куче колючих сосновых лап.

Когда я открыла глаза, Сергей Анатольевич клевал носом у полупотухшего костра.

Посмотрев на часы, я убедилась, что давно наступил час моего дежурства. Жалея меня, Сергей Анатольевич, сколько мог, боролся со сном и просидел так почти до самого утра.

Мы поменялись с ним местами, и я с благодарностью обнаружила, что мой благородный спутник не только дал мне возможность как следует выспаться, но и приготовил царское угощение.

Рядом с костром лежало несколько теплых печеных картофелин и пара огурцов.

Я хотела поблагодарить его за заботу, но он уже храпел.

Как ни странно, аппетит у меня нисколько не пострадал, и я съела все до последнего кусочка.

Через пару часов я разбудила своего благодетеля и позвала его в путь.

Прежде всего Сергей Анатольевич попытался разыскать какие-нибудь следы вокруг нашего лагеря, но дождь не оставил ему такой возможности.

Мы отметили на карте место своего ночлега и пошли дальше.

Сергей Анатольевич предложил осмотреть одно «любопытное местечко поблизости», где, по его словам, он собирался переночевать, выходя из дома. Только проливной дождь не позволил ему вчера реализовать это намерение.

— Может быть, это спасло нам жизнь, — неожиданно сказал он.

Догадываясь, что могут означать эти слова, я достала пистолет и снова сняла его с предохранителя. Судя по всему, мы направлялись в «логово зверя».

«Местечко» оказалось действительно любопытным.

Это была самая настоящая пещера, довольно глубокая и просторная. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, насколько удобнее было бы нам расположиться в ней, особенно во время дождя.

Но как только мы проникли внутрь, я убедилась в справедливости подозрений своего спутника.

Это было похоже на стоянку первобытного человека, как я ее себе представляю, или берлогу хищного животного.

На земле валялись многочисленные кости мелких животных, обглоданные до белизны, и клочки шерсти.

В воздухе стоял омерзительный запах тухлятины и испражнений, и всякое желание оставаться здесь у меня тут же пропало.

Можно было себе представить, как встретил бы нас хозяин пещеры, заявись мы сюда под вечер.

— Он был здесь недавно, — сказал Сергей Анатольевич.

В подтверждение своих слов он осветил угол пещеры, где в своей омерзительной обнаженности моему взгляду предстала ободранная тушка какого-то зверька.

Взяв останки в руки, Сергей Анатольевич рассмотрел их со всех сторон и даже понюхал.

— Совсем свежая, — радостно заметил он.

Я почему-то вспомнила то безмятежно-возмущенное состояние, в котором находилась после прочтения громовского послания.

Теперь мне уже не пришло бы в голову шутить по поводу существования неведомого лесного существа: я не только слышала его вопль, но и побывала у него в гостях. И визит этот не доставил мне никакого удовольствия.

В том же углу Сергей Анатольевич обнаружил кучу окровавленного тряпья. При ближайшем рассмотрении в нем можно было распознать растерзанный мужской пиджак, и оставалось только гадать, как он сюда попал и кому принадлежал раньше.

Эта находка не подняла нам настроения, и мы поспешили на свежий воздух.

Но не успели мы выбраться из пещеры, как ее хозяин напомнил нам о своем существовании самым бесцеремонным образом…

На наши головы обрушилась груда камней. Только чудом мне удалось отскочить в сторону.

Сергею Анатольевичу повезло меньше — огромный булыжник свалился прямо ему на голову и на некоторое время лишил сознания.

Не раздумывая, я выхватила пистолет и разрядила в ту сторону, откуда пришла беда, половину обоймы.

Стреляла я наугад, скорее инстинктивно, и рассчитывать на то, что стрельба будет результативной, не приходилось. Но по звукам, последовавшим за выстрелами, я поняла, что вспугнула лесное чудовище. И некоторое время могла рассчитывать на произведенный эффект.

Я наклонилась над Сергеем Анатольевичем, чтобы оказать ему необходимую помощь.

Насколько я могла судить, рана была неопасной, и через некоторое время Сергей Анатольевич начал приходить в себя.

— У меня там немного осталось в бутылке, — было первыми его словами.

Я порылась в рюкзаке и обнаружила там полную бутылку настойки. Я молча протянула ее хозяину.

Пока он приводил себя в чувство, я внимательно смотрела по сторонам, чтобы не быть застигнутой врасплох еще раз. Кем бы ни было это существо — оно объявило нам войну.

Между маленькими глотками настойки пострадавший занялся просветительской деятельностью — прочитал мне небольшую лекцию о повадках диких животных и особенно о защите ими собственного жилища.

— Так вы считаете это существо животным? — попыталась я поймать его на слове.

— Во всяком случае, ведет оно себя совершенно по-скотски, — невесело пошутил Сергей Анатольевич, осторожно касаясь огромной шишки на голове. Но то, что к нему возвращалось чувство юмора, обнадеживало.

Поначалу мне показалось, что мой проводник надолго, если не навсегда выбыл из строя. И я серьезно испугалась не только за него, но и за себя. Мир леса не любит новичков и жестоко мстит за дилетантизм.

— А так как оно проявляет вполне животные свойства, то, думаю, с нашей стороны будет небольшой натяжкой предположить у него и некоторые другие «зверские» качества.

Прислонившись спиной к скале и с бутылкой в руках, Сергей Анатольевич мало напоминал лектора, но интонации у него были менторские.

— Меня в этой ситуации прежде всего интересует причина его нападения на нас. Правда, сегодня он имел на это полное право.

— В каком смысле?