Хлесткий звук пощечины заставил меня вздрогнуть. И надо же было именно сейчас пойти за теми мелочами, что оказались забыты в моей прежней комнате! Я отшатнулась, прижавшись к стене, но спрятаться не успела – пинком распахнув дверь, отец вылетел в коридор, натолкнулся на меня, скривился, поняв, что дочь стала невольным свидетелем его унижения любимой женщиной, и понесся дальше, как разъяренный хищник. Сочувствую тому, кто попадет под горячую руку королю Аконту!

– И ты тут, конечно же! – раздалось за моей спиной разозленное шипение матери. Она, очевидно, поняла, что наделала, и побежала за супругом.

А вот теперь время жалеть саму себя. Я обернулась, готовясь в очередной раз стать точкой приложения ярости Кассии.

– Подслушиваешь?! Вынюхиваешь для своего женишка? – в зеленых глазах ядом плавилась ненависть.

– Нет. – Тихо произнесли мои губы. – Это вышло случайно.

– О, конечно, принцесса Касикандриэра всегда ни в чем не виновата!

– Ты даже не понимаешь, что твой яд отравил всю нашу семью. – Неожиданно вырвалось у меня.

– Что?! – взвилась мать. – Да как ты посмела, дрянь! Убью! – очередная пощечина обрушилась на мое лицо с ударной силой мужского кулака, заставив упасть.

– Прекратить!!! – сотрясло своды дворца.

Мужские руки осторожно подняли меня. И только тогда я поняла, что это Покоритель миров.

– Если бы не Касикандриэра, ваш муж и сын болтались бы сейчас выпотрошенными на виселице, а с дочерьми развлекались бы мои солдаты! – рявкнул он. – Вас они тоже не обошли бы своим вниманием! – пылающие глаза, бледность разлилась по лицу, зубы стиснуты. Рыча, он двинулся на Кассию.

Та отступала, пока не вжалась в стену под огромной картиной, на которой был нарисован рыжеволосый мальчик, который родился мертвым. Каждый год мать заказывала новый портрет – чтобы его нарисовали повзрослевшим на год, и в мой день рождения его водружали на стену. А мне оставалось только благодарить, что картина висит не в моей комнате – полагаю, отец не позволил.

– Как ты посмела?! – прошипел мужчина, стиснув шею бывшей королевы, глаза которой бегали по сторонам, ища спасение. – Ударить мою невесту – значит ударить меня! За такое оскорбление я лично тебя убью! – он сжал ладонь, Кассия захрипела. Лицо стало багровым.

Мои мысли заметались в панике. Позвать на помощь не успею – пока ищу, он ее убьет.

– Умоляю, пощади! – я бросилась к ним и повисла на его руке. – Это моя мать, Деметрий! Молю о пощаде!

– Отойди, Касикандриэра, – не отводя взгляда от вылезающих из орбит глаз женщины, бросил Покоритель миров.

Я вздрогнула, разглядев на его лице удовлетворение – ему это нравилось!

– Повелитель, пожалуйста, отдайте мне жизнь матери, как свадебный дар! – мои руки так дрожали, что с трудом удалось удержать их на его щеках. – Неужели вы откажете в такой малости?

Взгляд мужчины прояснился. Он убрал ладонь с шеи Кассии, и она упала, не устояв на ногах, хрипя и кашляя. Но я смотрела не на нее, застыв от ужаса, потому что ко мне пришло ясное понимание, кто станет моим супругом. Не только этот мужчина. Но и зверь, что живет в нем.

Он подвел меня к окну в родительских покоях и, положив палец на мой подбородок, заставил повернуть голову. С левой стороны, на которую пришелся удар Кассии, лицо горело, как обожженное, и ужасно саднило – вероятно, многочисленные кольца на пальцах матери поцарапали кожу, и сильно. Деметрий зашипел и рявкнул, глянув на Лию:

– Лед, живо! – когда девушка ушла, он тихо спросил, – больно?

– Не привыкать. – Я прикусила кончик языка, ругая себя на чем свет стоит.

– Это не в первый раз? – тон был так холоден, что его можно было приложить вместо льда. – Говори, или все узнаю сам.

Ведь и правда узнает. Подбирая слова с осторожностью и стараясь смягчить, я кратко поведала ему о нашей семейной трагедии.

– Старая сука! – прошипел мужчина, когда я закончила. – Если это хоть раз повторится, она будет немедленно казнена! И не спорь!

– Деметрий, это моя мать. – По лицу потекли слезы, и я застонала, когда они попали на ссадины. Лицо будто ножом резали! Но душе было больнее.

– Хорошо, успокойся, только не плачь! – он достал платок и осторожно промокнул кожу под глазами и на висках его уголком. – Где лед?!

– Пожалуйста, – Лия вложила в его руку полотняный мешочек с кубиками. Он сжал его и закатил глаза.

– А что сразу не глыбу из погреба принесла? – фыркнул мужчина. – Ложись, Касикандриэра. – Пока я укладывалась, он положил мешочек на стол и парой быстрых выверенных ударов превратил лед в крошево. – Теперь придется потерпеть.

– Как скажешь.

– Не строй из себя послушную принцессу, – он присел на край постели, зачерпнул пригоршню льда и начал осторожно укладывать на мое лицо. – Я уже понял, что ты ходячая катастрофа.

– В данный момент лежачая. – Не удержалось мое чувство юмора.

– От этого не легче. – Жаль, мне не видно – пришлось повернуть голову до упора вправо, но судя по тону, Деметрий улыбнулся. – Лежи так, пока не растает. А мне нужно кое-что сделать. – Он встал.

– Повелитель…

– Твоих родных не трону, лежи.

Хлопнула дверь и тут же из коридора раздалось:

– Это так ты охраняешь мою невесту?!

Звук ударов заставил меня подскочить. Полурастаявшее крошево шлепнулось в подол, но мне было все равно. Выбежав в коридор, я успела в последний момент – Деметрий как раз держал у горла Гаяна клинок.

– Зачем встала? – процедил мой жених.

– Он не виноват! – срывающимся голосом начала я. – Моя вина, я прогнала его, надоел потому что, ходил все время по пятам…

– Опять! – мужчина оттолкнул Гаяна и убрал кинжал.

– Я виновата, Деметрий!

– Понял. Все, не плачь, ничего с ним не случится. На этот раз. – Многозначительно добавил он, глянув на моего охранника.

– Простите, Повелитель. – Ответил тот. – Глаз больше не спущу с госпожи.

– Если хочешь жить, будешь даже спать с открытыми глазами. Идем, – он взял меня за руку и повел обратно в спальню.

– Вот мазь, госпожа, – Лия показала баночку, – за пару дней все пройдет.

– Дай. – Деметрий вырвал ее из рук девушки, крутанул крышку и сунул внутрь нос. – Вонь какая! – он подцепил немного пальцем и растер по тыльной стороне руки.

– Буду зловонной принцессой! – мое чувство юмора снова проснулось.

– Позвольте, – Лия взяла баночку из его рук и, осторожно промокнув мое лицо тканью, начала накладывать зеленую, и на самом деле сильно вонючую мазь, на левую часть лица. Сильное покалывание вскоре сменилось на приятный холодок, и боль ушла.