Сам Борис Николаевич имел нетипичную для советского партийного и государственного деятеля биографию — чем он и привлек Алиева. Из кулацкой семьи, деды арестовывались — но один из них на стройке из зэков шагнул в прорабы — его почти сразу и выпустили на волю. Организатор, судя по запискам начальника лагпункта — штучный. Неплохим организатором был и сам Борис Николаевич. Изначально строитель, он привлек внимание еще молодого Брежнева тем что сумел построить пятиэтажку за семь дней — рекорд по Союзу. Довольно быстро его поставили Первым в Свердловской области — а область непростая, по производству — сравнима с иной союзной республикой. На посту Первого Ельцин отличился тем, что инициативно внедрял некоторые элементы хозрасчета и заинтересованности еще до того, как об этом стали говорить в Москве. Так Свердловск был лидером Союза по кооперативным методам строительства жилья — государство предоставляло землю, стройматериалы, помощь — а очередники в свободное от работы время участвовали личным трудом в строительстве и получали квартиры без очереди. Алиев уже понимал истинную суть этого нововведения — очередники своим трудом закрывали не рытье котлованов, а самые нелюбимые и трудоемкие строительные работы — отделочные. Так как на стройтресты и их ФОТ это не ложилось, они не теряли в зарплате от этих трудо и зарплатоемких работ — стройтресты выполняли работы по кооперативам в первую очередь. И там где другие только присматривались, у Ельцина уже поставили целый микрорайон, да какой — с высотками. Со всем благоустройством.

Но Алиева он привлек не этим… получается, он осознал порочность системы, вскрыл корень ее порока, но вместо того чтобы бороться — обратил этот порок в пользу. Перестроил систему так, что этот порок превратился в личную заинтересованность — и получил прекрасный результат, какого никто не смог получить. Вот именно поэтому Алиев и выбрал Бориса Ельцина — ему нужен был человек, который будет не бороться с пороком (это уже невозможно), а использовать его для движения вперед, в нужном направлении.

Сейчас Борис Николаевич Ельцин сидел напротив него, стараясь не показывать своих чувств и эмоций. Он был партийным человеком, всегда подчинялся партии — хотя входил в немногочисленную группу первых секретарей, которые предпочитали лично заниматься хозяйством, а не болтологией. Но он человек Горбачева — а значит, можно ждать всего чего угодно. И он русский. А сейчас похоже мусульмане к власти идут. Вон, говорят, с Казахстана предсовмина в Москву забирают, Назарбаева. Хотя Кунаев рад от него избавиться…

— В восьмидесятом году — сказал Алиев — вы как то узнали про судьбу людей, до сих пор живущих в деревянных бараках еще тридцатых годов постройки…

Ельцин выругался про себя. Так вот что раскопали…

— … вы распорядились предоставить им благоустроенное жилье в обход установленной процедуры и жилищной очереди. Почему вы так сделали, Борис Николаевич?

— Не для себя же — буркнул Ельцин — для людей.

Алиев помолчал

— Вы помните, в семьдесят девятом у вас была проверка по области.

…

— В штат проверяющих входил и психолог… не удивляйтесь, так нужно было. Он отметил одну вашу психологическую особенность. Очень низкий порог терпимости к несправедливости. Как вы сами … согласны с этим?

— Эти люди — сказал Ельцин — здоровье гробили… край строили… а мы им не можем квартиру дать. Сколько денег в землю закапываем… а люди до сих пор в бараках. Разве это развитой социализм?

— Конечно, нет. Никаким социализмом тут и не пахнет. Бардак это.

Ельцин вздрогнул. Таких слов — в этом кабинете никто не слышал… может со времен Ильича. Первого — Ильича.

А Алиев думал. Человек, который ему был нужен, должен был обладать набором уникальных качеств, но главное — он должен был быть глубоко чужим для системы и не бояться ее ломать. Он не должен был входить в положение своих коллег — таких же первых секретарей. Потому что — хватит, довходились уже. Бардак бардаком, миллиарды лежат в земле, магазины пустые, корова доится в колхозе как коза, и никто не виноват. Он должен был обладать опытом комплексного руководства крупным регионом — чтобы разговаривать на равных, и чтобы не понаслышке знать проблемы, чтобы ему лапши на уши не навешать было. Он должен быть достаточно честолюбивым чтобы не быть продажным — а предлагать будут и много.

И еще его привлек отзыв бывшего первого секретаря области о Ельцине. Любое задание начальства Ельцин расшибется в лепешку, но выполнит.

— А как думаете, почему государство, которое обладает такими строительными мощностями — не может обеспечить всех нуждающихся граждан жильем?

— Да лентяи потому что — зло сказал Ельцин — этим заниматься надо, а у нас же все бюрократия, начиная с генерального плана города. Они ж все устарели, их пересогласовывать… а линейные объекты, военные… они все по специальному порядку идут. Ну и… на показателях области промышленная стройка лучше отражается. А так…

Ельцин махнул рукой

— Ваш опыт хорошо известен по Союзу…

— Да там просто сорганизовать людей надо было. Там и комсомольско-молодежные бригады были и сами очередники выходили… год… больше трудились. И построили. А когда человек сам, своими руками строит — совсем же другое дело.

— Это да. Только как то мы забыли…

…

— Борис Николаевич. Есть мнение назначить вас главой Госстроя.

Ельцин вдруг понял, что он — в седле.

— Доверие оправдаю — сказал он

— Но мое мнение, строительством пока может заняться и другой человек

Алиев отмахнул рукой

— Как смотрите на то чтобы возглавить Министерство госконтроля?

Ельцина мало можно было чем удивить. Но он удивился. И сильно.

— Я?

— Вы — резко сказал Алиев

— Но я же не… прокурор, какой-то. В контроле никогда не работал.

— Для прокуроров есть прокуратура. Ладно… ознакомьтесь-ка с этим

Алиев достал из стола папку и бросил на стол. Приглашающим жестом показал на нее — читайте…

У Ельцина чтение заняло минут десять, он читал быстро — опыт руководящего работника сказывался. Алиев все это время сидел молча, только прихлебывал время от времени гранатовый сок — прописали после того как было плохо с сердцем. Наконец, Ельцин положил папку на стол.

— Ну? Что думаете… только честно.

— А что тут думать — дипломатично отозвался Ельцин — кругом сейчас воруют.

На лице Алиева — отразилось разочарование

— Я вас не об этом спрашиваю.

…

Алиев подвинул папку к себе. Заговорил зло, с ядовитым сарказмом

— Боитесь… по закону тут вышка… восемнадцать миллионов похищенного. А если так подойти? Не с правовой, а с государственной точки зрения?

…

— Одиннадцать подпольных цехов. Гостиница, три ресторана и кафе. Все это создал один человек. С нуля. В то время как его соседи только и делали что писали в Ташкент, в Алма-Ату, еще куда и просили прислать то денег, то людей, потому что люди разбегаются, работать некому. А почему — разбегаются? Может, потому что ты условия не создал, а? А вот тут люди не разбегались. Шестьсот человек трудоустроено. Пусть и в подпольной экономике, но трудоустроено. И продукция этих подпольных цехов — не гниет на базах, расходится. Ну и что делать? Расстреливать — или Героя Соцтруда давать?