– Вот я и не хочу, чтобы моего ребенка воспитывал отчим.Знаешь, какое самое сильное воспоминание моего детства?

– Какое?

– Как ко мне приставал мой отчим. Он делал это постоянно,когда мать была на работе.

– А она что, ни о чем не догадывалась?

– Представь себе – нет. Даже если бы я ей это сказала, онабы мне все равно не поверила. Она мне вообще никогда не верила. Знаешь, как этострашно, когда человек, который тебя растит, лезет к тебе в трусы.

Юлька молча смотрела на огонь, а затем еле слышно произнесла:

– Да, ты права, надо делать аборт. Фома давно уже скурился иснюхался. Какой с него генофонд! А деток ты еще заведешь. Ты у нас чертовскикрасивая.

Я смахнула слезу и тихо сказала:

– Конечно. Придет время – и я обязательно рожу девочку. Рожуи назову ее самым красивым именем на свете.

– Каким?

– Лолита.

– Здорово, – улыбнулась Юлька, – и в самом деле красивоеимя. Не плачь, Чупа, я понимаю, как тебе тяжело. Но я нисколько не сомневаюсь втом, что ты и в самом деле встретишь свою любовь и родишь самую красивуюдевочку на свете с самым красивым именем. Надо только немного подождать.

– Юлька, а если со мной что-нибудь случится, ты будешь о нейзаботиться?

– Что ты несешь?!

– Ну скажи, будешь?

– Конечно, буду. Только ты сначала ее роди. В данный моментмне необходимо заботиться о тебе.

Юлька вытерла мои слезы и твердо произнесла:

– Вот что, дорогая, тебе надо сделать аборт прямо сейчас.

– Почему именно сейчас?

– Потому что ожидание – это самое худшее и тяжкое из чувств.За завтрашний день ты себя просто изведешь, и все. Нельзя рожать от алкоголикаи наркомана. И как я сразу об этом не подумала?! Будут у тебя еще детки.Встретишь ты достойного человека и родишь самую красивую девочку на свете и имяей дашь какое захочешь!

– Правда? – Я с надеждой посмотрела на Юльку.

– Глупенькая! Конечно, правда.

Я позвонила своему врачу и сообщила ему, что хочу сделатьаборт сию минуту. Дедуля сказал, чтобы я подъезжала в гинекологию. Юлька налиламне полный бокал текилы. Я выпила его до дна и почувствовала, как все поплылоперед глазами.

– Это как обезболивающее, – пояснила подруга.

Мы вышли на улицу. Бульдог сидел недалеко от машины.

– Ты куда? – поинтересовался он.

– На аборт.

– Прямо сейчас?

– Да, и чем быстрее – тем лучше.

Бульдог сел за руль, и мы поехали в город.

В больнице нас встретил дедуля. Он дал мне сменную одежду ивелел идти следом за ним. Я окинула Юльку и Бульдога грустным взглядом и вошлав кабинет. Когда все закончилось, низ живота противно ныл. Выдавив из себяулыбку, я спросила у доктора:

– Неужели все?

– Все, и все прошло хорошо. Без осложнений. Нужно тольконемного полежать.

Я легла на кушетку и закрыла глаза. Врач вышел. Минут черезпять в комнату вошел Бульдог. Он сел на корточки и взял меня за руку.

– Ну что, живая?

– Живая.

– Как все прошло?

– Слава богу, нормально. А где Юлька?

– В машине по телефону трещит уже целый час.

– Помоги мне встать, и поехали.

– Нет. Тебе надо немного полежать.

– Поехали. Ненавижу больничные палаты.

– Тогда я возьму тебя на руки и донесу до машины. Ты слишкомслаба.

– Ладно. Только помоги мне одеться.

Я приказала Бульдогу отвернуться и сняла белую больничнуюночнушку, затем натянула платье. Бульдог наклонился и помог мне обуться. Послеэтого он взял меня на руки и понес, словно пушинку, к машине.

– Ну как, подруга, живая? – участливо спросила Юлька.

– Живая, – улыбнулась я. – А ты с кем трещишь не умолкая?

– Со своим ненаглядным.

– Он, наверное, рвет и мечет, что ты осталась у меняночевать…

– А куда ему деваться! Ты лучше скажи, как все прошло?

– Нормально. Говорят, без осложнений.

– Ну и чудненько. А чувствуешь ты себя как?

– Средней паршивости.

– Ничего. Завтра будет полегче.

Вернувшись на дачу, я с удовольствием вытянулась на мягкомкожаном диване, а Юлька устроилась рядом.

– Знаешь, мне всегда казалось, что кожаные диваны должныбыть грубыми и холодными, а они, наоборот, мягкие и теплые.

Юлька провела рукой по моей голове и нежно прошептала:

– Вот и все, Чупа. Вот и все.

– Еще бы знать, куда подевался этот придурок Фома. Что зашутку он решил со мной сыграть?!

– Я думаю, что мальчики хоть что-то должны выяснить.

– Я тоже на это надеюсь.

На следующее утро Юлька поехала домой, а я, прислушавшись ксовету Бульдога, решила отдохнуть.

Приехав в Гатчину, мы с ним купили небольшой арбуз и съелиего, не выходя из машины.

– Как ты провела ночь? – поинтересовался Бульдог.

– Послушай, ты больше похож на врача, а не на телохранителя.Нормально. Как я могу ее еще провести?!

Доев арбуз, мы подъехали к дворцу. Огромное здание серогоцвета отличалось от других дворцов своей приглушенной простотой иизысканностью. Когда я стояла на дворцовой площади, мне казалось, что ещечуть-чуть – и начнется сказочный рыцарский турнир, заиграет старинная музыка.

– Нравится? – спросил Бульдог.

– Еще бы, – вздохнула я.

Расстелив покрывало, мы прилегли на травке и уставились другна друга.

– Ты попроще не мог одеться? – улыбнулась я.

– Как это – попроще?

– Лежишь в таком дорогом костюме на траве.