— Мумии обычно не сидят, — вставила недовольная Зина.

— Какая разница! В общем, займитесь чем-нибудь полезным. Ты, Даша, завтра снова едешь к Ставицкому в офис. Мы ещё обсудим это, когда я вернусь. А сейчас, может, наведете хоть какой-то порядок в нашем архиве?

Дав эти ценные указания, шеф куда-то уехал. Открывая тяжеленную дверь офиса, он что-то насвистывал. Зина немедленно потащила Дашку к себе. Та хотела сказать, что можно сразу пойти в кухню, но Зина считала, что для захватывающих разговоров её предбанник подходит лучше всего. Сделав себе и Дашке кофе, Зина усадила подругу рядом и гордо изрекла:

— Ты просто не представляешь, в какие дебри залез наш веселый шеф!

Из-за её зловещего шепота Дашка чуть не поперхнулась горячим кофе.

— Зинок, что ты имеешь в виду? — спросила она, убедившись, что может нормально дышать.

— Я думала, что основное в этом деле — нелады в семействе этих Ставицких. А тут ещё замогильный голос по телефону, угрозы, голубой мальчик-охранник. Черт ногу сломит!

— С чего ты взяла про охранника? — изумилась Дашка.

Надо же! Как бы шеф ни воротил нос от этого предположения, у Зины оно то же появилось. Интересно, почему? Зина сказала, что все время, что Ставицкий сидел у Поворотника, его охранник находился в её предбаннике. Что такое она могла заметить? Секретарша, не повышая голоса, рассказала, что сразу поняла: мальчик какой-то странный. Она же ас в том, что касается таких дел!

— Ну, и что дальше? — с замиранием спросила Дашка.

Вчера она уже решила, что её идея нелепа. Но что скажет Зина?

— Решила я его проверить, — выдала Зина. — Закидываю ногу на ногу. Как раз сегодня я надела свою любимую юбку. Как сердце чувствовало, что она мне понадобится. Скажи, нормальный парень стал бы сидеть, как истукан, при виде такого зрелища?

Она гордо повторила движение, которым «проверяла» охранника. Из-под огромного, почти до бедра, разреза кокетливо выглянула толстая Зинина ляжка.

— Правда, шик? — спросила секретарша с гордостью.

— Не то слово, — заверила её Дашка. — И что дальше?

— Да в том-то и дело, что ничего! — насупилась Зина. — Этот мальчишечка, — она с презрением указала на стул, на котором сейчас расположилась Дашка, — все время прислушивался к тому, что там у вас происходит. Так и косился на дверь кабинета, чуть глаза себе не переломал, бедняжка. Я ещё подумала: милый, за кого ты нас принимаешь? У нас серьезная фирма, и двери в офисе сделаны не из папиросной бумаги!

После четвертой чашки кофе в обществе молоденького охранника Зину осенило: парень ужасно переживает за своего босса. Так волнуются только за тех людей, с которыми связывает нечто большее, чем деловые отношения. Любовь! Вот почему мальчишка был равнодушен к её чарам. Для Дашки это было не ново. Всех, кто не проявлял к секретарше бешеного интереса, Зина немедленно заносила в списки геев и импотентов — это уж кому как повезет. Другие варианты просто не приходили ей в голову.

— Вот такие дела, дорогуша, — закончила секретарша свой рассказ. Видишь, как я старалась ради нашего общего дела. А скряга-шеф даже не подкинул нам с тобой на булавки!

От расстройства Зина пошла прилечь на свой любимый диванчик, прихватив последние дамские журналы в глянцевых обложках. Дашка тоже взяла стопки газет и журналов и направилась в свой кабинет. Ей хотелось посмотреть, не мелькнуло ли в прессе сообщение о скандале, связанном с фирмой Ставицкого. Во всей кипе удалось обнаружить только две заметки об экзотическом зверье. Первая — о снежных барсах, разбежавшихся с дачи какого-то нувориша. Теперь, сообщала статья, они ведут вольную жизнь в ближайшем лесу, наводя ужас на всю округу. В другой говорилось о диком родственнике наших хрюшек. Кабанчик из Африки показался новому хозяину, владельцу собственного мини-зоопарка, добрейшим существом. Попытка познакомиться с ним поближе стала для него не самым приятным воспоминанием. Но обе эти заметки касались совсем не тех животных, которых вместе с аквариумами и бассейнами поставляла фирма Ставицкого.

Дашка направилась в комнату, где была Зина, чтобы положить все, что просмотрела, на место. По крайней мере, шеф, когда вернется, не будет упрекать: «Мало того, что никто и не собирался наводить в архиве образцовый порядок, так ещё и не оставили следа от того, который был». Дашка распахнула дверь в кухню-архив и замерла на её пороге, прижав к груди свою ношу.

— Зина, что ты делаешь? — проговорила она с трудом.

— Вот тут написано, — ответила Зина, тыча пальцем в один из своих любимых журналов, — одна знаменитая модель раскололась: все, что они усиленно рекламируют доверчивым девушкам вроде нас, — это полная ерунда. Сами они пользуются бабушкиными рецептами.

— Но ты же не собираешься проверить это сейчас? — с надеждой спросила Дашка. — Вдруг к нам кто-то придет? Да и шеф в любой момент может вернуться. Зина, оставь в покое банан. Я же тебе говорила, что его давно пора выбросить…

Но секретарша уже не обращала на Дашку внимания. Она «священнодействовала».

— Зина, шеф приехал!

Зина, проворчав, что никто не умеет накликать неприятности так, как Дашка, скорее побежала умываться. Через минуту Поворотник был уже в офисе и сразу же попросил зайти Дашку. Зина, не дожидаясь приглашения, последовала за ней.

— Итак, Даша, давай обсудим твой завтрашний визит к Ставицкому, — начал шеф.

Он начал говорить, что теперь перед Дашей стоит совсем другая задача, чем в прошлый раз. Тогда он лишь хотел увериться в том, что его сосед не завел на работе явных амуров. Например, что на него не кидает пламенные взгляды красотка-секретарша. (Сказав это, Поворотник смущенно хихикнул). Или, что на рабочем столе Ставицкого вместо фотографии жены не стоит совсем другой портрет в красивой рамочке. Если бы за ним водилось нечто подобное, он не стал бы скрывать это от Дашки. Хотя бы потому, что наверняка решил приударить и за ней тоже, а в таких случаях нет смысла показывать себя образцовым семьянином. Не заметь Дашка откровенных шашней, можно было бы с чистой совестью успокоить мнительную тетушку и закрыть вопрос. Именно это и явилось бы самой лучшей помощью, которую мог оказать ей Поворотник. Тем более что добрососедские отношения — ещё не повод ввязываться в муторное дело.

— А как же то, что сказал этот поставщик экзотики, Дрыгин? — спросила Дашка. — Ведь он сказал Ставицкому что я — его очередная красотка. Это, правда, не «откровенные шашни», мало ли что говорят, но все-таки…

Шеф ответил, что они как раз подходят к этому вопросу. Тем более что по сравнению с утром ситуация успела сильно измениться. Теперь Дашке нужно будет получше присмотреться ко всему, что происходит в офисе. И тамошние флирты не будут главным предметом её наблюдений.

— По его рассказу я понял, что минимум два серьезных недоброжелателя у него есть: «новый» русский со своими рыбками-убийцами или кем-то там ещё и тот сплетник, что их привез.