Однако события развивались стремительно, и я не успел получить ответ на эти вопросы.

— Что за пустая трата жизненных сил! — вскричал старый манекенщик, внезапно возникший в пещере среди нагих моделей. — Ты только посмотри на них, Френсис! Как они прекрасны и молоды! У них впереди целая жизнь! И все же…

Он широким жестом конферансье снова показал на безмолвные фигуры, застывшие в печали. И в мгновение ока с ними начала происходить та же метаморфоза, которая произошла с самим манекенщиком на моих глазах. Модели начали стремительно стареть. Их кожа пришла в движение, она съеживалась и покрывалась морщинами и старческими пятнами. Сначала это выглядело не так ужасно. Юноши и девушки просто мужали и превращались в зрелых красивых людей, сохранявших грацию и изящество. В этом возрасте они выглядели даже еще более привлекательно, чем на заре жизни. Но затем в силу вступили законы старения и распада и разразилась катастрофа.

Фигуры нескольких красавцев на глазах расплылись и превратились в бесформенные груды жира. Другие, напротив, исхудали и стали похожи на обтянутые кожей скелеты. Некогда упругие груди женщин сморщились и обвисли, словно тряпки. А у некоторых раздобревших мужчин грудь, напротив, увеличилась. Уголки губ у всех присутствующих опустились, а число морщин быстро увеличилось. Сквозь дряблую кожу отчетливо проступали кости черепа. Волосы начали выпадать и поседели. В мгновение ока бывшие красавцы и красавицы ссутулились, у них задрожали головы и руки, а выцветшие глаза уставились в пустоту.

Старый манекенщик, который из всех присутствующих выглядел наиболее бодрым, бросил на меня жалобный взгляд.

— К смерти ведет не старость, Френсис. Мы начинаем идти к ней с минуты рождения. Все это не имеет никакого смысла!

Тела стариков распались на части. Кости черепа прорвали тонкую кожу и выступили наружу, седые волосы осыпались, глаза выпали из глазниц. По дряблому телу пошли трещины, оно лопнуло и из него вытекли кровь и лимфа. Мышечная ткань, сухожилия, артерии, жир превратились в одно сплошное месиво. Ледяная пещера наполнилась темно-красной отвратительной массой, в которой все еще плавали твердые части внутренностей. А на ледяных глыбах вместо красавиц и красавцев теперь сидели скелеты.

Но и их уже охватил процесс распада и тления. Черепа скатились с шейных позвонков и упали в текущую по полу жидкость. За ними последовали грудные клетки, лопатки, таз, кости рук и ног. Скелеты распались на отдельные косточки. В конце этого действа пещера представляла собой жалкую картину. Ледяные глыбы теперь были пусты, а по полу текла бурая жидкость.

Снова пошел снег, и сквозь его крупные хлопья я увидел скелет старого манекенщика. Как ни странно, его глаза оказались целыми и невредимыми и теперь буравили меня своим колючим взглядом. Они впивались в меня, словно невидимые копья.

— Разузнай обо всем! — воскликнул скелет, клацая челюстью. — И освободи нас от этого недуга! Найди меня, Френсис! Найди меня, Френсис! Найди меня, Френсис!..

Скелет рассыпался, и его кости упали в снег. Светящиеся глаза, однако, остались висеть в воздухе. Они все так же испытующе смотрели на меня. А потом вновь вернулась полная темнота.

Постепенно я пробуждался от тяжелого сна, в который меня погрузил укол иглы. Все мое тело было разогрето странным теплом. У меня было такое чувство, как будто я все это время пролежал на солнцепеке. Я все еще пытался снова погрузиться в сон, но реальность уже начала подступать со всех сторон, не давая забыться. Снотворное переставало воздействовать на мой организм. Я с трудом поднял веки и увидел перед собой все те же светлые светящиеся изнутри глаза, которые видел в своем нескончаемом сне.

Передо мной вновь возник призрак со светлыми горящими глазами. Кругом царила полутьма, и его фигура едва вырисовывалась на сером фоне. Незнакомец сидел на корточках и смотрел на меня. Его контуры вновь напомнили мне скорее очертания животного, нежели человека. В пропорциях его тела было что-то странное, вызывавшее тревогу. Над головой призрака висел плакат с надписью, сделанной алыми буквами:

ТЫ ЖИВОТНОЕ!

СКОРО/10.1.2003

www.animalfarm.com

Я с изумлением смотрел на плакат, не понимая его смысла. О чем, собственно, идет речь в сделанной на нем надписи? Постепенно приходя в себя после наркоза, я заметил, что нахожусь в просторной клетке, под большой красной лампой, которой обычно обогревают новорожденных или заболевших животных. Я лежал на мягкой чистой шерстяной подстилке, заботливо положенной кем-то здесь, в клетке. Мне было тепло и уютно. И если бы меня не тревожила мысль о том, что я нахожусь здесь не по своей воле, я, пожалуй, сейчас перевернулся бы на другой бок и снова соснул немного.

Кроме того, я чувствовал боль. Она не была острой, но все же беспокоила меня. Место на заднице, куда впилась игла, горело. Такие неприятные ощущения обычно испытываешь после болезненных инъекций. Но самое странное было то, что у меня сильно болела спина. Может быть, я повредил ее в драке с Адрианом или когда кубарем скатывался по наружной лестнице? Внутренний голос подсказывал мне, что там, должно быть, серьезная рана. Одним словом, положение мое было незавидным. Я стал пленником, и кто знает, какую участь уготовили мне те, кто посадил меня в клетку?

— Привет, Френсис, как спалось? — услышал я вдруг нежный голосок и увидел пушистую кофейно-молочную мордочку Фабулус по ту сторону решетки.

Ее золотистые глаза выражали одновременно радость и озабоченность. Шерстка Фабулус, похожая на мех соболя, сводила меня с ума. Несмотря на свое физическое состояние, я почувствовал, как кровь закипела в жилах.

— Отлично! — воскликнул я. — Мне даже снились сны. Я видел во сне, как мы венчаемся в соборе Святого Петра, люди в больших лыжных очках с духовыми ружьями в руках стреляют в нас из-за колонн…

— Вижу, ты не утратил присущего тебе чувства юмора.

— Как я мог утратить его? Ситуация, в которой я оказался, вызывает у меня дикий смех.

— Ты себя до сих пор неважно чувствуешь?

— Конечно, Фабулус, разве я могу чувствовать себя хорошо в этой дурацкой клетке? Меня поймали и насильно заперли здесь. А ты еще издеваешься надо мной!

— С чего ты взял, что тебя заперли? Ты вовсе не пленник! — негодующе воскликнула она.

— Ты уверена в этом?

— Да!

Не зная, что сказать, я толкнул носом дверцу клетки, и она легко поддалась и бесшумно распахнулась. Наконец-то я увидел мордочку Фабулус, не обезображенную решетками клетки. Слегка покачиваясь от слабости, я вышел на все еще непослушных ногах из клетки и, приблизившись к висевшему на стене плакату, осмотрелся.

Я сразу же понял, где я нахожусь, и это открытие поразило меня. Прежде всего меня привел в шок интерьер помещения. Мы находились на старом фарфоровом заводе, который хорошо виден с любой точки в нашей округе, потому что располагался на возвышенности. Это большое кирпичное здание, оставшееся со времен индустриализации, когда еще фабрики и заводы строили прямо посреди города. После Второй мировой войны производство на фабрике было остановлено, и с тех пор здесь жили летучие мыши и мои бездомные собратья. Высокую трубу фабрики, портившую вид, пару лет назад взорвали. Чтобы полюбоваться этим волнующим зрелищем, здесь собрались жители близлежащего квартала. Густав положил меня в корзинку и тоже отправился сюда.