на мою руку, в которой я держал пакет. Он остался единственным, кто всё ещё покушался на его содержимое. Но я буду непреклонен. Я же не виноват, что он, похоже, не жрал двое суток. — Когда запланирован урок?

— В среду.

Тут дверь, практически за моей спиной распахнулась и раздался голос деда.

— О, пирожки, как раз думал о чём-то подобном. — Пакет довольно мягко забрали из моих рук, и я услышал, как дед начинает жевать.

— Вот, это называется, карма, — Егор не сдержал смешка, похлопал меня по плечу, и отошел к своему наблюдательному посту у окна.

— Поел, называется, — пробурчал я, поворачиваясь к деду. — Какие новости?

— Собирайтесь, Совет собирается. — Дед отряхнул руки и сунул мне пустой пакет. — Нужно ехать, чтобы уже покончить с этим нелепым делом. Пока Давыдов совсем копыта не отбросил. А то, с него станется. Сейчас-то его в норму целители привели, заседание Совета выдержит. Да нам и надо-то, чтобы он за нового председателя успел проголосовать, а там, пуская помирает, если ему так приспичило. Нашел время, старый пень, — судя по всему, Арсения дед, мягко говоря, недолюбливал.

— Скоро начнут люди подходить, соболезнования, прощания… — неуверенно произнёс Егор.

— Женщины справятся. Да и ты не последний Ушаков. Миша, вы справитесь? — спросил он у старшего близнеца.

— Да куда мы денемся? — Он кивнул, выражая согласие. — Поезжайте. А ты, Егор, не беспокойся, все самые нужные для тебя люди, как раз сейчас в здании Совета собираются.

Так, похоже, с зачатками бунта Егор пока справился. Теперь нужно, чтобы он уже клан принял, как глава. И я вышел вслед за дедом, а уже за мной гостиную покинул Егор. Посмотрим, чем это заседание будет от других отличаться.

Глава 6

Когда мы подъехали к зданию Совета, то там собрались уже почти все. Ждали только императора, так что, можно сказать, что мы не опоздали.

Когда зашли в зал заседаний, то мы с дедом прошли на место, которое традиционно занимали Керн, а вот Егор сильно растерялся, не зная, куда ему приткнуться. Раньше Ушаковы сидели на первом ряду, но это было место председателя Совета, и куда садиться теперь, он не знал.

Все члены Совета, включая, кстати, деда, с любопытством смотрели на него, и ждали, что же Ушаков предпримет. Егор думал не долго, а просто поднялся на наш третий ряд и сел рядом со мной. Ну вот, приоритеты расставлены. На первое время все позиции определены. Надо, ой надо Дениса как можно быстрее поднимать и в Совет вводить, а то я как-то не очень уютно себя чувствую. И, кстати, Рогов. Отличный кандидат, надо только клан немного существеннее сделать.

Егор успел сесть, когда в зал стремительно вошёл император.

Его место оказалось не в центре, как я раньше думал, а в первом ряду, рядом с местом председателя.

Никто не вставал, чтобы приветствовать Михаила. Таким вот способом показывая, что он всего лишь один из тридцати. Глава хоть правящего, но клана, как и девяносто процентов присутствующих здесь. Десять, это парочка наследников, таких как я, да Егор, который ещё не определился.

Так как председателя не было, слово взял император.

— Мы собрались здесь для того, чтобы решить два вопроса: выбрать нового председателя, который в свою очередь спустит Кодекс, чтобы клан Ушаковых обрёл нового главу, который займет своё место рядом с нами. И так, кто хочет выступить с предложением кандидатуры нового председателя Совета?

— Да что тут думать? — дед поднялся и слегка повернулся в сторону императора. — Арсений Давыдов должен стать председателем, как самый старший и мудрый из всех нас. Кому ещё можно доверить Кодекс и право вето Совета? — Ух ты, а вот это для меня открытие, про то, что председатель может блокировать принятие решения. Но вот то, что Совет в растерянности, вполне понятно, никто не успел подготовиться и договориться. Слишком уж внезапно всё произошло.

— Нет, Виталий, я уже слишком стар, — Арсений встал, тяжело опираясь на трость. — Намедни вовсе думал, что помру, вслед за Андрюшей поспешу, но нет, откачали. Так что, нет, мне такие потрясения ни к чему.

— Хорошо, кого ты предлагаешь? — дед слегка наклонил голову и посмотрел на Давыдова с неприязнью.

— Так тебя, Виталий, — усмехнулся Арсений. — Те-бя. — Добавил он по слогам. — Ты по возрасту тоже не мальчик, хоть и выглядишь не слишком старше внука.

— Это невозможно, — сухо парировал дед. — Эксперты отсыпают мне жизни меньше года, и я хочу это время провести с пользой для себя. К тому же, это значит, что я тоже могу однажды поставить Совет в подобное, весьма неудобное положение.

— Не утрируй, — прервал его Давыдов. — Ты не поставишь Совет в неприличную позитуру по одной простой причине — у тебя ситуация вполне предсказуемая, и у Совета будет около года, может, чуть меньше, чтобы подготовиться, тогда как я вполне могу уйти вслед за Андреем прямо сейчас, — он от избытка чувств даже по полу своей тростью стукнул. — Так что не будем тянуть кота за яйца, и начнём голосование, тем более, что никто ещё не перебил нас и не предоставил свою кандидатуру. Неужели не понятно, что половина сидящих здесь баранов ещё не сообразили, что к чему, и не организовали тайные кружки по интересам. А ведь я, своим недугом даже время им дал. Остолопы молодые.

— Интересно, какого кота ты собрался тянуть за его высшую драгоценность? — дед решил потянуть время. Ему очень не хотелось оказаться привязанным к Совету, в то время, как он решил, похоже, пуститься во все тяжкие.

— Да какая разница? Хотя бы вашу пушистую семейную заразу…

— Мяу, — прямо в центре зала на кресле, где когда-то мне довелось посидеть, появилась та самая пушистая зараза, о которой только что говорил Давыдов. Он уставился на старика, а потом сел на пушистую весьма упитанную задницу и принялся вылизывать роскошный хвост.

— Константин, ты можешь его убрать? — я вздрогнул, когда ко мне обратился император. Ну не могу я воспринимать Михаила как родного деда, вот хоть тресни, не могу. Поэтому я поднялся в полнейшей тишине и отчетливо произнёс.

— Как вы себе это представляете, ваше величество? Много вы знает людей, способных влиять на чеширских котов? — наши взгляды встретились, словно мечи скрестились. Примерно через минуту он улыбнулся краешком губ, и повернулся к коту. И что это только что было, вашу мать?

— Ты же всё понимаешь, не так ли? — можно было предположить, что у Михаила потёк чердак, и он начал с котами беседовать, если не брать во внимание тот факт, к какому именно коту он обращался. — Иногда у меня складывается впечатление, что чеширские коты гораздо умнее некоторых особей человеческого вида. Ну а некоторых кретинов сравнивать с тобой, это нанести тебе смертельное оскорбление. — Он усмехнулся, а Паразит уставился на него своими желтыми глазищами и смотрел не мигая. — Поэтому, оставайся. В случае чего, мы призовём тебя к голосованию, если голоса разделятся и нам необходимо будет большинство.

— Мяу! — Паразит затряс головой, словно говоря, а не пойти ли вам, добрые люди — вот прямо туда, за что вы меня тянуть хотели? После чего обвел зал презрительным взглядом, посмотрев на каждого, включая императора. Как на навозную кучу, и исчез. Я решил, что моя миссия выполнена и снова сел на неудобную скамью.

— И вот что делать предлагаете, когда даже коты не хотят работать, — Михаил поднялся и встал к Совету лицом.

— Можно подумать, коты когда-нибудь работали, — буркнул дед, который принял этот выпад на свой счёт.

— Коты, может быть и не работали, а вот ты вполне, — Михаил прищурился, разглядывая мрачного деда. — Я понимаю твоё желание гульнуть напоследок, правда, понимаю, но и ты должен понимать, сейчас очень непростое время. Уже столько всего произошло, а сколько ещё может произойти… — Он отвел взгляд от старого друга и посмотрел на остальных. — Я не силён в предсказаниях, но хочу, как и все здесь сидящие, чтобы председательство в Совете, пусть даже временное, оказалось в надежных руках. Поэтому я поддерживаю Арсения, и предлагаю голосовать за Виталия Керна, как временного председателя. Надеюсь, что к следующему заседанию все мы соберёмся с мыслями и сможем избавить его от этой ноши, коль скоро он сам не хочет её нести. Голосуем, кто «за»? — и он первым поднял руку.

Во время голосования я не следил за его ходом, наблюдая за Кодексом. Когда началось голосование, он засветился ровным светом, а потом