Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сейчас она уже хорошо ходит и говорит, но приволакивает левую ногу, а в руке с этой же стороны не может носить сумки: непослушные пальцы разгибаются сразу, как только чувствуют тяжесть.
Глаза наполняются слезами. Чтобы я делала без помощи Матвея? Я готова за него отдать жизнь, а парочка недополученных оргазмов вообще роли не играет. У нас впереди еще длинная история.
Растираюсь полотенцем и наблюдаю в окно, как Матвей суетится возле стола: насаживает мясо на шампуры, разжигает огонь. Делает все неумело, но старательно. Натягиваю джинсы, футболку и бегу к нему.
– О, ты пришла, – улыбается любимый. – Помогать не собираешься?
– Обязательно. Так, где мне помыть овощи?
Оглядываюсь.
– Здесь везде вода, – смеется Матвей.
– Точно!
– Но мыть в ней не советую, можно любого паразита проглотить.
– Фу, какая гадость!
Вываливаю помидоры, огурцы и зелень из пакетов в пластиковый тазик и мою водой, привезенной с собой. Потом нарезаю их, красиво раскладываю на блюде, накрываю стол. Кажется, все в порядке. Шампанское в ведерке со льдом, нашелся целый пакет в морозилке домика, хлеб в корзинке, прикрытой салфеткой, майонез и кетчуп смешаны в равных пропорциях, острые салатики из капусты, моркови и спаржи разложены по плошкам. Но чего-то все же не хватает.
Хмурюсь, пытаюсь понять, о чем забыла.
– Вот дуреха! – хлопаю себя по лбу. – Цветы!
Ну, не упрекать же Матвея, что он их не купил.
Срываюсь с места и бегу к берегу. Там, у самого края я видела кувшинки.
– Ты куда? – кричит вслед Матвей.
– Я сейчас!
Но добраться до цветов невозможно: слишком далеко они от берега, зато нос улавливает нежный аромат ландышей. Оглядываюсь и замечаю зеленую полянку листьев, над которыми возвышаются крохотные белые колокольчики.
– Вот вы куда спрятались, – шепчу им.
Только приседаю, как меня толкают в спину. Я теряю равновесие и чуть не падаю лицом в землю.
– Что за? – выкрикиваю и оборачиваюсь.
– Что расселась на дороге? – презрительно кривит губы рослый парень с короткой стрижкой и кричит: – Лера, ты где? Ну, не дури, возвращайся! Я пошутил.
Он смотрит куда-то в кусты. Приглядываюсь: между ветками мелькает светлое девичье платье.
– А повежливее нельзя?
– Свали, дура!
Его грубоватый, с характерной хрипотцой голос и быстрый синий взгляд из-под густых бровей кажутся знакомыми. Но сразу вспомнить не удается. Парень срывается с места и исчезает в лесу.
– Идиот! – ворчу я.
Что-то неладно в этой красивой паре. Второй раз за час вижу их ссору. Или это еще первая не закончилась?
Но даже этот маленький инцидент не портит мне настроения. Подумаешь! Много на земле придурков. Срываю ландыши один за другим, выбираю самые крупные, а они растут у самой воды. Тянусь за стебельком, и рука натыкается на что-то гладкое и шелковистое, словно шерстка.
– Ай!
Испуганно отдергиваю пальцы, ландыши падают на землю, даже в ушах шумит от страха. Что это? Крыса? Мышь? Сердце ухает где-то в горле, хотя самой уже смешно. «И чего испугалась, дуреха?» – появляется первая мысль.
Раздвигаю высокие листья: у самого берега качается на волнах синяя бархатная коробочка с золотым логотипом известного ювелирного салона на крышке. Удивленно смотрю на нее, не смея прикоснуться, потом окидываю взглядом деревья – никого.
И тогда поднимаю футляр.
Долго держу коробочку в руках, не решаясь открыть. Кто разбрасывается такими вещами? Хотя… что это я? Может, это пустой футляр, выкинутый за ненадобностью. Вспоминаю слова Матвея о том, что люди приезжают в это место с определенной целью.
– Вот дуреха! – смеюсь над собой и выбрасываю футляр.
Собираю ландыши в красивый букет и выпрямляюсь, но синяя коробочка так и манит, так и притягивает взгляд.
А что, если…
Любопытство побеждает осторожность.
Решительно хватаю футляр, поднимаю крышку и замираю от восторга: в центре подушечки красуется обручальное кольцо невероятной красоты. Огромный бриллиант окружен россыпью камней поменьше. И все это великолепие сияет в лучах солнца и слепит глаза.
– Черт!
Захлопываю коробочку и бросаю ее в ландыши, словно она обжигает ладони.
– Что, красивое? – раздается сзади насмешливый голос.
Резко оборачиваюсь: скандалист стоит, оперевшись на толстую березу и, прищурив синие глаза, смотрит на меня.
– Ой, простите. Это ваше? Я не хотела трогать, – смущаюсь от неловкой ситуации. – Думала, кто-то потерял.
– Нравится? Так, оставь себе. Моя девушка отказывается от такого подарка.
– Еще чего! – вспыхиваю. – Сами разбирайтесь. Я тут никаким боком.
Прижимаю ландыши к груди и бегу к своему домику, а состояние такое, словно меня за воровством поймали.
– Ты ушла и пропала, – качает головой Матвей. – Мясо уже почти готово.
– Ой, какой ужас сейчас пережила! Наткнулась на мажора.
Рассказываю любимому о происшествии. Он удивленно качает головой.
– И чего сглупила? Надо было забрать кольцо себе. Представляешь, сколько оно может стоить?
Прагматичность и расчетливость Матвея в очередной раз шокирует. Я обиженно поджимаю губы:
– Мне чужого не надо.
– Эх, Аришка! Ты у меня слишком правильная. Есть вещи, от которых грех отказываться.
Его слова расстраивают меня. Меркантильность у Матвея от матери. Он хоть и сдерживается, но нет-нет, а постулат, впитанный с молоком, прорывается на уровне подсознания.
Матвей вытирает руки, берет меня за локоть и тащит к коттеджам.
– Показывай, какой засранец испортил настроение моей любимой? Я с ним разберусь.
– Матюша, не надо. Не обращай внимания. Он, кажется, поссорился с девушкой, бежал за ней, а тут я на дороге попалась.
Я целую любимого и умильно заглядываю в глаза. Выражение его лица на глазах
