Дальше я не продвинусь, от чего нет смысла давать мне шанса стать часть основной семьи. — Грустно и обречённо ответила она Яну. Решив, что лучше будет сразу с ним честной, а её сердце от сказанного сжалось липкой холодной безысходностью.

Лим теперь ожидала увидеть в глазах, словно такого своего и родного парня, уже знакомый ей взгляд разочарования и принижения. И видно всё, что она испытывала сейчас внутри, отразилось на её лице.

— Эй, — встал резко Ян, делая шаг к девушке. — Тебе что опять плохо? Где на этот раз болит? — В секунду он был рядом с ней и, присев на корточки бесцеремонно прислонил свою тёплую ладонь ей ко лбу. — Температуры вроде нет. Озноба тоже.

Сердце Лим ёкнуло от прикосновения Яна и такой близости с ладонью парня, в лице которого, не было и тени того, что девушка готова была увидеть. Его тёплые и полные заботы глаза, в которые Лим сейчас смотрела, словно согревали её изнутри.

— А тебя разве не волнует мой предел культивации? — Слегка дрожащим голосом произнесла она. Но не это она хотела сказать. Совсем не это. Но слова сами вырвались с её губ.

— Меня волнует твоё здоровье, — ответил Ян, убирая ладонь со лба девушки, смотря при этом Лим в глаза. — А твой предел — нисколько. Старайся и не опускай руки. А если это и вправду твой предел. То моё отношение к тебе всё равно не поменяется.

Лим от слов парня забыла даже как дышать. Ведь он ни грамма не слукавил и не соврал. Всё, что он произнёс, отражалось в его заботливых глазах.

— Почему? — Предательски сорвался голос у девушки.

— Ну, ты у меня первая, — встал в полный рост Ян перед девушкой. — Так какие травы тебе надо было собрать? Напомни ещё раз.

— П-п-пер-ва-я, — вспыхнули щёки девушки, а её сердце чуть не прошибло грудь навылет, и если бы Лим могла слышать того, кого она не видела, то услышала бы просто истерический смех.

— Ну да, — повернулся вполоборота на неё Ян. — Первая, кого я вылечил. — Непонимающе произнёс парень.

Был уже поздний вечер, вот-вот готовый шагнуть в ночь, когда Ян сидел в позе лотоса и всё больше углублялся в культивирование своей формации Дао.

Парень находился неподалёку от своей пещеры на огромном валуне, который расположился практически у небольшого водопада и выглядывал только наполовину из воды.

Ян не знал, было ли резкий скачок в культивации пути Дао, связан с прошлой незабываемой ночью. Но с самого утра Ян чувствовал небывалую уверенность в прорыве на формацию одиннадцатого созвездия второй ступени ученика даоки.

Из-за акупунктуры и пилюль, которые он делал под руководством мастера из высококлассных ингредиентов и ел. Также от того, что в его теле были взращены все четыре стихии, уравновешенные идеально между собой и, как говорил Гин, из-за его подготовленного к этому тела. Энергия Яна была увеличена до ступени мастера, пока действовал эффект пилюль и игл. Это и позволило Яну за каких-то шесть месяцев пройти путь в десять созвездий формации ученика и выживать в этом ужасном месте.

Но это данная взаймы сила несла жуткую боль, которая стала неотъемлемой частью Яна на пути его тренировок. При этом хотя бы один неверный шаг на этом пути мог спровоцировать разрушение тела и смерть парня.

Хотя, как говорил Гин. Этот метод тренировки был доступен только Яну из-за развитого тела, которое могло выдержать этот метод. Но и у этой методики был свой порог только до третьей ступени. Так как после формации ступени мастера Дао, тело от этого метода просто начнёт разрушаться, а органы отказывать один за другим.

И вот сейчас медитируя. Ян видел перед своим внутренним взором цветок лотоса красного цвета с открывшимися десятью лепестками, которые символизировали созвездия.

Парень скапливал вокруг листьев свою энергию, направляя её в лотос, и в то же время старался покрыть ей практически полностью распустившийся цветок.

Любая оплошность. Даже самая маленькая заминка или поспешность несли провал культивации перехода на новый уровень силы. Это было куда сложнее техник медитаций, контроля энергии или распределения, а также увеличения своего энергетического потенциала.

Со стороны же смотрелось это так. Ян просто сидел в позе лотоса, неподвижно, словно статуя, а вокруг него пульсировала красная энергия, что символизировала вторую ступень культивации.

Но на деле он словно толкал огромную гору, то старался её удержать на месте. Или ловил ветер, после чего мог сам стать подобно ветру внутри себя. И всё это было сродни ужасной борьбе с самим собой и вселенной.

И вот под внутренним взором парня, идущего по пути культивации Дао, что был когда-то закрыт, одиннадцатый лист лотоса, взращённый Яном, начал дрожать и слегка распускаться.

Сразу стало куда тяжелее держать контроль медитации и энергии. Но Ян был сосредоточен и спокоен.

Лист лотоса медленно напитывался энергией парня и словно не только поднимался, но и рос при этом, также начиная отдавать энергию в пространство.

Парень всё больше вмещал в лотос своей энергии и словно маленькое солнце грел цветок внутренней энергией.

Ян взращивал в себе духовную основу Дао, подобно сердобольному садовнику, выращивающему цветок, что в любую секунду был готов умереть.

Внезапно в сознание парня непонятно как, проникли воспоминания о ночи с Лим, от чего его энергия вздрогнула, и он чуть не потерял контроль над медитацией. Так как в груди Яна и ниже чуть не вспыхнуло возбуждение.

Но Ян удержал её и неожиданно увидел перед своим внутренним взором, как стал формироваться последний недостающий, двенадцатый лепесток, словно стараясь догнать более раннего собрата.

С этой секунды стало невыносимо держать контроль и баланс стихийных основ. Однако Ян упорно держался, борясь с нахлынувшим и словно сокрушающим всё на своём пути энергетическим потоком.

Всё сущие для Яна перестало существовать. Он будто был один на один со свирепым и в то же время покорным цветком лотоса. Ян и его духовное начало словно находились в открытом космосе, вступая друг с другом в противоречивое противоборство. Решая вступить им в гармонию или, напротив, окунутся в хаос хаоса.

Сколько продолжалось противостояние, Ян не понимал. Но на грани сознания парень ощущать слабую помощь извне, что страховала его, если стихийные элементы вдруг начинали терять зыбкую грань равновесия или один из контролей мог обрушиться.

Энергетическая пульсация красного лотоса нарастала и нарастала, а последний лепесток, полностью сформировавшись, начал распускаться, жаждая как можно быстрее догнать своего собрата.

И вот словно настал пик формации Дао. Боль и эйфория охватили Яна. Однако парень продолжал свою культивацию, держась из последних сил.

Ян чувствовал кровь, которая подступала к горлу. Ощущал, как внутренние органы сжимались и словно стонали от пронизывающей их энергии даоки, обжигая неописуемым жаром.

Когда Ян был готов застонать в голос и прервать культивацию, он вновь ощутил помощь. Словно холодный компресс в самый неумолимый зной.

Стало куда легче. От этого Ян вновь рванул в извечную схватку со своей духовной основой, что неистово сияла красным всепоглощающим свечением.

Словно через вечность, наконец-то настал момент истины. Всё, что Ян вытерпел и к чему шёл, было не напрасно. Цветок духовной основы вспыхнул ярким заревом, и его распустившиеся листья рванули вверх, образовывая бутон.

Секунда и Ян словно рванул в безграничную небесную высь, чувствуя некое просветление, что дало понимание о переходе на новую ступень мастерства, видя перед собой свою духовную основу, мирно светящуюся оранжевым светом энергии.

У Яна получилось прорваться сразу через два созвездия и образовать лотос третьей ступени, который медленно и робко распускал лепесток первой формации созвездия.

Открыв глаза, парень расплылся в улыбке окровавленными губами. У него вышло. Он взошёл на третью ступень Дао, став Мастером первой формации.

Перед Яном же в своей любимой позе завис Гин. Вид у призрака был усталый, а тело стало белёсым и полностью прозрачным.

— У нас вышло. — Устало и радостно произнёс Ян своему учителю, зная, что именно он удерживал его там от неудачи, и повалился на камень, смотря в звёздное небо.

— А как иначе, — словно дряхлый дед проскрипел Гин. — Я же твой учитель. А ты не ценишь, олух криворукий.

Ян просто лежал, будучи без сил, и болтал с Гином, смотря в такое далёкое небо, которое светило парню