– Успокойся, Мэдс. Эй, мы же просто развлекаемся, верно? – Он смотрит на меня и улыбается. – Не будь такой дразнилкой, я знаю, что ты не скромница. Те сообщения, которые ты мне присылала… Глубоко внутри ты грязная девчонка. Поэтому я расскажу тебе, как все будет происходить. Мы найдем хорошее местечко и устроимся поудобнее…

Электрошокер стреляет и попадает ему прямо в шею. Джейк начинает дергаться. Машина виляет в сторону. Я открываю рот, чтобы закричать. Темнота.

4

Младший курс, шесть лет назад

– Это нереально, – вздыхаю я, глядя в окно самолета.

– Да.

Я смотрю вниз на свою руку, вложенную в руку Нейтана. Она выглядит такой крошечной в его огромной лапе. Он сжимает ее, и мы улыбаемся друг другу. Вот черт, я действительно это делаю. Примерно через десять часов мы приземлимся в лондонском аэропорту Хитроу, где нас встретят его родители. Боже мой. Я не могу сдержать своего волнения.

– Перестань волноваться.

– Я не волнуюсь.

– Хорошо, скажи своему лицу перестать волноваться.

Я заставляю себя улыбнуться, но получается гримаса.

– Это самая странная улыбка из всех, что я видел, – говорит он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня. – М-м-м, мне нравится, когда я целую твои зубы.

Это вызывает у меня смех и заставляет чувствовать себя немного лучше. Но не сильно. Потому что, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Я лечу в самолете с Нейтаном! На пути к знакомству с его семьей! Ради всего святого! В Англию! Кто бы мог подумать?

– Эй, а как так получилось, что у тебя нет британского акцента?

Я никогда не задумывалась об этом, но теперь, когда мы уже на пути в Лондон, понимаю, что у Нейтана американский акцент.

– Это потому, что мои родители часто переезжали, когда я был маленьким, поэтому меня всегда отдавали в международные школы. Даже в Англии. Так легче переводить мои оценки. Ты хочешь, чтобы я говорил с британским акцентом? Я могу сделать это для тебя, милая.

– О боже. Ладно, ты не можешь быть еще привлекательнее. – Я вздрагиваю, и Нейтан смеется.

– Кстати, я подарил Селене эйрподсы, о которых она мечтала на Рождество. Подписал их от нас с тобой.

Я таращусь на него.

– Серьезно? Это так щедро с твоей стороны. – Я подарила ей набор увлажняющих средств, купленных в специализированном интернет-магазине.

– Да ладно, ведь все это было бы невозможно без ее помощи.

– Правда.

За последние два года Селена много раз приезжала ко мне в гости по выходным. Она пользуется успехом в моей семье; мои тети говорят, что она дочь, которую они хотели бы иметь (привет, а как же я? Но неважно), а мама говорит, что она та сестра, которую хотела бы для меня, с чем я вынуждена согласиться. И когда Нейтан пригласил меня к себе домой на Рождество, Селена подарила мне лучший подарок, который только можно было придумать. Она сказала маме, что хочет, чтобы я поехала с ней в Северную Калифорнию на Рождество, и мама согласилась без колебаний, так как Рождество в моей семье не празднуют.

Нейтан достает из рюкзака свой планшет и устанавливает его на наш столик с подносом.

– Я загрузил «Бессмертных» для полета.

– О, ты просто находка, Нейтан Чен.

– Я полагал, что снимки Генри Кавилла топлес помогут отвлечь тебя от встречи с моими предками.

Я закатываю глаза.

– В «Бессмертных» слишком много сисек, чтобы строить из себя самоотверженного.

– Правда. – Он смеется, а затем наклоняется ко мне и понижает голос. – Но твои – мои любимые.

Я шлепаю его по руке, но, честно говоря, вроде как ухмыляюсь. Он притягивает меня ближе, чтобы я могла положить голову ему на плечо, и мы устраиваемся смотреть фильм. В какой-то момент мы оба засыпаем. Когда стюардесса будит нас спустя несколько часов, я, к своему огромному ужасу, обнаруживаю, что мою шею защемило под странным углом.

– О, нет. Нет, нет.

Я пытаюсь повернуть голову, но боль пронзает мой позвоночник, и я пищу. Нейтан потягивается, зевая.

– Что случилось, коротышка?

– Я неудачно заснула, и теперь моя шея отказывается поворачиваться.

Он смотрит на меня, а затем разражается смехом.

– Ты что, втайне девяностолетняя старуха?

– Не оскорбляй меня, малыш. Мне всего восемьдесят семь. Уф. Я не могу встретиться с твоими родителями в таком виде! – Я яростно машу рукой, показывая на свою склоненную голову.

– Успокойся. Иди сюда. – Нейтан кладет руку на мою шею и начинает ее массировать.

– Ой, ой, ах. – Не могу решить, больно это или чертовски приятно.

– Перестань дергаться.

– Пожалуйста, пристегните ремни безопасности и повернитесь лицом вперед, – укоризненно напоминает нам стюардесса.

Мы делаем то, что нам сказали. Несмотря на все усилия Нейтана, моя шея все еще болит. Всякий раз, когда это случается, мне обычно приходится ждать, пока я засну, чтобы вернуть шее нормальную гибкость. Итак. Я действительно собираюсь встретиться с его родителями с наклоненной головой. Ладно, в этом совершенно ничего страшного. Я совсем не волнуюсь по этому поводу. Как только мы выходим из самолета, Нейтан снова пытается размять мою шею и плечи.

– Хорошо, это будет весело. – Он смеется, когда я пытаюсь слегка ударить его, и ловит мой кулак, после чего целует его. – Это так мило, когда ты бьешь меня своей крохотной ручкой. Все будет хорошо. Они полюбят тебя так сильно, что не позволят тебе вернуться в Штаты.

И, несмотря на кривую шею, он прав.

Как только мы забираем чемоданы и заходим в зал прилета, раздается крик, и вдруг его родители оказываются прямо там. Его мама, красивая высокая блондинка, быстро обнимает меня, а его отец, азиат, который выглядит, как, по моим представлениям, будет выглядеть Нейтан лет через тридцать, обнимает меня так же неловко, как часто делают мои мама и тети.

– О, как приятно видеть вас двоих здесь, – говорит его мама.

– Здравствуйте, миссис Чен.

Она фыркает:

– Зови меня Энни, не надо этой миссис Чен. А это Крис.

Она показывает на отца Нейтана, который улыбается мне.

– Все в порядке, сынок? – спрашивает Крис.

– Хорошо, папа.

Ха. Нейтан все-таки говорит с британским акцентом.

Когда мы выходим на улицу, я задыхаюсь от резкого, неумолимого холода, который проникает сквозь мою толстовку. Нейтан достает куртку, которую взял для меня и которая примерно на три размера мне велика, но она очень теплая и пахнет им.

Поездка из Хитроу в Оксфорд занимает почти два часа, и к тому времени, как мы выезжаем на шоссе – или автостраду, как