В 1139 г. началось новое вторжение в Англию – как всегда, из Франции – под предводительством императрицы Матильды, выступавшей от имени своего шестилетнего сына Генриха. Страна на многие годы погрязла в гражданской войне и смуте. Порядок был восстановлен лишь благодаря событиям, случившимся во Франции. В 1152 г. сказочно богатая Алиенора Аквитанская развелась с французским королем и в тридцать лет вышла замуж за сына Матильды, Генриха Плантагенета, к тому моменту невероятно амбициозного 19-летнего юношу.

Века военного положения на северной и западной границах создали аристократию достаточно сильную, чтобы не подчиняться королям. Таким образом, уникальные свободы в Англии были во многом обусловлены постоянным сопротивлением валлийцев и шотландцев

На деньги Алиеноры Генрих переправился через Ла-Манш. В июле 1153 г. его армия встретилась с армией Стефана при Уоллингфорде – они встали на разных берегах Темзы, но битва не состоялась. В Европе XII в. рыцарская кавалерия переживала кризис: удары тяжелой кавалерии легко разили беспомощных пеших ратников, но, когда закованные в стальную броню всадники сталкивались лицом к лицу на общей скорости более 60 километров в час, это могло привести только к взаимному уничтожению. Церковь предложила сделку: Стефан сохраняет трон, но Генрих становится наследником.

Генрих II и королева Алиенора. С миниатюры «Филипп Август отправляет посланника, посланника принимают король и королева» в книге «Большие французские хроники», 1332–1350 (Les Grands Chroniques de France, 1332–1350). Британская библиотека, Royal F 43v

В течение года Стефан умер. Хотя Генрих в то время находился за границей, его уже так боялись, что он спокойно взошел на престол. «Англосаксонская хро- ника» выражает общее облегчение англичан, наконец-то получивших сильного короля, способного держать баронов «в страхе и в узде», однако возвращение порядка знаменовало собой конец древнеанглийской культуры. В течение почти трехсот лет писцы «Англосаксонской хроники» записывали историю своего народа. Ни одна другая западная нация не может похвастаться подобным. Но дни хроники подошли к концу. Генрих II был французом, даже не нормандцем, и правил большей площадью французских земель, чем сам французский король. Теперь политическое, общественное и культурное влияние из-за Ла-Манша стало непреодолимым. Хроника английской Англии была окончена.

Самое французское место на земле

Переживавшая расцвет культура, привнесенная с другого берега Ла-Манша, еще сильнее отдалила Южную Англию от остальных регионов острова. Генрих большую часть правления провел во Франции, а в Англии бывал главным образом на Юге.

Новая волна франкофонии оказала огромное воздействие на английских простолюдинов. Немногие уцелевшие представители древнеанглийской элиты окончательно отказались от своего языка и перешли на французский. Объяснение дает в своем «Диалоге о палате Шахматной доски» (ок. 1180) лорд-канцлер Ричард Фицнайджел.

Это выделение имеет большое значение. К «свободным людям» относилось примерно 5–10 % коренного населения Англии. Только высокопоставленные англичане – вероятно, уцелевшие наследники некогда великих семей, сохранившие свои богатства благодаря сотрудничеству с новыми хозяевами-колонизаторами, – «переплелись» с нормандцами.

Почему выходцы из Нормандии были не против принять коренных землевладельцев в свой круг? На то были свои причины. Несмотря на существование писаного английского права, Вильгельм Завоеватель и его наследники считали новую колонию абсолютной tabula rasa с юридической точки зрения и пытались укоренить здесь феодальную систему, подразумевавшую, что вся земля знати взята в личный долг у короля и не обязательно может наследоваться.

Чтобы укрепить свои претензии на землю и защитить себя от загребущих королевских рук, представители англо-нормандской знати приняли примогенитуру – право наследования, согласно которому поместья и титулы передавались только первенцу мужского пола. Это было исключительно редким явлением: во всей остальной Европе титул, а вместе с ним все юридические привилегии наследовали все дети аристократа, дети этих детей – и так далее. В Англии примогенитура создала тесный круг богатых аристократов, чьи младшие сыновья и дочери не обладали ни землями, ни титулами и с точки зрения права ничем не отличались от простолюдинов. Естественно, эти отпрыски нормандских аристократов стремились остаться богатыми во что бы то ни стало – например, вступить в брак с потомками коренных англичан, поддержавших захватчиков. Это значило, что путь в англо-нормандскую элиту был открыт всегда. Во времена Фицнайджела наследник Госпатрика, последнего английского эрла Нортумберленда, женился на нормандке и принял ее фамилию де Невилл. Благодаря этому нормандка осталась богатой, а англичанин вошел в нормандскую элиту.

Колониальная Англия

К 1180 г. английская элита заслужила иное отношение со стороны своих хозяев, сумев резко перестроиться на французский язык и культуру. Это типично для любой колонии. В обычной стране дело обстоит так, как на рисунке справа.

Так было в большинстве европейских стран до Великой французской революции, а во многих – и до Первой мировой войны. Однако в любой колонии – римской, англо-нормандской или в колонии Британской империи – дела обстоят так, как на иллюстрации слева.