Бабушка чувствовала себя здесь как рыба в воде, потому что больше всего на свете любила делать покупки. Базар же, в отличие от городских магазинов, давал ей чудесную, упоительную возможность торговаться. Не ради лишней копейки, а из принципа. Одним словом, рынок был для Бабушки земным раем.

Она уже успела купить пять розовых шёлковых абажуров, три пары кожаных тапочек с пришитыми к ним колокольчиками, шахматы, два набора для игры в нарды, несколько стеклянных бутылочек ароматического масла для ванны и кальян, напоминавший Вайолет Гусеницу из «Алисы в Стране чудес». И останавливаться на достигнутом Бабушка не собиралась, наоборот, она только входила во вкус. В другое время и в другом месте Вайолет уже наверняка надоело бы таскаться за Бабушкой по магазинам, но здесь всё было так интересно – чужая речь, странно одетые люди, непривычные запахи – что Вайолет не чувствовала усталости.

Её первые три дня в Каире уже пролетели, впереди оставалось всего три дня. За это время они с Агнес и Бабушкой успели осмотреть пирамиды и Музей египетских древностей, где собраны редкие артефакты. Ещё один день они провели в Каире с отцом Агнес Ахиллом, а на сегодняшний вечер у них было запланировано чаепитие у профессора Фитцгерберта, после чего они собирались сесть на ночной поезд до Луксора, чтобы назавтра посетить там Долину Царей, ту самую, где был похоронен Тутанхамон и многие другие фараоны. Египет настолько захватил Вайолет, что она на время забыла о пропавшей в Лондоне мумии.

– Ага! – воскликнула Бабушка. – Портной! Он-то мне и нужен. Я чувствую себя виноватой перед моим дорогим Альфонсом, которого бросила одного дома. Попробую загладить свою вину, заказав для него наряд в арабском стиле.

Альфонс был избалованным французским бульдогом Бабушки, который остался на попечении личной зооняни. Представляю, как ей досталось от него!

Агнес понимала, что разговор Бабушки с портным о собачьем комбинезоне затянется надолго. Поэтому она предложила Вайолет заглянуть в лавку, в которой торговали черепами и прочими страшилками, а также фейковыми египетскими «древностями». Она попросила Бабушку отпустить их в эту лавку одних, и та согласилась.

– Хорошо, – сказала Бабушка. – Идите, но только будьте осторожны и не задерживайтесь. Через десять минут встречаемся у портного. Смотрите, я очень рассержусь, если вы опоздаете, – и для убедительности она погрозила своей тростью. В шутку, конечно.

Кузины свернули в узкий проход за лавкой портного, и тут мимо них протиснулся вперёд молодой человек, европеец, показавшийся Вайолет очень знакомым. Она узнала его со спины не сразу, но вдруг её осенило.

– Альф! – радостно окликнула она его. Молодой человек обернулся, окинул её равнодушным взглядом и поспешил дальше.

– Я что, сошла с ума? – спросила Вайолет у Агнес. – Разве это был не Альф?

– Да, очень похож, – согласилась Агнес. – Но, кажется, он нас не узнал.

– А, я поняла! – воскликнула Вайолет. – Наверное, это Ральф. Он-то нас никогда не видел, вот и не узнал!

– Точно, – кивнула Агнес. – Интересно, что он здесь делает?

Вайолет тоже хотела бы знать ответ на этот вопрос.

– Разве он не должен быть сейчас вместе с братом на раскопках в Южной Америке? – удивилась она.

– Давай пойдём за ним и всё выясним. – Агнес схватила Вайолет за руку и потащила за собой в ту сторону, куда ушёл Ральф. К сожалению, они быстро потеряли его из виду. Девочки уже собирались прекратить погоню, как вдруг увидели, что Ральф выходит из какой-то лавки.

– Ага, вот он! – воскликнула Агнес.

Но пока девочки пробились к тому месту, где видели Ральфа, его уже и след простыл, а сами они оказались перед входом на рынок, за которым начиналась большая площадь.

– Я его не вижу, – раздражённо проговорила Вайолет.

В эту самую минуту из лавки, в которой побывал Ральф, вышел её хозяин с письмом в руке, и Агнес на арабском спросила, не знает ли он, в какую сторону направился его недавний посетитель.

Агнес родилась и выросла в Каире, поэтому разговаривала по-арабски так же легко, как по-английски и по-французски.

– Так вы его знаете? – на ломаном английском спросил хозяин лавки.

– Да, конечно, это наш кузен, – легко солгала Агнес. – Мы вместе приехали сюда на каникулы.

– Ах, как это удачно! В таком случае отдайте ему вот это письмо, он обронил его у меня в лавке.

Девочки взглянули на конверт, на котором было написано всего одно слово: «Отцу».

«Очень странно, – подумала Вайолет. – Полисмену Грину братья сказали, что их отец умер».

– Да, конечно, это письмо для нашего дяди, – сказала она вслух.

– Я думала, их отец умер! – воскликнула Агнес, когда они поспешно возвращались в лавку портного к Бабушке.

– Да, я в курсе, – откликнулась Вайолет. – Всё это очень, очень подозрительно.

И она поглубже засунула письмо в свой карман.

– Я думаю, нам нужно заглянуть в конверт и прочитать это письмо, вдруг оно как-то связано с кражей мумии, – тихо предложила Вайолет, когда они с Агнес вернулись домой.

– Согласна, – ответила Агнес. – Очень странно, что Ральф здесь, а не в Южной Америке.

– Арти показал мне, как можно аккуратно открыть конверт, – всё так же шёпотом сообщила Вайолет, а в полный голос спросила: – Бабушка, не хочешь ли ещё чашечку кофе?

– Да, с удовольствием, моя дорогая, – ответила Бабушка. – Прогулка по восточному базару меня слегка утомила.

– Так отдохни, а мы сходим и сварим тебе кофейку. Крепкого, как ты любишь. – Вайолет подмигнула Агнес, и они отправились на кухню, где сразу же включили чайник. Вскоре из его носика повалил пар, над которым и подержала конверт Вайолет. Затем она легко отклеила клапан конверта и вытащила письмо.