class="p1">Пол вновь погрузил свой взгляд в отчёт, лежавший в открытой папке перед ним и, ослабив голубоватый галстук, отлично подходивший к его блестящему синему в полоску костюму, почесал круглый подбородок и недовольным голосом произнёс:

— Мистер Майерс! Вы хотя бы представляете, какая провалена операция? Она была необходима для нас, а что теперь? Мы вынуждены начинать всё с нуля. Поскольку образец пропал, а люди, с которыми мы работали, убиты. Надеюсь, хотя бы деньги, которые запрашивали эти офицеры российских спецслужб, на месте?

— Конечно, мистер Нолингтон, — посмотрев на декоративный пистолет девятнадцатого века, стоявший у замдиректора на столе, сказал Дэниел Майерс.

— И то хорошо! — вспылил Пол.

Внезапно зависла короткая пауза и наступила тишина, во время которой Майерс успел оглядеть все картины гражданской войны за независимость, развешанные по всему кабинету, и снова уставиться на замдиректора.

— Ладно, — начал Нолингтон, — что было, то было! Теперь слушай мой новый приказ. Во что бы то ни стало надо найти образец, который нам предлагали русские и доставить его сюда, в штаб-квартиру, — встав из-за рабочего стола, сказал замдиректора, неспешно подойдя к окну, завешанному жалюзи.

— Я прекрасно понял ваш приказ, но мы даже не знаем, где он может быть, — с какой-то растерянностью и неопределённостью в голосе, продолжил Майерс.

— Понимаю вашу озабоченность, но мне отнюдь не легче, чем вам, а может, даже и сложнее. Потому что меня в любой момент могут заслушать на заседании Конгресса или Сенатской комиссии по делам обороны. И то и другое — не лучшее времяпрепровождения, скажу вам, Майерс. Эта операция стоит на контроле у директора, который держит в курсе вице-президента.

— Я всё понимаю, сэр! Пусть нам не повезло в первый раз, но второй раз, я бьюсь об заклад, нам повезёт больше! — со всей серьёзностью и твёрдой верой в себя и свои силы сказал Дэниел.

— Наш провал сильно задел верха, мистер Майерс, — с лёгким раздражением в голосе добавил Нолингтон. — А насчёт того, где его искать… Думаю, он не мог уйти далеко.

— Это как сказать, сэр, — переводя беседу в ранг более спокойной, продолжил Майерс.

— Понимаю вашу озабоченность, но мне ничем не легче, Дэниел. На меня давит директор, которому в его политических играх этот образец нужен как воздух. Видимо, он метит в сенаторы, а мне пока даже нечего толком ему ответить.

— Догадываюсь, сэр, но мне даже на ум не приходит, кто мог провернуть эту операцию у нас под носом. Мы ведь всё контролировали. Везде были наши камеры видеонаблюдения, в небе крутился беспилотник, наши люди держали позиции, готовые в любой момент защитить образец. Но в итоге всё получилось как получилось, и ничего при этом мы особого не увидели: только погасший на пару минут в отеле свет и отравленных нервно-паралитическим газом оперативников, ну и два трупа в номере, которыми являлись два офицера российских спецслужб. Может, это была спецоперация русских?

— Едва ли! Тогда бы взяли кого-нибудь из наших. Скорее всего, Дэниел, это был кто-то другой, но тоже очень заинтересованный в образце. Они знали все наши позиции заранее. Проще говоря, нас кто-то продал, и, наверное, этот кто-то — из своих, или один из тех, кого убили во время операции. Точно вы не нашли ничьих следов? — вернувшись обратно за стол и удобно усевшись в кресле, спросил Нолингтон.

— Абсолютно точно, сэр! Ни отпечатка, ни гильзы. А смерть двух офицеров ФСБ наступила от сердечного приступа, но были обнаружены на их телах следы уколов от металлических шприцов в области шеи. Их отравили каким-то ядом, — ходя из стороны в сторону по кабинету, сказал Майерс.

— Хорошо, тогда давай подумаем, кого из агентов мы отправим на это весьма сложное и ответственное задание, — сняв очки и положив их на стол, произнёс Пол.

Майерс взял паузу в разговоре, чтобы немного подумать и, оглянувшись по сторонам, снова пристально посмотрел на Нолингтона и добавил:

— Я, думаю, что для такого задания может подойти агент Стивенсон. Она сейчас отдыхает у себя дома в Нью-Йорке.

— Хорошо, Дэниел, полностью положусь на ваш выбор, но я бы хотел поближе ознакомиться с её личным делом и узнать все слабые и сильные стороны агента Стивенсон.

— Я всё понял, сэр! Её личное дело лежит у меня в сейфе.

— Тогда не будем терять время и изучим его вместе немедленно, — взявшись за телефонную трубку, сказал Нолингтон.

Майерс задвинул за собой рабочее кресло, на которое так ему и не пришлось сесть и, одёрнув пиджак тёмно-синего костюма, вышел из кабинета замдиректора.

О Дэниеле Майерсе можно было говорить много, даже очень много. Он был достаточно противоречивой личностью в Лэнгли. У него часто менялось настроение и поведение. Что про него можно было сказать стопроцентно, так это то, что Дэниел был достаточно исполнительным человеком. Сам он был невысокого роста и имел короткую причёску чуть светлых волос. Ему было сорок шесть лет. За его спиной стоял весьма солидный послужной список, где говорилось, что он успел побывать и поучаствовать во многих секретных операциях по всему миру, не желая даже вспоминать о них, временами чувствуя свою вину за множество погибших офицеров ЦРУ и АНБ. Одним словом, всех пересчитать он бы точно не смог, не хватило бы пальцев. Одно было известно точно — во всех смертях был виноват прямо или косвенно только он и никто другой. В этом отношении его опыт был бесценным.

Ирак. 2005 год.

В городе шёл ожесточённый бой. Повсюду горели автомобильные покрышки, догорали кузова машин после взрыва. Горел песок от разлитых горюче-смазочных материалов. Разрушенные дома и здания, обвалившиеся наполовину или на две трети после бомбёжек, продолжали осыпаться. В некоторых местах ожесточённое сопротивление оказывала национальная гвардия, понимая, что они обречены на смерть, но на славную смерть.

Огонь охватывал своим пламенем всё, что только было возможно, полыхая из окон, развороченных после бомбёжек домов. Кислорода в воздухе катастрофически не хватало, на первый взгляд, казалось, что дышать было просто нечем, поскольку весь воздух сгорел сам заживо, а адское пекло продолжало палить с небес на раскалённую песчано-каменистую землю.

Отряд «морских котиков» приближался к условной точке, преодолевая небольшие перестрелки, завалы и передвигаясь достаточно плотно, контролируя все возможные вылазки гвардейцев из продолжавших осыпаться зданий. Каждый неосторожный шорох приводил отряд к полной готовности дать отпор врагу. Только был ли на самом деле кто-то из защищавшихся врагами, ответить могло лишь время, и оно дало свой ответ, который для многих так и остался слишком прямолинейным и однозначным.

— Анджелина. Мы практически в той точке, где