Похоже, здесь обитал какой-то непризнанный музыкант с тугим кошельком и неутоленным честолюбием. Хотя нет, пожалуй, я не права. Композиторы ведь пишут не только оперы и симфонии…

Судя по первому впечатлению, здесь обитали состоятельные люди, вышедшие из богемы или перенявшие ее повадки. А это значит, что тут возможен любой сюрприз и что контролировать ситуацию будет крайне затруднительно. Честное слово, если бы я захотела организовать покушение на босса, то лучшего места нельзя было бы и придумать.

На звонок ответили не сразу. Сначала из коридора послышались торопливые шаги, впрочем протопавшие сначала во флигель.

Из пристройки, откуда доносились пьяные вопли, отчасти перекрывавшие царапающие перепонки звуки скрежета, теперь послышался дикий крик и звон бьющейся посуды. Вслед за тем во флигеле все утихло.

Тишина после непереносимого скрежета показалась чем-то вроде подарка.

Снова послышались шаги, на этот раз спешащие к двери. Нам открыл худой дылда в рваных джинсах, шлепанцах на босу ногу и очках под Леннона.

— Леня! Какая приятная неожиданность! — обрадованно всплеснул он руками и полез было обниматься, но Симбирцев тотчас же отстранился и, согнув запястье, постучал по циферблату своих часов.

— Что значит неожиданность? — подозрительно спросил Симбирцев. — Мы же договаривались о встрече. Ты что, опять вчера перебрал?

— Договаривались так договаривались, — столь же радостно подтвердил худой. — Сейчас поговорим… У меня тут работа… гости… но я всех уже утихомирил. О, да ты, старик, не один.

Тут он заметил меня. Хватанув ртом воздух, хозяин громко изрек:

— Господи, ведь еще бывают на свете женщины! Ведь бывают еще!

Он сдернул очки с носа и вытер правый глаз, словно бы смахивал слезу.

Вслед за тем, так и не приглашая нас войти, хозяин заорал:

— Эмма! Эмма, мать твою!

— Чего надо? — раздался заспанный голос из глубины дома.

— Быстро иди сюда!

Тут он все же догадался нас впустить, но пока что не приглашал пройти внутрь, а остановил в коридоре и стал снова выкликать Эмму.

Дверь слева медленно раскрылась, и оттуда выглянула растрепанная рыжеволосая женщина неопределенного возраста. Она была в очень высоких черных сапогах и мини-юбке, сверху Эмма успела лишь накинуть прозрачную блузку, но застегивать ее не стала.

— Ну? — уставилась она на худощавого очкарика, даже не поздоровавшись с нами.

— Вот, Эмма, посмотри! — Худой ткнул в мою сторону пальцем. — Вот так должна выглядеть настоящая женщина. В любое время суток!

Эмма принципиально не стала смотреть в мою сторону. Она лишь скептически вздохнула и скрылась за дверью. Впрочем, тут же высунулась снова.

— Я вот сейчас позвоню Боре, — сказала она со значением, — и он тебе покажет, как должен выглядеть настоящий мужчина в любое время суток.

— Не надо, — твердо возразил ей худощавый. — Боре звонить не надо.

Эмма еще пыталась что-то говорить ему вдогонку, но хозяин уже вел нас в кабинет.

— Боря — это ее второй муж, из культуристов, — пояснил он Симбирцеву.

— Зачем мне это знать?! — пожал плечами Леонид Борисович. — Ты лучше скажи, что у нас с концертом наклевывается?

— М-м… — худощавый почесал себе кончик носа. — В принципе возможность есть.

Он достал из кармана блокнот и, открыв, быстро нарисовал несколько цифр.

— Что-о? — вытаращил глаза Симбирцев, глядя на подсунутый ему листок.

— Да-да, — сочувственно покивал его собеседник. — Много, конечно. Но вы же понимаете, что я в данном случае ничего не решаю.

— Не-ет, это ни в какие ворота, — протянул босс. — Ладно бы так…

Рука Леонида Борисовича задумчиво зависла над блокнотом и зачеркнула одну цифру.

— Или так…

Теперь Симбирцев начертал свой вариант и показал его худощавому.

— А это и для Москвы слишком, не то что тут… Это без посредников?

— Разумеется, Леонид Борисович! — воскликнул худой. — За кого вы меня принимаете!

Симбирцев только хмыкнул.

— Я, между прочим, — обиделся его собеседник, — вам это по знакомству устраиваю и сам с этого навара не имею. Заметьте себе, что через импресарио это бы вышло на порядок дороже.

— Куда уж дороже, — пробурчал Симбирцев. — Ну кто такое единовременно поднимет?

— А это ваши заботы, Леонид Борисович, — продолжал тот гнусавить, — если надо — найдете. Скинетесь с дружками или кредит какой организуете. И, кстати, не такая уж сумма и запредельная. Когда губернатора выбирали, так табачка с ликеро-водочным Элтона Джона раскрутили, как вы помните. И ничего…

— Ну ты сравнил вибратор с кукурузой! — не на шутку возмутился Симбирцев. — Так то губернатора! И то — Элтон Джон! А у тебя кто? Еще позавчера об ней никто и не слышал!

— Третью неделю второе место в хит-параде на ОРТ. Месяц компакт в первой десятке по результатам продаж в «горбушке». На МузТВ каждый вечер в самое смотрибельное время, — бесстрастным голосом начал перечислять худощавый, загибая пальцы.

— Кеша, — похабно улыбнулся Симбирцев, — да нам бы с тобой такого спонсора, как у Ксюхи, мы бы с тобой каждые полчаса на телеэкране мелькали. Так что не надо мне про «горбушку» и МузТВ.

— А это вы поклонникам Ксюши расскажите, Леонид Борисыч, — не остался в долгу худощавый. — Спонсор спонсором, но не «Иксбанк» же сам ее компакты скупает? И не спонсор на концертах в проходах в истерике бьется. Между прочим, на нее даже покушался один шизик. А такое у нас еще в новинку. Так что…

— На самом деле покушался? — удивился Симбирцев, невзначай посмотрев в мою сторону — по твоей, мол, части, голубушка. — Стрелял, что ли?

— Ну, не то чтобы стрелял, — чуть сник композитор. — В общем, забрался в дом и пытался трусики украсть. А когда Ксюха вой подняла, по морде ее смазал. Не узнал, наверное, она ж без грима была…

Симбирцев рассмеялся.

— А что же про это не писали? — спросил Леонид Борисович.

— Сейчас с этим парнем скриптеры работают, — пояснил худой. — Решили книжку сделать, как он по Ксюхе с ума сходил и пошел на криминал.

— Ну даете! — покачал головой Симбирцев. — Так думаешь, Ксюха не скостит?

Худой покачал головой.

— Во-первых, не она, а спонсор, во-вторых, не скостит. Еще и накинет, если долго думать будете, — уверенно сказал он.

Тут хозяин дома вспомнил о моем существовании и снова водрузил на нос очки.

— Ах, я забыл представиться. Бахх. Можно просто Кеша, — и он протянул мне руку.

Я назвалась.

— Бахх — творческий псевдоним этого придурка, — ласково улыбнулся Симбирцев. — Кеша Далматов пишет песенки для Ксюхи. Это такая новая звезда на эстрадном небосклоне. Выкатилась на орбиту не так давно, но уже окупается. Кстати, местная уроженка.