– Знаешь, некоторые из выживших говорят, что видели в твоей руке нож в тот вечер.

– Они ошибаются, сэр. Джо… он убил себя при мне, сам.

– Твой сводный брат говорил, что ты отстаешь в развитии, у вас есть какие-то документы, подтверждающие это?

– Сэр, я не знаю…

– Малыш, если что-то не так, ты просто скажи мне. Я не смогу тебе помочь, если не буду знать всей правды, но, может быть, ты просто скажешь мне, что здесь что-то не так…

Коди пошевелил ногами в ботинках, почувствовав пустоту там, где раньше были мизинцы и задумчиво нахмурил лоб.

– Не знаю, сэр, что вы имеете ввиду…

Посидев еще немного, офицер поднялся, напоследок оставив визитку на барной стойке. Едва он уехал, Джей влетел в паб, улыбаясь во все зубы, и долго расспрашивал Коди обо всех деталях их разговора.

С полицейскими он больше не общался, никто не забрал его в тюрьму, но по городу слухи о связи Коди с Джо Эберли уже поползли, и хотя никаких официальных обвинений ему предъявлено не было, мнение большинства горожан вряд ли было на стороне правосудия.

Школьный спортзал обещали снести, построив на его месте новый, но этому не суждено было случиться. Город тогда сильно опустел. Он начал пустеть еще раньше, это закономерно для всех маленьких городов среднего запада, но трагедия, несомненно, ускорила этот процесс.

Кто помоложе, продавали дома за дешево, на улицах стояли груженые коробками и мебелью грузовики. К зиме остались лишь старики да те неприкаянные, которым некуда податься, даже погибшие одноклассники Коди не остались на кладбище, их захоронили в других местах, а в мэры был избран бывший парикмахер, давно на пенсии. Джей с собутыльниками долго еще сочиняли шутки по этому поводу, гогоча на первом этаже.

Впрочем, для Коди все это стало некоторым облегчением, время стало течь ровнее и спокойнее, а событий, нарушающих его ровное течение, происходило все меньше.

Теперь Коди, как правило, обходил школу стороной, хотя она не исчезла из его памяти, а напротив, заняла там прочное место. Но сегодня Коди опять летал во сне, и у него было достаточно смелости, чтобы подойти поближе.

Занавески на разбитых окнах покачивались на ветру, тлели на спортплощадке оставленные сетки для волейбола. Он вспомнил, что будто бы забыл вторую обувь в шкафчике. В таких случаях у него всегда находились причины.

Он залез в окно и опустился в пыль, смешанную с известью. Прошел по пустынным коридорам, совсем не страшным в солнечном свете. Постояв перед разбитым стеклянным стендом, он прочитал имена школьных чемпионов, у некоторых напротив имени стоял крестик. Это значит – убит. Это значит – это мой подарок. В ряду фотографий спортсменов, отличников учебы и активных членов общества одно место пустовало. Коди знал, что там было фото Джо Эберли.

Вздохнув, он побрел дальше, мимо гулких пустых классов, мимо досок с осыпавшимися словами и примерами. На дверце его бывшего шкафчика в коридоре вырезаны ругательства, замазанные двумя слоями краски, но все еще читающиеся, будто странные магические руны, оставленные мертвыми в память живым. Открыв шкафчик, он нашел там ботинки и куртку. Но он пришел не за тем, чтобы что-то забрать.

Только чтобы полюбоваться. Коди вышел на улицу. Яркий солнечный свет заставил его зажмуриться. Он вытер слезы, в глаз попала песчинка.

Глава 5.

Широкие улицы заносило песком, приносимым жарким безжизненным ветром. С бескрайних высохших полей этот ветер сносил плодородный слой почвы, не оставляя надежды на урожай в будущем. И фермеры оставили эти поля, обратив взоры на более дружелюбные земли. Где-то там, вдали, росли персики, зрела кукуруза и картофель. Коди не нравилась такая погода. Ветер приносил песок, который мешал ему бегать по улицам. Джей подметал крыльцо и ворчал, что скоро этот песок засыплет их по плечи.

Знойное марево дрожало над дорогой, делая очертания предметов зыбкими, словно горячий воздух опалял саму их суть. Маленькие песчаные смерчи поднимали над дорогой редкий мусор и сухую траву. Коди приставил ладонь к лицу, оглядывая пустынное шоссе. Усевшись в тени раскидистого дуба, единственного дерева возле их забегаловки, он жевал кислые конфетки и смотрел на дорогу. Никаких дел на сегодня у него уже не было, и он занимался тем, что самозабвенно выжидал появления какой-нибудь машины.

Случалось, что никто не приезжал к ним в течение недель. Тогда Джей становился раздражительнее с каждым днем и срывал свое недовольство на младшем. Коди был готов молиться, чтобы жара спала – не каждый водитель решается поехать этим маршрутом в такую пору. Многие выбирали более длинный путь, но через лесистое 83 шоссе, проезжая городки, которым повезло чуть больше, чем Коди.

Думая о них, мальчик сипло прошептал маршрут вслух: “От Валентайна направо по шоссе номер 83, через Олсонвилл, Мишен, Пармели, Ветал, Мартин и Денби… чтоб вы там все передохли!”

Настроение испортилось, да и от кислых леденцов уже началась изжога, только вот кислый привкус во рту можно перебить, выпив стакан холодного чая, а если раскис сам, то таких простых рецептов нет. Коди встал, не отряхивая травинки с комбинезона, он с трудом заставил себя отвести усталый взгляд синих глаз от шоссе и посмотреть вокруг.

Нежилые дома выглядели хорошо, и случайному взгляду, брошенному из проезжающего по шоссе авто, городок показался бы, наверное, даже милым – чистые улочки и приветливая вывеска паба с заправкой на обочине, словно выбежавшая впереди всего города навстречу новым гостям.

Всё, что было вокруг, так надежно отпечаталось на сетчатке, что Коди мог видеть свой город и с закрытыми глазами, да даже если бы тот был стерт с лица земли каким-нибудь стихийным бедствием. Иногда он мечтал об этом. Неизменный пейзаж порой набивал оскомину, словно пресное блюдо, которому не хватает чуть-чуть остроты специй. Так и Коди не хватало свежего воздуха. Юноша чувствовал, как зной плавит и его очертания тоже. Все казалось бессмысленным, зыбким настолько, что начинаешь сомневаться в реальности происходящего, да что там, даже в собственной реальности.

Хорошо, что он мог бегать! Когда он бежал – он вспоминал прошлые дни так четко, словно все было сегодня утром. Поэтому он раз за разом в отсутствие новых эмоций переживал старые.

Но сегодня об этом не могло быть и речи. Медленной шаркающей походкой он побрел по дороге в сторону центра. Он увидел Джея, курящего возле сарая с инструментами, но тот не окликнул его. Синяя тень его переходила