Линтар быстро посмотрел на своего солдата и снова на меня. Взгляд его стал задумчивым.

– Накорми ее, Хеар, – снова приказал он и ушел туда, где был натянут шатер.

Хеар тоже ушел, а вернувшись, бросил через прутья клетки несколько кусков мяса. Сырого. Шерри и Ами оживились, набросились на угощение, а я отошла в глубь клетки и села, обхватив колени руками. Ночь медленно наползала на горы, принося с собой холод, и меня в моем легком платье уже колотила дрожь. Шерри наелась и, довольно рыкнув, устроилась рядом. Конечно, большинству людей горные кошки внушают оправданный ужас, все-таки это – животные размером с лошадь, да еще и оснащенные смертоносными клыками и когтями. Но Шерри попала во дворец еще котенком и выросла вместе со мной. Порой мне казалось, что кошка считает меня своей семьей. Вот и сейчас, почуяв, что мне холодно, Шерри легла рядом, согревая теплом своего большого тела. Я положила голову на ее бок и закрыла глаза. От шерсти остро, мускусно пахло зверем, но сразу стало так тепло…

Хотелось пить. Только воды никто не предложил, а просить я не стану. Ни за что…

* * *

Лагерь уже спал, а на меня вновь накатила бессонница. Привычная, знакомая, почти родная. Я был недоволен. Захватом, результатами, самим планом. Да, Энгер Арвалийский мертв, и артефакт власти Идегоррии у меня, но мы упустили наследников! Проклятый фойр или соврал, или ошибся, уверяя, что вся королевская семья будет во дворце.

Я снова измерил шагами свой шатер, раздумывая. Очевидно, что придется вернуться в Ранххар. И нужен новый портал, чтобы завершить начатое. Остаться мы бы не смогли: столь долго удержать переход открытым не удалось бы даже мне. И так выжал всю силу, почти до капли, блокируя дворец. Но ничего… Возле источника сила вернется.

И снова мысли вернулись к наследникам Идегоррии. Принц и принцесса. Дети короля. Только вот без артефакта власти они не способны к продолжению рода. Я усмехнулся, подбросив на ладони круглый медальон. Кому нужен король, не способный передать наследную кровь? Или королева, не сумевшая зачать?

Наследие крови в нашем мире значит так много… Почти все.

Я расстегнул ворот камзола и повесил медальон на шею. Идегоррия будет моей, потому что мне нужны эти земли. Очень нужны.

Поправил ворот и откинул полог, вдохнул студеный воздух. Кивнул сторожевым, бдительно охраняющим лагерь, и не спеша дошел до клетки. Дикарка спала, свернувшись внутри лап кошки и положив голову на бок животного. Красные, словно пламя, волосы девушки на черной, словно тьма, шерсти кошки. Красиво. Я узнал ее, как только увидел. Конечно, разве может быть на земле второе столь же удивительное создание? Столько ярких красок, сосредоточенных в одном теле. И это тело так совершенно. Я вспомнил, как увидел ее первый раз: дикарка сидела на земле, ела малину и жмурилась от удовольствия. Такая естественная в своей грации и красоте, в своей первозданности. А потом как прикасался к ней под струями водопада, трогал ладонью влажную бархатную кожу. Тогда я чуть не забыл, зачем вообще потратил силу, чтобы попасть в эти земли. Эта девушка заворожила меня, и я пошел за ней в озеро, не задумываясь. Даже сейчас кончики пальцев закололо от воспоминаний, а внизу живота настойчиво заныло.

Я усмехнулся.

Неудивительно, что мои солдаты смотрят на энке с такой алчностью и бесконтрольной похотью. Позволю – разорвут…

Пленница спала, чуть вздрагивая во сне, не чувствуя моего взгляда. Ночная тьма нисколько не мешала мне видеть ее.

Если земли Идегоррии способны рождать таких удивительных созданий, то это еще одна причина, чтобы завоевать королевство. Впрочем, причин у меня и без того хватает.

Я отвернулся и пошел в темноту. Сторожевые проводили меня взглядами, но ничего не спросили, конечно.

* * *

Клетка покачивалась, словно палуба корабля. Я отползла от Шерри и села возле прутьев, рассматривая пейзаж. Мы второй день двигались вдоль горного плато, все демоны ехали верхом на ящерах.

С утра нам снова бросили сырого мяса, которое с удовольствием сожрали мои товарищи по несчастью. Да и я, признаться, уже поглядывала на кровяной кусок благосклонно. Но пока держалась. От голода кружилась голова. Но еще больше мучила жажда. Губы потрескались, во рту словно насыпали песка. Шерри тоже нервничала, била себя по бокам хвостом с кисточкой на конце, металась по клетке. Один Ами завис под потолком вниз головой и впал в спячку, уцепившись когтями за решетку.

Это создание могло обойтись без воды целый месяц. В отличие от нас с горной кошкой.

Разок я присела в углу по нужде, воспользовавшись тем, что клетка тряслась в самом конце процессии и на меня никто не смотрел. Скривилась от отвращения к самой себе, но что делать, человеческую природу не изменить. И эта природа настойчиво требовала справления нужды, благо – редко, хотя еды – часто и воды – постоянно.

Я не знала, что делать. Попросить пить? Но тогда арманцы поймут, что я могу говорить. К тому же просить о чем-то демонов… Все мое нутро протестовало против этого. Но и без воды я долго не протяну. А выжить я должна. Просто обязана. Чтобы отомстить.

Я снова легла на пол, закрыла глаза. Хорошо бы и люди умели впадать в спячку, как пустынные птицы. Но с закрытыми глазами было еще хуже, меня укачивало, и к горлу подкатывала горечь. Не знаю, как я продержалась еще один день. Только снова затряслась от холода, когда солнце зависло над горизонтом, погружая скалы в сумрак. Шерри не хотела меня греть, носилась по клетке. Как и меня, кошку мучила жажда, к тому же ей не нравилось близкое соседство вирххаров. Честно говоря, поведение Шерри меня немного пугало.

Голова болела, на затылке запеклась кровь от удара. И, похоже, я стала впадать в странное состояние отупения, на грани с беспамятством. Стало удивительно все равно, что будет со мной дальше, равнодушие обнимало мягко, но настойчиво, пряча коготки безумия.

Вечер, и в клетку упал еще один кусок мяса. Запах крови защекотал ноздри, и к горлу подкатила тошнота. Я подтянула коленки к груди, не открывая глаза и стараясь дышать ртом, чтобы не чувствовать мерзкого запаха.

Возле клетки послышалось какое-то движение, шаги. Шерри зарычала.

– Что с ней? – Все же удивительный голос. Каждый раз наполняется новыми оттенками. Вот сейчас в нем скользнул муаровый, словно мягкая весенняя трава. Трава на железе – поразительно.

– Не знаю, повелитель. Дикарка ничего не ест третьи сутки. Даже не прикасается к мясу.

Муаровый голос что-то прошипел. Я не поняла – язык был мне незнаком, хотя я, как наследница, изучала языки всех родов и более-менее сносно понимала каждый. Но сейчас не поняла ни слова. Только по интонации догадалась, что Линтар недоволен.

Конечно, жаль так скоро потерять забавную зверушку.

Меня подняли на руки и куда-то понесли. Шерри огласила скалы протяжным злым рыком. Прохлада сменилась теплом, исчез ветер, а моя спина коснулась пушистого покрывала. И что самое чудесное – на губы капнула влага! Я безотчетно открыла рот, потянулась, распахнула глаза.