Еще хуже то, что некоторые из агентов, напрямую работающих на МОБГ, немногим отличались от общинных надзирателей, когда я жил в Северной Корее. Например, иногда они использовали свою власть, чтобы донести на невинных людей только ради того, чтобы у них появилось больше шансов на получение повышения. А некоторые были настолько влиятельными, что местные жители делали все возможное, чтобы не разозлить их. В худших случаях некоторые агенты МОБГ могли даже доставить неприятности членам Трудовой партии Кореи, и если обвинения были достаточно серьезными, этих людей могла даже ждать отправка в концлагерь или что-то похуже.

Правда, теперь ситуация меняется.

Эти агенты МОБГ когда-то были неуязвимыми. Но сегодня они не так влиятельны, как были раньше. По сравнению с прошлым кажется, что многие северокорейцы уже не так готовы к сотрудничеству с государством, как прежде, и у них меньше желания доносить на своих знакомых тайной полиции.

Если, например, жители вашего квартала обнаруживали, что вы работали как осведомитель МОБГ, они могли отвернуться от вас. Местная община демонстративно игнорировала бы вас. Помимо этого кажется, что осведомители уже не так лояльны, как были когда-то, особенно с тех пор, как частное предпринимательство (и коррупция) так широко распространились в Северной Корее.

Что такое Инминбан и как это работает? Как его роль изменилась со временем?

Д.Т.: Инминбан – что-то среднее между Народной дружиной, местной добровольческой организацией, и шпионской организацией. Это один из краеугольных камней северокорейского государственного контроля над народом. Но, как объясняет Ким Чхоль, со временем его роль немного изменилась.

Ким Чхоль:

Инминбан (Народные группы) можно считать периферическими нервами северокорейского режима. Каждая состоит примерно из 20–50 или больше семей и находится под прямым контролем местного городского или районного комитета. Роль Инминбана – доносить идеи Ким Ир Сена и Ким Чен Ира и позицию Трудовой партии до жителей, контролировать мысли и жизни жителей и давать различные административные указания.

Инминбан возглавляют староста, глава общины и главный по санитарии. Староста и глава общины – домохозяйки, а главный по санитарии – кто-нибудь из членов общины, который может помочь выполнять различные обязанности Инминбана. Глава общины отвечает за уборку, но на практике является заместителем старосты.

Староста получает зарплату, но только номинальную. Но так как это работа, которая помогает устанавливать связи и таким образом может быть полезной для бизнеса, это сравнительно желанное место для домохозяек. Женщины, занятые в любом специализированном бизнесе, считают ее отнимающей много времени и не хотят этим заниматься, но для обычных домохозяек это считается хорошей работой.

С местным правительством Инминбан связывают офисы Еуп, Мён и Дон (это административно-территориальные единицы, основанные на численности населения, первая – с самым высоким). Так как в крупном городе сотни Инминбанов, местный народный комитет не может контролировать руководителей каждого из них. Для того чтобы дела шли гладко, офис предлагает плавное управление.

Кроме того, примерно 5–10 Инминбанов объединяются в чжигу (зону) со старостой зоны.

Роль этого человека – получать приказы из офиса и передавать их старостам Инминбанов. Но в случае важных решений офис может собрать руководителей Инминбанов и сказать им напрямую. Обычно староста зоны также является старостой Инминбана.

Северокорейское правительство заявляет, что «участие в поддержании общественного порядка и усиление революционных организаций и порядка с целью не дать контрреволюционерам предпринять действия делают вклад в поддержание нашей государственной общественной системы». Таким образом, руководящий чиновник (из полиции) при помощи старосты Инминбана сможет определить любые идеологические отклонения, будь то посторонние гости или долго пребывающие временные жители, а также безработные.

Из-за этой роли члены общины не могут игнорировать общественное положение своего старосты и признают, что он обладает некоторой властью. Практически вся экономическая деятельность в Северной Корее является частью подпольной экономики, то есть нелегальной вне зависимости от своего размера. Поэтому необходимо поддерживать хорошие отношения со старостой Инминбана.

В последнее время Северная Корея использовала Инминбан как средство мобилизации труда и зарабатывания иностранной валюты. Строительство, восстановление после стихийных бедствий, уборка и так далее – предполагается, что всем этим должны заниматься соответствующие государственные организации, но от их услуг пришлось отказаться, так как эффективность работы этих организаций и желание ее выполнять значительно снизились (это произошло из-за того, что у государства очень мало денег). Так что этот вакуум заполняет Инминбан.

В последнее время подчеркивается, что Инминбан должен зарабатывать иностранную валюту или собирать «доверительные денежные средства». Сбор доверительных средств через школы и рабочие места имеет ограничения, потому что нет правовых мер наказания для руководителей, которые отказываются собирать их. Их заработные платы или пайки не замораживают, и они не могут быть арестованы, если не могут собрать деньги.

Но при сборе доверительных денежных средств через Инминбан люди чувствовали бы себя неловко с социальной точки зрения, если бы не дали денег тем, с кем они живут бок о бок. По этой причине система сбора доверительных денежных средств постепенно меняется.

Также можно обнаружить случаи, когда у старост Инминбанов накапливаются значительные неучтенные денежные средства. Безработица в Северной Корее незаконна, и тех, кто не работает шесть месяцев, могут отправить в трудовые лагеря. Полиция обнаруживает таких людей через старост Инминбанов. Староста Инминбана может каждый месяц получать плату в обмен на защиту («безработные» обычно на самом деле не безработные, они избегают работы в государственных организациях и участвуют в частном бизнесе).

Старосты Инминбанов могут использовать свои неучтенные денежные средства для помощи местным жителям, но в случае больших городов, когда денег много, а староста не очень хорошо знаком с членами Инминбана, староста может красть деньги. Это может привести к волнениям в общине, и в таких случаях старост арестовывают.

Что обычный человек знает о политических концлагерях?

Д.Т.: Возможно, есть люди, которые не знают точно, что происходит в политических концлагерях, но каждый в Северной Корее знает, что они существуют и что попасть туда – хуже смерти.

Чжи Мин Кан:

Сомневаюсь, что любой, проживший в Северной Корее определенное время, не знает основной информации о политических концлагерях. И нет ни одного, кто бы не знал, какие люди туда попадают и что с ними после этого происходит.