столько всего сразу! В общем, мы решили, что мы — однозначно молодцы. Осталось только машину вечером дождаться.

Пока мы ехали со столярной базы домой, меня как-то распёрло на комфорт, и я подумала, что неплохо было бы завести, например, ковры на полу. Даже зимой ногам тепло и вообще приятно. Да и на стене над кроватью я не отказалась бы повесить. Не люблю, когда ночью рука к холодному дереву прикасается. А если ковёр есть, значит нужно что? Пылесос. И холодильник надо бы свой, хотя бы молоко, масло положить, не каждый же раз, когда чаю попить хочешь, в погреб за молоком бежать?

Изложила я Вовке эти свои соображения, а он и говорит:

— Что мать, растащило тебя на красивую жизнь? Как это… тяга к роскоши, о.

Только я хотела возмутиться, как он добавил:

— А печку будем газовую брать.

— С баллоном?

— Да. Мало ли — свет отключат. И что? На костре бежать готовить? А если дождь заливает? Или мороз?

— Да не агитируй меня за советскую власть. Давай газовую.

Я, конечно, к электроплите гораздо больше привыкла, но против газовой принципиального возражения не имею.

МНЕНИЕ СПЕЦИАЛИСТА

Мастер приехал, и пока грузчики таскали мебель, осмотрел место предполагаемой постановки шкафа. И первым делом задал нам резонный вопрос:

— А как вы хотите поставить перегородку до потолка, если дом ещё не сел?

Мы с Вовкой уставились друг на друга. Реально, вот мы тормознули-то…

— А стены снутри обшивать чем будете-нет?

— Мы, по правде говоря, пока не думали, — честно ответила я, ощущая себя полной дурой.

— Давайте так, — Семёныч встряхнул нашими листками, — рамку, как вы нарисовали, никак сделать не получится. Можем поставить два шкафа, на манер как стенки делают, знаете? Пока без антресолей, до усадки дома. Чтоб оно вам удобно было: один лицом туда, другой сюда. У вас же тут…

— Три метра ширина, — подсказал Вова.

— Ну, вот. Можт, вы на следущий год захочите досочками стенки обшить? Уже меньше будет.

С таким доводом спорить было глупо.

— А тогда давайте так? — я взяла новый листок взамен вусметрь исчёрканного и смятого старого. — Поставьте нам пока просто два платяных шкафа, чтоб основной отдел и одна дверка под плечики, а сбоку полочки внутри.

Я нарисовала довольно популярную в будущем модель с небольшой глухой частью.

— А эта сторона что — открываться не будет? — удивился Семёныч.

— Нет, это нам не надо.

— Это, выходит, шесят сантиметров дверка и сорок — глухая стенка?

— Да. Это удобно, поверьте мне.

Мы ещё пообсуждали подробности и детали, кому и как оформить, раз уж под заказ делаем.

Семёныч нахмурился, глядя в чертёж.

— Высоту-то какую берём? Метр восемьсят?

— Да берите сразу два, — рубанул Вова, — иначе антресоль слишком громоздкая получится.

— Девочка-то как будет до вешалки доставать? — усомнился Семёныч.

— А вы ей палку для вешалок сразу пониже прикрепите, на высоте метр сорок — и нормально. Потом и переставить можно.

— Ну вот! — хлопнул по новому чертежу мастер. — Это уже дело, нормально встанет.

— Вообще отлично, — согласился Вова. — А через год-полтора мы посмотрим, как дом сел, и дозакажем у вас недостающие части.

А пустое пространство мы пока шторами завесим. Нам же ещё и ходить друг к другу удобнее будет.

Конечно, поглазеть на приобретения набежали не только юннаты, но и прочая родня. Новую мебель сразу расставили, навесные шкафчики-вешалки развесили. Сделалась красота и благорастворение возду́хов.

— Надо вам бюст Горького из дома привезти, — сказала мама.

Был у нас такой, гипсовый.

И тут меня как громом поразило! Едрид твою налево!

Должно быть, я так изменилась в лице, что мама испугалась:

— Ты что?

— Да-а, ногу судорогой стянуло, — соврала я и для верности потёрла икру.

Но Вовка видел, в судорогу не поверил, и при первом же случае спросил:

— Что случилось?

— Пойдём-ка, — я утянула его в комнату и шёпотом сказала: — Лошары мы с тобой!

— Да почему⁈

— Детская пионерская организация — а портреты вождей где⁈

Паниковала я тоже шёпотом, чтоб никто не набежал.

— Фубля, напугала ты меня. Мы ж только дом достроили — купим!

Я промолчала, что у правильных ленинцев портретик должен бы уже лежать, заранее заготовленный, и спросила только:

— Когда?

— С Женей надо поговорить, поедем в город за плиткой и прочим — заодно и купим.

БУРЖУЙСКИЕ ПОКУПКИ

Но с понедельника зарядил дождь. И шёл он неутомимо, до самого двадцать девятого числа, потом день перерыва — и снова. Женя ехать боялся. Увязнет жигуль — и что? Ковырять его из грязи, как репку? Дядя Рашид наоборот боялся засесть на даче с казённым грузовиком. Получилось, что мы из-за этого дождя как будто в осаде. Как же меня просёлочные глиняные дороги раздражают!

Первого июля, словно отметив новый месяц, вышло солнце. Два дня мы ждали, пока всё просохнет, и третьего с раннего утра рванули в город, чтоб к открытию. Таня с бабушкой мне обещались, что со сдачей молока справятся, а дойка летом первая рано — мы же на трёхразовый график перешли. Вовка у свинот тоже рано управиться успел.

Короче, поехали.

Примчали в центр, к магазину, очередь заняли сразу в два дефицитных отдела: за холодильниками (мы с Вовой) и за телевизорами (Женя).

Долго мы накануне обсуждали, какой телевизор хотим. Я однозначно хотела цветной, чтоб изображение не расплывалось и не сильно маленький — толпа-то большая. И ещё чтоб максимально надёжный (насколько это вообще возможно было с советскими телевизорами). У нас, конечно, имелся свой внештатный ремонтник в лице инженера Жени, но вечно чинить телик — тоже удовольствие ниже среднего.

Стояли мы часа два. Люди в очереди охотно обсуждали, что дефицита стало меньше, в очередь за телевизорами с импортными кинескопами уже не записывают на несколько месяцев вперёд, так можно купить, но всё равно надёжнее заранее прийти, постоять — а вдруг мало привезут? Придёшь к обеду — а они кончились. Поэтому и привычные номерки на руках были, с метками, в какую очередь. Например, наш за холодильниками был Х-3.

Мда.

В десять ровно в тамбуре магазина завозилось, громыхнул засов на двери, и обширная дама (сама размером с дверь) начала запускать очередь. Мы с Вовкой добежали до отдела. Конечно же, он вмещал разные приборы. Электроскороварки, например, электрические сковороды, мощные вафельницы и, между прочим, плиты. Плит было аж три– ассортимент: «Электра» электрическая, «Электра» газовая и самое главное — «Электра» комбинированная! Две газовых конфорки, две электрических.

— Ух ты! — восхитилась я. — Её возьмём? И бабушка не будет бояться готовить. А ещё вон то диво дивное.

— Что? — не понял Вова, оборачиваясь в ту сторону, куда я смотрела.

— Электросамовар! В прошлый раз мама с бабушкой пытались через «Посылторг» заказывать, выбирали-выбирали модель, а вместо высокого пришёл круглый, как грецкий орех — типа, других в наличии нет. Всё бы хорошо, да тэн у него торчал выше, чем на половину, меньше двух с половиной литров нагревать не получалось никак. А этот глянь какой прикольный, вверх вытянутый. Купим?

— Давай сперва холодильник выпишем.

Холодильников выставили аж три вида: «Бирюса» побольше, «Бирюса» поменьше и «Юрюзань». Про этот последний ещё поговорка в позднем СССР сформировалась: «Трясётся, как холодильник 'Юрюзань», поэтому ему мы сразу сказали решительное «нет», а из двух «Бирюс» выбрали большую. Ростом она была чуть пониже Вовы и чуть повыше меня. Однокамерная, конечно. Но ничего более крупного в поле зрения не наблюдалось.

— И ещё сразу, пожалуйста, выпишите нам «Электру» комбинированную и самовар.

— Всё? — строго спросила продавщица.

Мы кивнули, забрали бумажку с перечисленным и побежали в кассу.

Буржуйский самовар, между прочим, стоил аж сорок рублей, имел модное фамилие «Ракета» и контурами смахивал на молодого Шварценеггера.

А первой сложностью стало то, что магазин «1000 мелочей» доставку за город не выполнял. Ни за какие деньги. В моей голове повис белый шум. И как?

— Тогда Юбилейный, двадцать два, — решительно сказал Вова. — Когда привезут?

— Сегодня после обеда, — кислым голосом ответила тётка из отдела доставки. — Два места ваших…

Короче, оплатили мы, самовар прихватили под мышку и пошли Женю искать. А он у машины уже стоит! А телевизор (я надеюсь, что это телевизор в коробке) — на верхнем багажнике.

— Ну как? — мне хотелось подробностей.

— Как вы хотели — самый большой. Говорят, неплохой, обращаются за ремонтом редко. Кинескоп японский, вроде. Антенну брать не стал, тут маломощные они. Я вам сам сделаю. Сдачу держите, — Женя ссыпал