– То есть ты думаешь, что вся эта акция как повод оставить после себя некое наследие?

– А почему нет? Кипрову уже лет-то немало. Лет на десять меня будет постарше. Про детей я уже говорил, и если задуматься, то выходит, что у него никого и нет. Ты же говоришь, что другой он, не такой как другие. Ему не прельщает по жизни вести разгульный образ жизни, не зная куда себя деть и чем заняться. Со временем понимаешь, ну если ты не австралопитек, что даже дорогой наркотик вреден, что весь алкоголь, даже если он очень вкусный, тебе не выпить, да и с женщинами рано или поздно придется завязать, организм просто поставит тебя перед этим фактом. Вот и будешь ты доживать свою жизнь в дорогих клиниках, пить Боржоми и думать: «И что? Это все?». Начнешь пытаться уверовать в Бога или увлечешься сектантством, все это лишь с одной целью – чтобы перестать бояться. Ведь там, – Алик указал пальцем вверх, – всем глубоко наплевать, сколько денег у тебя было здесь, на земле. А вот ответ на вопрос, как ты их получил, заинтересует их куда больше.

– То есть, Кипров просто выслуживается?

– И да, и нет, у него надо спросить, – ответил Алик с ухмылкой. – Тебе то что от него надо? Развести хочешь?

– Не то чтобы, просто подзаработать. Изначально мысли были другие, но сейчас они более честные и намного дальше от статьи в уголовном кодексе.

– А вот это правильно, – с чувством сказал Алик. – Закон надо уважать, о! – он посмотрел на вновь входящих. Интересно было то, что Алик замечал абсолютно всё, что у него происходит в заведении, при этом его собеседник ни на секунду не подумает что Алик отвлечен чем-то другим, кроме разговора с ним. – Знаешь кто это? – спросил он.

Олег повернулся и увидел трех немолодых людей с двумя как ни странно молодыми девушками. Одеты мужчины были не броско, но почему то появлялось ощущение, что деньги у них есть. Причем немалые. Тут дело скорее в осанке, в выражении лица, в умении держать себя. Девушки же, напротив, были в роскошных вечерних платьях, украшения сверкали разнообразными камнями ручной работы. Держались за своими спутниками, каждый раз пытаясь повернуться именно тем местом, которое у них, на их, опять же, взгляд, было самым прекрасным на их теле. Кивнув Алику, вновь пришедшие джентльмены направились в комнату с диванами. Дамы покрутившись несколько раз перед зеркалом, больше для того, чтобы их все лучше рассмотрели, прошли за своими спутниками.

– Хм. Одного из них я по моему видел в прессе или по новостям, не помню.

– Наверное того, что лысый.

– А, точно, узнал, так он же это..

– Сидеть сейчас должен?

– Ну да. Или я что-то путаю?

– Нет, все правильно. Сидеть должен. И сидит. По бумагам конечно.

– Мда…

Пока Олег пытался переварить информацию, в помещение зашла девушка лет двадцати четырех. Она кивнула присутствующим головой, улыбнулась и стала глазами что-то искать. Ни один присутствующий не посмотрел на нее косо и не начал пялиться, из чего можно было сделать вывод, что к ней относятся не как к красивой, но безмозглой кукле, а по другому, как к своей. Алик, заметив её, поднялся и сделал несколько шагов. Девушка радостно расправив руки обняла его.

– Алик, старичок, ты мой дорогой. Совсем не меняешься, как твои дела?

– И вам доброго дня уважаемая Олеся Федоровна.

Тут Олеся прервала его

– Что за фамильярности?, – нахмурила она бровки. – Я же вас просила, много раз просила, чтобы меня вы называли просто Олесей.

– Да это я так, – замялся Алик, но не потому, что у нее какая-то важная родня, а просто оттого, что ему стало и вправду неудобно перед красивой девушкой, которая была так рада его видеть. – Олеся, – произнес он через некоторую паузу, – какими судьбами к нам? В не самое романтичное место?

– Вам не стыдно подобное спрашивать? Нигде в Москве больше нет места, где можно так прекрасно провести время. Клубы, рестораны, конечно прекрасны, но очень быстро надоедают, да и делать там, честно говоря, нечего, кроме как плясать, пить и с пьяными людьми вести далеко не интеллектуальные беседы. К тому же здесь можно повстречать разных и интересных людей, ведь где-где, а тут случайные люди свое время не коротают. Кстати, на счет интересных людей, вдруг прервала Олеся сама себя, что это за молодой человек, с которым вы сидели? Зная вас, вы никогда не сядете с кем попало.

Алик не церемонясь подвел Олесю к столу:

– Олег, знакомься, это Олеся, Олеся Громова. Олеся это Олег…

– Дильман, – спокойно закончил приветствие Олег. – Рад знакомству.

– Не помешаю? – спросила Олеся и сразу села. Отметив это, Олег с иронией сказал. – Что вы, что вы, очень порадуете нас.

– Нас? – переспросила Олеся.

– Ну да, нас, – начал было Олег, но вдруг заметил, что Алик пропал. – «Вот всегда он умел так». – Ну, порадуете «меня», – с улыбкой закончил он.

– О! То есть вы разрешаете вас порадовать? Этот очень мило с вашей стороны.

– Да я не это, – опять начал Олег и осекся. «Шутить изволит» отметил он про себя. – «Ну да ладно».

– Хм…я то думала, что у Алика друзья будут поразговорчивей, – протянула Олеся своим мелодичным голосом. – Почему же вы молчите?

– Да все никак не могу разобраться как с вами разговаривать? Раболепно из страха перед дочкой начальника полиции или как с нормальным человеком? Какой вариант предпочитаете?

На долю секунды Олеся удивилась, но очень скоро собралась и так же как раньше спокойно ответила:

– Думаю, вам решать, вы же мужчина.

– Ой, ну нет.

– Что, вы про что?

– Ну придумали бы что-нибудь поинтересней. Я уверен эту фразу вы говорили не меньше сотни раз. Я понимаю, что она походит к любому случаю, но надо же иногда напрягаться.

– Не совсем понимаю.

– Всё очень просто. – Олег решил немного поиграться и поэтому пошел в атаку, – Вы же привыкли, что с вами мужчины ведут вполне однообразный диалог?

– Ну, можно так сказать, – заинтересовалась Олеся.

– Так вы скажите мне, вам не мешает в общении тот факт, что вы дочь начальника полиции?

Олеся задумалась. – вроде нет, хотя…

– Не возникало мысли, что это не с вами, Олеся, ведут беседу, а с дочерью Громова? Не хотелось бы хоть раз быть ведомой в разговоре и не думать постоянно, что, мол, какой бы хороший очередной «он» не был, он все равно так ведет себя, потому что ваша фамилия Громова? Мне, если честно, глядя на вас, становиться за вас обидно как за девушку?

– Обидно? А что со мной не так? – растерялась Олеся.

– Вам не доступны многие женские радости. Вы же привыкли, что всё можете купить, получить, выпросить. – Олег сделал акцент на последнем слове. – Но это далеко не все. Счастье женщины состоит из многих элементов, половина из которых вам не достаются.