– Сейчас посмотрим… Безбародков стал проводить пальцем по журналу, при этом локоть гостя ему совершенно не мешал. – Нет, сегодня еще не приходил.

– Наверное запаздывает, – сказал с участием молодой человек и тяжело вздохнул. – Но мы с ним договаривались. А Виталий хороший малый. Надо дождаться. – Все это гость говорил с виноватым видом, показывая, что ему очень неудобно оттого, что он отвлекает такого важного человека как Безбародков. Это понравилось Арсению Петровичу.

– А знаете что, – начал охранник, предвкушая вкус радости от посетителя, – я помогу вам, чтобы вы тут не зря не стояли, я вам дам ключ от кабинета Турина. Я уверен, что он одобрит мое решение, когда придет. Там есть хороший диван, сможете передохнуть.

– Огромное вам спасибо, – уже более холодно ответил Олег, а это, несомненно, был он, но Безбародков не заметил этой перемены. Взяв ключи, представитель Кипрова, поднялся на третий этаж.

***

Виталий Турин открыл двери под вывеской «Помогаю детским домам России», кивнул охраннику и поднялся в свой кабинет. У него был свой ключ от кабинета, поэтому тревожить Арсения Петровича не было необходимости. Вставив ключ в дверь и повернув его два раза по часовой стрелке, он зашел в свой кабинет. Все было как обычно. Шкаф, диван, стол, пару стульев стояли на своих местах. Включив компьютер, Турин решил вначале заварить себе кофе. Точнее не заварить, а просто размещать черный порошок с кипятком, чтобы получить безвкусную черную жижу. Он был немного удивлен тем, что его чашка была не помыта. Но, как это часто бывает, человек не ищет какие-то объяснения таким явлениям, сбрасывая их на какую-то мелочь, вроде «наверное, так и было».

***

Колян и Саша стояли у входа в офис Кипрова и беседовали. Саша недоумевал:

– Слушай, а тебе не кажется странным тот факт, что мы уже видели нашего мини босса раньше?

– Дильмана-то? Да не знаю, может и странно, хотя с другой стороны, почему бы и нет? – отозвался Колян.

– Да я про то, что когда мы его впервые встретили, он мне показался кем-то, не знаю как сказать, из другой касты что ли. А теперь вот перед нами человек, который работает на Кипрова и при этот тот, – он указал пальцем вверх, – жалует его, а нас гнобит. Да еще и руководителем нашим сделал.

– Знаешь что я думаю, – начал Колян, доставая сигарету, – Кипров–то точно не осел, он разбирается в людях, хотя бы в этом можно быть уверенным.

– А ты точно уверен? Может это все фарс, не более, а деньги заработал только тем, что воровал и, если надо, убивал других.

– Ты думаешь можно столько заработать только убивая и воруя?

– А ты удивлен? В этой стране все возможно. Точнее именно таким способом и можно здесь зарабатывать.

У Саши зазвонил телефон. – Это Кипр, черт, что же еще ему надо? Да алло, господин Кипров. Что?

Голос в трубке кричал, слышно было: «если я еще раз узнаю, что вы курите у моего крыльца, вы будете у меня год работать вместо моего уборщика! Бесплатно!» Трубка стихла.

– Как я понимаю, надо все-таки потушить сигареты? – с кривой улыбкой спросил Колян.

– Ага, об свою голову потуши, шутник!

Из здания вышел Олег.

– Добрый день, уважаемые! Как настроение?

«Неплохо было, пока ты не вышел» – подумал про себя Саша. Но вслух отозвался:

– Нормально, не жалуемся.

– А здоровье как?

– Да нормально всё, неужели вас так интересует наше здоровье?

– Ну конечно, это же мой долг! Я же так сильно переживаю оттого, что вы курите, о чем я только минуту назад сказал господину Кипрову, – Олег ехидно улыбнулся, – К тому же мне ваше здоровье понадобится сегодня.

«Только бы снова не отправил вместе с рабочими щебень разгружать» – со злостью подумал Саша.

Посмотрев на лица собеседников, Олег, улыбнувшись, успокоил их:

– Да вы не переживайте, не щебень разгружать. К тому же в тот раз это вообще была не моя идея, а Александра Николаевича, он сказал, что вы должны хоть раз в жизни руками поработать.

– Так а зачем мы это делали в своих одеждах? Почему нельзя было переодеться? – не удержался и спросил Колян.

– Кто ж знает, его приказ, не мой, может быть он хотел вам показать, что сначала надо заработать на эти вещи, а уж потом носить их.

«Так ведь и ничего и не ответишь, и этот бесит, и тот, а пожаловаться никак и некому», – подумал Колян.

– Так что же нам надо будет делать сегодня? – приторно вежливо спросил Саша.

– Да в общем-то мелочи, мы сейчас отправимся на переговоры с противоположенной стороной по бизнесу.

– Это к кому?

– Мы ведь практически приобрели уже «Детские дома России», теперь можем и на других накидываться. Как вам? На переговорах не струсите?

– Да нет, да что вы, – на разные голоса залепетали студенты МГИМО.

– Ну так и отлично. Вы на своей машине?

– Конечно!

– Тогда в путь, мои бравые соколы!

«Просто бесит, как он нас может легко выставлять дураками перед ним и перед друг другом, а нам как будто это нравиться, мы ещё и поддакиваем, бред какой-то» – подумал Саша, когда открывал дверь машины.

***

Небольшое здание, на юго–востоке Москвы, неподалеку от метро текстильщики не могло похвастаться новизной и ухоженностью. Это было обычное кирпичное сооружение, построенное в шестидесятые годы, со старыми окнами и железным зеленым забором. От кого прятались или, что пытались защитить с помощью такой защиты цвета летней листвы, было непонятно. Однако здание жило и, более того, в нём жили дети. Дети, оставшиеся без попечения родителей. Когда подъехал мерседес, дети прильнули к окнам, ведь все понимали, что этот приезд может значить для них, точнее для кого-то одного. Они молча смотрели, как из машины вылезли трое мужчин: двое помоложе, один постарше. Последний говорил, те двое его молча слушали. Дети решили, что это скорее приехали к администрации, что, в принципе, тоже было хорошей новостью. Ни один ребенок не любил своих, как дети выражались, «надсмотрщиков». Хотя тут нечему удивляться. Зарплата более чем скромная, карьерного роста нет, и по смыслу работы быть не может. Хороший человек только по каким-то высоким убеждениям идет работать сюда. Или если есть деньги. Однако и тех и других настолько мало, что даже смешно упоминать. Но раз приехали к начальству, тем более на такой машине, а дети хорошо разбирались в таких делах, значит что-то должно произойти.

– Вам налево, мне направо, – приказал Олег, когда троица вошла в здание. Левая дверь вела к детским комнатам.

– Так мы не будем вести переговоры? – не понимал Саша.

– Ну конечно будете, вот наши потенциальные работодатели, – он открыл дверь и указал на детей, с интересов смотревших на гостей, – всё же ради них. Если они дадут согласие на объединение, значит дело в шляпе.