на этом этапе? Острую боль утраты. Нередко – страх, отчаяние, вину. «Жизнь раскололась надвое». Это очень тяжело, но это придется пережить.

Особенно трудно и больно бывает первые 3–4 месяца, потом накал страдания начинает ослабевать. Это при условии, что вы полностью отказались от общения с оставленным агрессором.

Во многих источниках говорится, что для самоочищения психики от «яда», источаемого психопатом, жертве требуется примерно 100 дней полного «карантина». То есть она не должна ни видеть, ни слышать агрессора. Лишь тогда она сможет хоть сколько-то окрепнуть, ослабить свою эмоциональную зависимость и «протрезветь».

Эти условные 100 дней – а это и есть те самые три-четыре месяца, о которых я говорила выше, – проходят очень бурно. Если вы бросили абьюзера, поскольку у вас открылись глаза и вы ужаснулись тому, что он с вами творил, то обычно в вас бурлит гнев, «ярость благородная». Я дважды пережила подобное и могу сказать, что это очень «драйвовое» время. Для меня оно становилось периодом творческих, спортивных и прочих свершений, активного планирования. Например, я в этой фазе собирала материал для первой версии книги «Бойся, я с тобой», искала и интервьюировала пострадавших, с азартом писала. Гнев стал для меня мощным двигателем, невероятно вдохновил. Поэтому я на своем опыте знаю, что праведная ненависть может быть направлена в созидательное русло и… даже впоследствии принести вам дивиденды.

Многие мои читатели тоже сумели обратить бурные эмоции этого периода себе на пользу. Одна девушка на следующий же день после разрыва отношений пошла и зарегистрировала фирму, о чем давно мечтала. Другая уехала к подруге в Москву и каждый день ходила в новый музей. Многих наполняет энергией и вдохновением один только факт освобождения.

«У меня в тот период было чувство, что в моей жизни уже все было, что я как бы жизнь уже прожила свою и просто доживаю остаток дней. Меня грызло ужасающее одиночество и пустота, появились периоды очень сильного душевного упадка. Не знаю, была ли это клиническая депрессия, но я стала, например, очень бояться темноты. Появились панические атаки. Часто снились кошмары.

Однако на событийном плане было все очень даже хорошо. Кредит за бывшего мужа был выплачен. Я стала неплохо зарабатывать. Основная работа плюс подработки дали мне возможность путешествовать. Отчасти назло ему, доказывала себе, что и мне этот мир доступен во всех красках. Я плакала от переполняющих меня чувств – впервые в жизни видела, ощущала всей кожей море! Я всерьез задумалась о покупке квартиры и стала копить. Преодолела свой комплекс «это не для меня» и сдала на права, чтобы, наконец, стать более мобильной», – рассказывает читательница.

Конечно, если вы вырываетесь (а часто и выползаете) из отношений на поздних этапах деструктивного сценария, то поначалу чувствуете себя полной развалиной. У вас едва хватает сил худо-бедно обслужить себя. Часто вы не в состоянии работать и учиться. Дни вы проводите, лежа на кровати или машинально выполняя какую-то рутинную работу. Вы и ненавидеть в полную силу пока не можете. Как сможете – это будет хороший знак.

Одна моя читательница, чувствуя себя после разрыва полнейшим овощем, предприняла нетривиальный шаг: взяла кредит, чтобы позволить себе с полгода отлежаться. Ее стратегия себя оправдала: немного окрепнув и параллельно подлечившись, она сделала впечатляющий карьерный рывок. Не рекомендую это как универсальный рецепт, лишь рассказываю, что «и так можно было».

Важно: не торопитесь проскакивать этот этап! Не запрещайте себе испытывать отрицательные эмоции и не пугайтесь их накала. Как сильно вас обижали, как долго сжималась пружина вашего терпения – так сильно вы и ненавидите. Такой гнев доброкачествен, это здоровая реакция психики на насилие.

Ваш гнев сейчас как температура при гриппе. Будете сбивать – осложнения шарахнут. Отдаленные. Слушайте себя: если душа бурлит, кипит – значит, ей это нужно. Работает природный механизм самоочищения и самосохранения. Не мешайте ему.

«Продолжительность реакции горя определяется тем, насколько успешно человек осуществляет работу горя: выходит из состояния зависимости от умершего, вновь приспосабливается к окружающему миру, в котором потерянного лица больше нет. Одно из самых больших препятствий в этой работе состоит в том, что многие пациенты пытаются избежать сильного страдания, связанного с переживанием горя, и уклониться от выражения эмоций, необходимого для этого переживания. Пациенты должны принять необходимость переживания горя, и только тогда они будут способны смириться с болью тяжелой утраты», – пишет психотерапевт Михаил Литвак.

Увы, немало пострадавших пугаются своих «неправильных» эмоций, их небывалой силы и длительности, ужасаются своей «злобности», «психованности», «неумению прощать и отпускать ситуацию». И начинают обуздывать свой гнев. Безусловно, это возможно, ведь наша психика располагает массой защит. Одна из них – капсулирование боли. Вот что пишет об этом психолог Людмила Петрановская:

«Это значит, что мы отсекаем от себя страдающую часть и запираем ее в эту капсулу. Каждый раз, когда мы отрезаем часть себя, мы становимся чуть мертвее. Невозможность нормально жить, нормально чувствовать. Если у тебя много страдающей части отрезано и закапсулировано, ты не можешь чувствовать свои чувства, не можешь чувствовать чувства других людей. У тебя нарушается эмпатия, нарушается радость жизни, нарушается возможность для творчества. Это значит быть немножко мертвым».

Многих пугают и нескончаемые внутренние диалоги с абьюзером, некоторые из-за этого даже начинают думать, что сходят с ума.

«Рассталась с перверзнейшим из перверзных, очень гордилась этим, в первые месяцы каждый день чуть ли не гимны радости пела, что освободилась! Но в метро, на работе, на улице хожу и кулаками ему потрясаю. Что это? Как вернуть себя себе? Как прекратить эти бестолковые гневные монологи?»

Как? Продолжать вести их, пока в этом не отпадет потребность. Ничего «бестолкового» в этом нет. Согнутая пружина резко распрямилась и сейчас бешено вибрирует. Чтобы она замерла, нужно время. Поэтому не нужно прекращать «голоса в голове» волевым усилием. Во-первых, не особо и получится. А во-вторых, психика обязательно припомнит вам такое неуважительное обращение с ней.

Не пугайтесь: эти внутренние монологи не говорят о том, что вы сошли с ума. Они бывают абсолютно у всех жертв абьюза. И эти «голоса в голове» не навсегда. По мере выздоровления их будет все меньше и меньше, пока они не исчезнут совсем.

…Заметила: почему-то некоторые своеобразно понимают совет насчет 100 дней карантина. Считают, что важно воздержаться от контакта именно в эти 3 месяца, как бы «охладиться», а дальше можно возобновить общение. Это опасное заблуждение!

За время карантина вы всего лишь слегка укрепитесь в «трезвости» и переживете первую волну острого горя. О выздоровлении речи не