– Не далее чем пару секунд назад, – запальчиво отозвалась она. – Вы отрицаете, что это были вы?

– Уверяю вас, сударыня, будь это я, у вас не осталось бы никаких сомнений на этот счет.

Чайна вспыхнула, увидев, куда направлен его взгляд. Ночная рубашка разошлась у нее на груди, грозя обнажить розовые маковки. Поспешно стянув края, она возмущенно топнула ногой:

– В таком случае кто же это был? Если вы действительно стояли здесь, то должны были видеть, кто вышел из моей комнаты. Он не мог проскочить мимо вас!

– К сожалению, сударыня, я сам только что вышел из своей комнаты. – Он указал на распахнутую дверь напротив, из которой лился свет. – Услышал шум и…

– Вы лжете! Это были вы!

Серые глаза Джастина сощурились, на щеке дрогнул мускул.

– У меня много недостатков, мисс Грант, – тихо произнес он, – но я не имею привычки лгать испуганным полураздетым девчушкам. Это был не я.

Чайна постаралась взять себя в руки. По какой-то непонятной причине она поверила ему и от этого чувствовала себя еще большей дурочкой. Раздосадованная, она попыталась пошутить:

– Что ж, мистер Кросс. В следующий раз, когда вы услышите, что кто-нибудь ночью разгуливает по коридору, передайте ему, что отныне я буду спать за запертыми дверями.

– Это относится и к почтенному доктору тоже? Чайна изумленно уставилась на него, уронив руки, так что ворот ее ночной рубашки снова распахнулся. Затем круто повернулась и кинулась в свою комнату, захлопнув за собой дверь под звук его смеха. Яростно повернув ключ в замке, она прихватила его с собой в постель и сунула под подушку.

Как там сказал Юджин Кросс? Никогда не полагаться ни на одного из них? Никогда не доверять Кроссам?

Да, не слишком приятная мысль на сон грядущий.

Сэр Рейналф обнаружил, что его младший брат вернулся, на следующее утро за завтраком. Доктор только что прибыл домой и, судя по его виду, провел бессонную ночь. Вокруг глаз залегли темные круги, движения были менее точными, чем обычно. Он коротко кивнул Чайне, обменялся приветствиями с Беренджер-Уайтами и собирался удалиться из утренней комнаты, когда двери распахнулись, и вошел Джастин, твердо ступая начищенными до блеска сапогами по деревянным половицам.

Лицо сэра Рейналфа застыло. Рот несколько приоткрылся, и линия его утратила привычную жесткость.

– Доброе утро. Вижу, никто не счел нужным предупредить тебя, Рейналф, о моем приезде.

– Джастин, – с трудом выдавил тот, сраженный неожиданностью.

– Как прошло мое путешествие? Спасибо, прекрасно. В Каролине была весна, когда мы отплывали. Холмы зеленели, деревья цвели, и, клянусь, каждая женщина в колониях собиралась рожать после долгой холодной зимы.

Не переставая говорить, Джастин уселся за стол напротив леди Пруденс. Она таращилась на него, очевидно, пытаясь решить, следует ли ей громко возмущаться или высокомерно молчать. Сэр Уилфред был искренне рад видеть младшего Кросса, а Юджин старался не встречаться взглядом с обоими братьями. Чайна, возмущенная бесцеремонностью Джастина, усевшегося рядом, еще не до конца оправилась, когда он с улыбкой склонился к ней:

– Доброе утро, мисс Грант. Надеюсь, вы не откажетесь разговаривать со мной после событий прошлой ночи?

Чашка сэра Рейналфа со стуком опустилась на стол. Леди Пруденс подавилась, и ошарашенному сэру Уилфреду пришлось постучать по спине жены, чтобы протолкнуть кусочек ветчины, застрявший у нее в горле.

Юджин прикрыл ладонью рот, пряча улыбку.

Сэр Рейналф перевел свирепый взгляд с Джастина на Чайну и обратно.

– Ты не мог бы объяснить, что означает эта реплика?

– Объяснить? – переспросил Джастин невинным тоном. – Здесь нечего объяснять. Я прибыл поздно вечером и зашел в библиотеку, чтобы пропустить стаканчик, когда туда по ошибке забрела твоя очаровательная невеста. Она была настолько любезна, что налила мне выпить и составила компанию, пока не подоспел Юджин. Ты должен быть ей благодарен – все серебро на месте. Если хочешь, можешь пересчитать.

Сэр Рейналф откинулся на спинку стула.

– Вижу, ты не растерял свое весьма своеобразное чувство юмора.

– Очевидно, это означает, что ты не веришь, будто я способен украсть что-нибудь из твоих сокровищ под покровом ночи? – бросил многозначительный взгляд на Чайну. – Похоже, ты умножил их число с моего прошлого визита.

– Кстати, о твоих визитах. Что тебе нужно на этот раз?

– Не слишком-то радушное приветствие. Человек приезжает домой, чтобы припасть к груди родных, и что его ждет?

– Ничего, если ты опять приехал за деньгами или алиби. Джастин усмехнулся:

– Что заставляет тебя думать, будто я нуждаюсь в алиби?

– Последние три раза ты являлся домой именно за этим, – сухо отозвался сэр Рейналф.

– Меня подставили.

– Ты был по уши виноват, – отрезал сэр Рейналф. – Я сказал тебе тогда, что семья больше не намерена взваливать на себя ответственность за твои поступки. Так что же на этот раз? Карточные долги? Или что-нибудь посерьезнее? Скажем, ублюдок, которого ты легкомысленно зачал?

Чайна наблюдала за перепалкой, едва осмеливаясь дышать. Щека Джастина слегка подергивалась: он совсем не был так невозмутим, как хотел казаться. В серых глазах появился стальной блеск, хотя голос оставался обманчиво спокойным. Руки, вроде бы расслабленно лежавшие на столе, в любой момент могли сжаться в кулаки. Взглянув на Юджина, она с изумлением увидела на его лице выражение нескрываемого удовольствия. Он явно наслаждался стычкой между братьями, и ему не терпелось увидеть, кто первый потеряет самообладание.

Внезапно Джастин рассмеялся. Этот смех, беззаботный и непринужденный, прозвучал так неожиданно, что Чайна чуть не выпрыгнула из собственной кожи.

– Наверное, я это заслужил, – хмыкнул он. – Возможно, ты прав. Не исключено, что в один прекрасный день я войду в комнату, полную отпрысков, похожих на меня как две капли воды и жаждущих называть меня папочкой.

– Отвратительно, – проворчала леди Пруденс.

Джастин прошелся взглядом по усикам на ее верхней губе, тройному подбородку и салфетке, заткнутой в глубокое декольте, чтобы перехватить пищу, проскочившую мимо рта.

– Не могу с вами не согласиться, сударыня, – произнес он вкрадчивым тоном.

Сэр Рейналф резко поднялся из-за стола.

– Ладно. Полагаю, ты ненадолго, так что наслаждайся моим гостеприимством. Условия прежние: постарайся не совращать моих служанок, насколько это возможно.

– Разрази меня Бог, если я кого-нибудь совращу, – ухмыльнулся Джастин, тоже поднявшись. Чайна с изумлением обнаружила, что он выше Рейналфа по крайней мере на два дюйма, и, хотя он уступал брату в ширине плеч, чувствовалось, что у него крепкое мускулистое тело. Он вымылся и побрился, избавившись от неопрятной щетины, покрывавшей его лицо накануне. Элегантный костюм для верховой езды полностью преобразил его внешность. Он уже не походил на пирата, а выглядел типичным молодым аристократом. Разве что в нем было что-то интригующее. По сравнению с братьями он казался более закаленным и жестким. И тем не менее улыбка, легко появлявшаяся на его губах, зажигала в его серых глазах теплые искорки. Смущенная этим открытием, Чайна потупилась, уставившись на свои руки, сложенные на коленях.