И правда, как только все замолчали, тележка покатилась по улицам и на удивление быстро довезла их до королевского дворца.

— Сюда!

— За мной!

— Быстрей!

— Шире шаг!

— Поторапливайся! — выкрикивали советники, выпрыгивая из тележки и взбегая по широкой мраморной лестнице. Мило с Тактиком поспешали следом.

Выглядел дворец довольно странно: больше всего он походил на огромную книгу, поставленную стоймя, а парадный вход помещался как раз на той высоте, на какой обыкновенно печатают названье издательства.

Оказавшись внутри, советники припустились дальше через огромный, гулкий и сверкающий хрустальными люстрами холл. Их отражения припустились вместе с ними по стенам и потолку, покрытым зеркалами, а лакеи равнодушно кланялись равно и тем, и другим.

— Совсем опаздываем, — едва дыша, выдохнул Граф, когда они наконец добежали до высоких дверей пиршественной палаты.

Обширный зал уже был переполнен гостями, которые громко переговаривались и что-то обсуждали. Вдоль длинного стола, сервированного золотыми тарелками и льняными салфетками, стояли кресла, позади каждого — слуга, а во главе стола возвышался трон, драпированный алым сукном. На стене над троном красовался королевский герб, осененный двумя флагами Словаренции.

Среди гостей Мило заметил и тех, кого уже видел на Рынке. Хозяин буквенной палатки разглагольствовал перед собравшимися о глаголе; Ляпсус же с Пчелой-Наборщицей вели в углу жаркий спор ни о чем. Блюститель Буквы Закона бродил в толпе, угрюмо бормоча:

— Он виновен, она виновна, оно виновно, все они виновны! — А наткнувшись на Мило, явно обрадовался и мимоходом бросил: — Неужели шесть миллионов лет уже прошли? Надо же, как летит время!

Все заждались, всем не терпелось приступить к еде, поэтому все ужасно обрадовались, что наконец-то все в сборе.

— Весьма похвально, старина, что ты не преминул прийти, — сказал Ляпсус, сердечно пожимая руку Мило. — Ты у нас гость почетный, стало быть, тебе и карты в руки, тебе и меню заказывать.

— Кого заказывать? — не понял Мило.

— Угощение, — буркнул жук.

А Пчела запричитала:

— Скорее! Я просто — пэ-рэ-о-сэ-тэ-о умираю с голоду!

Пока Мило соображал, что бы все это значило, оглушительно, и при этом страшно фальшивя, грянули трубы, а Паж Метранпаж ростом аж с метр объявил затрепетавшим гостям:

Король явился в дверях, прошествовал к столу и, уместив свое грузное гузно на сиденье трона, капризно закричал:

— А ну-ка, быстро рассаживайтесь! Все по местам!

Такого огромного, такого пузатого, такого больше- и востроглазого, такого длинно-длиннобородого человека Мило еще не встречал. Борода у него была по пояс, на мизинце левой руки сверкал серебряный перстень с печаткой, на макушке — маленькая корона, а все его одеянье сплошь было шито буквами алфавита.

— Это еще кто? — молвил король, сверля взглядом Мило и Тактика, которые не могли найти себе места.

— С вашего позволения, — сказал Мило, — я — Мило, а это — Тактик. И большое спасибо вам за приглашение на обед, и еще я хочу сказать, что дворец у вас очень красивый…

— Прекрасный, — подхватил Граф.

— Превосходный, — продолжил Полковник.

— Богатый, — добавил Казначей.

— Очаровательный, — согласился Фон-Барон.

— Беспримерный, — отчеканил Премьер.

— ХВАТИТ! — рявкнул на них король. — Итак, молодой человек, чем ты желаешь нас развлечь? Ты поёшь? Рассказываешь сказки? Читаешь стихи? Показываешь фокусы или чудеса акробатики? Ну?

На каждый вопрос Мило отрицательно качал головой.

— Ничего такого я не умею, — признался он.

— Какой ты обыкновенный! — разочарованно проговорил король. — А вот члены моего тайного совета умеют выделывать разные необычайные штуки. Премьер, к примеру, может из мухи сделать слона. У Казначея комар носа не подточит. Полковник камня на камне не оставляет. Фон-Барон рвет на ходу подметки. А Граф, — зловеще закончил король, — прекрасно порет горячку. Ну, а ты? Ты хоть что-нибудь умеешь?

— Я умею считать до тысячи. Хотите? — предложил Мило.

— ЧТО? ЧИСЛА? — Азбукиан даже скривился от омерзения. — Да тьфу на них! Не смей упоминать здесь о номерах, цифрах и числах! Их можно использовать лишь в крайних случаях и строго по назначению. Стало быть, ты ничего не умеешь? В таком случае почему бы тебе с Тактиком не сесть со мною рядышком да не выбрать, что тебе по вкусу?

— Надеюсь, ты знаешь, чего хочешь, — вставил Ляпсус.

Мило, которому мама в свое время втолковала, что в гостях не жадничают, вежливо попросил:

— Мне бы чего-нибудь такого, самого легкого.

— Не мог обойтись просто легким! Нет, подавай ему самое! — вскричал жучило, всплеснув руками. — А подать сюда самое легкое!

В тот же миг вбежали лакеи и поставили перед королем подносы со множеством горшочков, накрытых колпачками. Едва король снял колпачок с одного из горшочков, во все стороны брызнули разноцветные зайчики — они запрыгали по всему залу, отразились от потолка и стен и вылетели в окна. Король хлопнул в ладоши, подносы тут же убрали.

— Да уж, легче солнечных зайчиков нет ничего, — сказал Ляпсус, протирая глаза. — Пища никакая, зато зрелище — ослепительное. Ты хоть думай, прежде чем говорить.

— Я только имел в виду, — стал оправдываться Мило, — что-нибудь такое, ну, чем можно заморить червячка.

Король снова хлопнул в ладоши, а жук со стоном схватился за голову.

— Что-нибудь для морения червяков! — вскричал он.

На этот раз лакеи внесли подносы, на которых горами лежали пакетики с порошками и таблетки самых разных цветов и размеров.

— Фи, — сказала Пчела, лизнув таблетку, — отвратительный вкус!

И всем прочим гостям угощенье пришлось не по вкусу, а Ляпсус, глотнув какого-то порошка, поперхнулся и едва не протянул ноги.

— Теперь застольные пожелания, — объявил король, когда подносы унесли, а мрачные гости так и остались несолоно хлебавши. — Ты первый, — повелел он Мило.

— Ваше Величество, дамы и господа, — робко начал Мило, — пользуясь предоставленной мне возможностью, я хотел бы пожелать вам…