– Но я могу долго собираться – после целого рабочего дня быстро привести себя в порядок трудновато, – предупредила она Ксавье.

Он посмотрел в ее гневные фиалковые глаза и с особенной интонацией ответил:

– Ты соберешься быстро, Эсси. Поверь мне.

Эсси сдалась, сказав только:

– Если мне придется выехать по вызову, я тебя предупредила, запомни.

– Запомню.

Ксавье знал, что ему не следует этого делать, но желание поцеловать ее было таким непреодолимым, что он протянул руку, прижал к себе голову девушки и коснулся ее плотно сжатых губ. Он чувствовал, что между ними возникло безумное сексуальное притяжение, и Эсси ощущала его так же сильно, как и Ксавье.

– Нет! – Она рывком отстранилась, но было слишком поздно: Ксавье не мог не заметить волну жара, которая охватила Эсси при его прикосновении.

– Ты хочешь меня, Эсси. – Его голос был низким и грубоватым, глаза поблескивали в приглушенном освещении холла.

– Нет! – отступила она назад с ноткой паники и голосе. – Держись от меня подальше.

– Ты хочешь меня! – повторил Ксавье. Его потемневшие глаза скользили по ее телу в такой откровенно чувственной манере, что Эсси почувствовала, как напряглась ее грудь под тонкой тканью футболки.

– Нет! – Голос ее дрожал все сильнее: она была просто раздавлена, видя, с какой легкостью Ксавье управляет ее чувствами. Это напомнило ей о тонком, незаметном контроле со стороны Эндрю и грубой, звериной силе отчима. Все в Эсси взбунтовалось, когда сотни унизительных воспоминаний сложились в одно огромное чувство отвращения и стыда. – Вы, мужчины, все одинаковы! – неистово выпалила она. – Вас всегда интересует только одно.

– Эсси…

Выражение ее лица почему-то потрясло Ксавье, но Эсси не дала ему продолжить, потому что в этот миг она развернулась, промчалась по большому квадратному холлу, рывком открыла тяжелую дверь и скрылась в коридоре, который вел к операционной и помещениям, где содержались животные.

Эсси слышала, как Ксавье окликнул ее по имени, но за ней не последовал. Она нырнула в палату для выздоравливающих, которая примыкала к маленькой операционной, и стояла там несколько минут, пока дыхание не выровнялось, а в голову не вернулись остатки разума. Невыносимое чувство смущения и неловкости заставило Эсси громко застонать вслух.

Что он о ней теперь думает? Он всего-то поцеловал ее – если так можно назвать эту короткую ласку, – а она отреагировала как кошка, которую ошпарили кипятком. Ксавье наверняка решит, что у нее не в порядке с головой или того хуже…

Но постепенно мысли прояснились, кровь успокоилась. Впереди был еще целый рабочий день, а о вечере она подумает поближе к 7 часам.

На исходе рабочего дня, когда Эсси заканчивала осматривать огромного добермана и объясняла его хозяину, как дальше лечить собаку, появился Ксавье.

– Бог мой, ты обращаешься с ним как с котенком, – указал он кивком головы в сторону собаки. – Лично я не решился бы подойти к этим челюстям так близко.

Эсси пристально посмотрела на него, стараясь понять, не насмехается ли он, но, судя по всему, Ксавье говорил искренне. Это доставило ей такую радость, что она беззаботно сказала:

– О, Кутберт действительно словно котенок – ласковый и добрый, как большинство крупных собак, в отличие от маленьких, готовых цапнуть, стоит только зазеваться.

– И часто тебя кусают?

– Бывает, но большинство животных ведет себя покладисто, надо только знать, как с ними обращаться.

Она впервые разговаривала с ним так серьезно и по-деловому, и это не прошло незамеченным. Ксавье даже удивился, поняв, как это для него важно. Почти так же он удивился, когда стал обсуждать с Питером Харгривзом предстоящую сделку. Вся эта затея с самого начала была безумием, и Ксавье сбился со счета, сколько раз он твердил себе, что пора остановиться.

– Я хотел бы посмотреть, где ты работаешь, – операционную и все прочее. – Он старался, что бы голос звучал непринужденно. – Питер собирался показать мне все это, со временем, но может, у тебя найдется пара свободных минут?

На секунду повисла тишина, и Ксавье чувствовал, как внимательно смотрит на него Эсси, а потом она произнесла неуверенным голосом:

– Тебе правда хочется посмотреть?

– Любопытно и интересно, – беззаботно ответил Ксавье. – Но если тебе не хочется…

На этот раз молчание тянулось дольше, а потом Эсси тихо произнесла:

– Пойдем, если тебе на самом деле интересно.

– Спасибо, – так же тихо ответил Ксавье, глядя ей в глаза, но Эсси резко отвернулась.

Ей не следовало соглашаться, наоборот, надо было сказать, что это дело Питера, но она уже вела его, забыв, что они вечером встречаются…

Как ни странно, их маленькая экскурсия прошла замечательно. Эсси расслабилась и стала спокойно отвечать на толковые вопросы и замечания Ксавье, и, как всегда, когда говорила о любимой работе, она оживилась, глаза засверкали, и перед Ксавье предстала умная, яркая женщина.

Они вернулись к началу осмотра, и Эсси поняла, что последние пятнадцать минут Ксавье вел очень умную тактику. Опять она расслабилась!

Он открыл входную дверь и пропустил Эсси вперед, на теплый, мягкий вечерний воздух. Скользкий, вкрадчивый дьявол – он был таким, когда хотел, несмотря на свою маску холодной грубоватости и почти пугающей отстраненности.

– Что-то не так?

Ксавье подошел к ней и посмотрел ей в глаза, неожиданно нахмурившись.

Не так? Да абсолютно все на свете не так! И хуже всего то, что она согласилась поужинать с ним. Но вслух Эсси сказала:

– Все в порядке; просто немного устала, вот и все. День был тяжелый. – Она даже выдавила улыбку. – Сейчас я больше всего на свете хочу отдохнуть. Не возражаешь, если мы встретимся попозже? – Она изо всех сил крепилась, боясь потерять контроль над собой: видеть этого мужчину в своем доме? Это было выше ее сил. – Мне надо принять ванну и переодеться; я приеду на своей машине, потому что мне нельзя сегодня пить, я на дежурстве, но к тебе сухой закон не относится, – весело закончила она.

– Я уже подумал об этом, – неумолимо сказал Ксавье и, взяв под руку, подвел Эсси к машине: там, на заднем сиденье, она увидела две большие коробки, полные всяких продуктов. – Я приготовлю ужин, пока ты принимаешь ванну и переодеваешься, – беспечно сказал Ксавье, – ты хорошенько поешь и выпьешь бокал вина в спокойной обстановке собственного дома. Один бокал не повредит, – мягко добавил он.

Эсси подумала о своей крохотной кухне, представив Ксавье Грея за миниатюрной стойкой, отделяющей кухню от гостиной и служащей обеденным столом.

– Не хватает еще, чтобы ты готовил для меня, – поспешно – слишком поспешно – заметила Эсси.

– Но мне бы очень хотелось поухаживать за тобой, такой усталой…