Флика засмеялась булькающим смехом, и по подбородку потекла слюна, которую она утерла правой рукой. Поскольку это случалось постоянно, движение стало для нее привычным.

– Каких друзей?

– Мы платим врачу из собственного кармана…

– Вам бы понравилось, если бы посторонний человек постоянно совал вам пальцы в рот? Карен Беркли нужна вам, а не мне.

– Просто ешь. – Господи, Кэрол, казалось, едва сдерживалась.

Переложив пакетик с каплями для глаз из кармана в школьный рюкзак, Флика встала из-за стола, придерживаясь за занавески с большими подсолнухами, и потянулась к стоящей на столешнице маленькой кастрюльке с сосисками без соуса. Прежде чем Кэрол опомнилась, она вывалила содержимое в блендер, залила двумя стаканами воды и включила агрегат на максимальную скорость. Масса мгновенно стала похожа на коричневую жижу, что начисто отбило Джексону аппетит. Злобно сверкая измазанными вазелином глазами, она взяла большой шприц, прикрепила к нему прозрачную трубку, второй ее конец соединила с канюлей на животе, которая чем-то была похожа на пластиковую крышку на коробках сока «Тропикана». Она вытащила поршень и вылила в шприц содержимое чаши блендера, позволяя всем собравшимся следить, как отвратительного цвета жидкость ползет по трубке. Флик держала шприц высоко в правой руке и стояла с видом победительницы, прямо как эта чертова статуя Свободы.

Да, это была открытая война. Продолжая издеваться, Флика заявила:

– Я ем.

– Трубку будет сложно прочистить, – произнесла Кэрол сладким, словно сахарная глазурь, голосом, и в этот момент зазвонил телефон. – Дорогой, ты не мог бы подойти? У меня, кажется, появились срочные дела.

– Ну, так и есть, – отрывисто сообщил Джексон, возвращаясь в кухню. – Он не едет.

– Он не приедет или он не уезжает?

– И то и другое.

Кэрол подхватила со стола пару тарелок, и он уловил, как изменилось на секунду ее лицо.

– Ты, должно быть, на седьмом небе от счастья?

– Я молчу!

– Но ты рада, правда?

Кэрол посмотрела на Флику, кивнула и затем покачала головой. Он, кажется, слишком бурно реагировал.

– Я рада за Глинис, – сказала она, звуки растекались, словно приторная тягучая карамель.

– Для этого нет повода.

Несмотря на то что конторы «Умелец Рэнди» были разбросаны по всему городу, основной офис и самый большой магазин остались на Седьмой авеню в Парк-Слоуп, менее чем в миле от Виндзор-Террас. На работу Джексон добирался пешком, поэтому ему ничего не стоило прийти пораньше, чтобы постараться свести к минимуму все шуточки при появлении Шепа. Он умышленно решил стать сдерживающим фактором для витающей в воздухе, что весьма естественно при сложившихся обстоятельствах, агрессивности и нервозности. Тем не менее атмосфера в офисе была сдержанно-веселой; бухгалтер, веб-дизайнер, экспедитор – все собрались у стойки администратора с такими лицами, словно вот-вот станут засовывать в рот кулаки, чтобы не рассмеяться в голос. Когда с невозмутимым видом вошел Шеп, все притихли, он с ленивой обреченностью прошел к своему рабочему месту, и это тоже было вполне обыденно; у Шепа и Кэрол определенно есть что-то общее в характере. Не имеет значения, что еще подбросила ему жизнь – «жизнь» лишь весьма деликатный способ выражения; многим это нравится – Шеп не всегда обращал внимание на подобные выпады, как, например, на то дерьмо, которое вылили на него родственники, когда он оплатил похороны матери, словно это было нечто неприличное, как испортить воздух в добропорядочной компании, и об этом лучше никогда не вспоминать. Затем Марк, веб-дизайнер, которого Джексон поставил на место в прошлую пятницу, лукаво прищурился и спросил: – Что, не удалось позагорать?

Шеп спокойно ответил, что в выходные было облачно. Он сел за стол и принялся просматривать электронные письма, уткнувшись в экран компьютера; Джексон по одному взгляду на него понял, что их накопилось немало.

Было жарко. Джексон привык и зимой носить рубашку с короткими рукавами, иначе возвращался домой мокрым до нитки. Погачник включал отопление на полную мощность, только чтобы позлить Шепа, осуждавшего неоправданные расходы. С точки зрения их упертого босса, неоправданные расходы и были основой бизнеса: тропическая жара в январе и арктический холод в августе являются главным признаком преуспевающей компании. Именно это сообщает окружающим о достатке и процветании, как и лишний вес: если вы переедаете, значит, можете себе это позволить; теперь можете себе позволить. Шеп никак не мог всего этого понять, но все его благие разговоры с Погачником приводили к противоположному результату, и, когда он недавно вежливо попросил немного снизить температуру в помещении, тот прибавил еще два градуса. В общем, все нововведения Погачника прежде всего имели целью вывести из себя Шепа Накера и довести его до необходимости посещать семинар «Взаимоотношения с неконтактными коллегами», тогда как именно он, Погачник, и был тем самым неконтактным коллегой.

В 11:00 босс все же снизошел до него и шаркающей походкой двинулся прямиком к рабочему месту Шепа.

– Полагаю, ты должен извиниться, Накер.

– Да, – произнес Шеп, не меняя каменного выражения лица.

– Ну?

– Я извинюсь.

Погачник навис над столом, словно ожидая продолжения.

– Я нижайше извиняюсь, – произнес Шеп. – Должно быть, у меня был трудный день.

– То, что ты владел этой компанией, когда она еще была совсем крошечной фирмочкой, не делает тебя особенным. Но тебя я прощаю, тогда как любому другому сотруднику указал бы на дверь. Хотя после тебя все остальные…

– Ценю, что ты дал мне шанс. Я никогда не надеялся на особенное отношение. Больше подобное не повторится.

Наблюдая эту сцену с расстояния двадцати футов, Джексон слушал заискивающие речи и все отчетливее понимал, почему многие предпочитают работать на себя и колесят по всей стране с сумками, набитыми инструментами. Именно в таких «крошечных фирмочках» сложнее всего работать. Шеп продал «Нак на все руки» в тот самый момент, когда Всемирная паутина только начинала охватывать мир. Откуда ему было знать, что вскоре подобные услуги будут продавать через Интернет? После того как Погачник зарегистрировал домен www.handi-man.com (уже существовал сайт www.handyman.com, и они забрали себе всех безграмотных заказчиков; на то она и Америка, чтобы бизнес только разрастался), их клиентская база значительно увеличилась. Погачник приписывал все заслуги себе, словно его звали Альберт Гор и это его называли «отцом Интернета». Сейчас компания стоила раза в четыре дороже, чем этот плут заплатил за нее, и Погачник запустил рекламу по телевизору, в которой снялся сам и произносил, копируя Сэмми Дэвиса-младшего: «Умелец, ах, мастер все может!»

Едва заслышав это, Джексон мгновенно переключал канал. Друг казался таким крутым, когда получил чек на миллион баксов, а сейчас получалось, что тогда Шеп совершил самую большую глупость в жизни.