- Жуткая жуть, - Ваше Императорское Величество. Особенно если учесть, что заодно с царской семьёй будут уничтожены цвет русского воинства, дворянства, духовенства, купечества, крестьянства, мастеровых... Всего до семнадцати миллионов русских, причём лучших русских! А сколько покинет Россию в поисках лучшей доли и вовсе подсчёту не поддаётся, хотя считается до двух миллионов соотечественников. А ведь среди убежавших от ужасов революции учёные, писатели, музыканты, промышленники, купцы - все те, на ком страна держится. Понимаете, Государь, какой участи хотят нам союзники?

Пока мы тут за них воюем, кладем своих крестьян и мастеровых, Англичане строят корабли, железные дороги и фабрики с заводами. И, вспомните, Вы же сами рассказывали, что прежний английский посол Гренвиль Левесон-Гоуэр под Аустерлицем собрал гильзы образцов оружия будущего. Пока мы тут бодаемся с французами им на потеху, англичане запросто нас обскачут! У них ведь уже построена действующая железная дорога и паровые суда испытываются! Правда, люди в Англии по большей части свободные благодаря "хартии вольностей", есть откуда быстро черпать рабочую силу... - царь ожег меня взглядом прищуренных, словно прицеливался, глаз, но ничего не сказал. А я мысленно пожал себе руку за то, что бросил ещё одну "песчинку на весы" освобождения русского народа из крепостной зависимости.

В кругу таких друзей е...лом не щёлкай, - буркнул я поднос. Царь переспросил. Я замялся, но повторил громче, памятуя о его тугоухости. Он согнулся от смеха, похлопывая себя по ляшкам. Я подумал, что раз самодержец так воспринимает юмор, то ещё не всё потеряно. И Император оправдал мои мысли: - Николай Петрович, а как бы Вы поступили на моём месте?

И хотя именно к такому выводу я подводил Александра I, вопрос застал меня врасплох. Одно дело прикидывать перспективы страны и совсем другое преподносить готовые решения! Я давно постиг истину: любые благие пожелания в чужих руках обязательно извратятся. Эх, если бы я сам мог исполнять собственные рекомендации! Но свой уровень на текущий момент прекрасно осознаю: рота. Это то, за что способен отвечать. А выше пока увы... Поэтому подбирал слова осмотрительно, словно по минному полю шёл, аж вспотел: - Государь, да, я знаю как будут вести себя наши теперешние союзники. И как людей на дела воодушевить знаю. И как исполнение обеспечить. Но многого не знаю, поэтому сейчас всё в Ваших руках. И если бы я решал, то вот что бы предпринял:

Окружить себя надёжными единомышленниками, на которых можно положиться целиком, от идеи до воплощения в жизнь. Далее, армия сильна не только людьми и оружием, но и подвижностью. То бишь вовсе не обязательно содержать огромную армию, достаточно наладить её переброску в угрожаемые места. А это та самая железная дорога прекрасно обеспечит: проложить вдоль границы ивози войска. А бронепоезда и сами по себе сокрушительная мощь.

- Что сие бронепоезда? - глаза Императора загорелись любопытством.

- Сухопутные бронированные многопушечные фрегаты, если по-простому. А в мирное время по такой железной дороге возить по-дешевке товары и пассажиров. В двадцать первом веке поезд из Санкт-Петербурга до Владивостока - город на тихоокеанском побережье России, будет возведен через полвека, сейчас сии земли под Китаем, - пояснил я, видя вопрос в глазах собеседника, - в пути всего две недели!

- Поразительно, - покачал царь головой, склонившись и дотошно разглядывая набросанный мною маршрут, - А что же такое поезд? Санный вот знаю, а на этой вот дороге железной?

Я взял лист и карандашом как рисуют дети набросал паровозик с вагончиками, и отдельно рельсы: - Вот две такие железные полосы лежат, опираясь на специальные бруски, а те на особой насыпи, без резких спусков и подъемов. А по ним на железных колесах специальные огромные экипажи, которые называются вагонами. Впереди особый вагон с двигателем, в настоящее время паровым, называется паровоз, а у англичан локомотив. Вот к такому паровозу цепляется куча вагонов - это и называется "поезд".

Но всё это, Государь, станет возможно, если Вам удастся отстоять нашу вчерашнюю победу от алчных союзничков. А вначале я бы договорился с Наполеоном. Он один, кто что обещает, то исполняет, даже порою в ущерб собственным интересам, как в Турции перед Аустерлицем.

Вернувшись с аудиенции глубокой ночью я, чувствуя сильнейшее беспокойство со-владельца тела Резанова, превозмогая дичайшую усталость включил кристадин в резервное время. Кончита по счастью не спала и я отбил горячее желание камергера находиться рядом с нею и сынишкой, которого наречённая Резанова благополучно родила под Новый, 1807 год, 31 декабря. Мигель, как назвали малыша в честь дедов Кончиты и Резанова, заставил не на шутку поволноваться - какие там французы! - не появившись в расчитанный срок около 15 декабря. Но родился голосистым крепышом. Кончита в шутку пожаловалась, что думала что ни один мужчина не станет ею помыкать, а оказалось что родила такого сама. Я рассказал о разгроме французской армии и пленении Наполеона и что Юнона готова к плаванию и, главное, что разрешение папы Римского на её венчание с командором получено. Окончив радиосеанс я умиротворенно откинулся на спинку, но хотя мне в общем-то всё-равно, ребенок не мой, внезапно сердце сжал кулак осознания, что вот он вырастет и какой-нибудь очередной царь пошлёт его на войну умирать. Ну нет, с ружьишком мой, ну то есть Резанова, сынишка бегать не будет! А значит что? Значит: разведка, разведка и ещё раз разведка! Разведка наше всё. Как там Лондонская резидентура...

Я с хрустом потянулся, перелистал ежедневник, снова взялся за ключ, вызвал Новоархангельск, передал для Баранова разрешение Наполеона в полную меру использовать "Санта-Монику".

Минуло три дня. В роте, в отличае от остальных войск, бездельничающих на бивуаке, продолжали боевое обучение.

Вчера, 12 февраля, прибежал запыхавшийся адьютант Александра I и пригласил на аудиенцию. Император мрачно показал пакеты, в которых его вежливо, но безапеляционно "приглашали"-вызывали в Вену: - Вы вновь оказались правы, Николай Петрович. Но уж на сей раз им, - Император погрозил кому-то невидимому пальцем, - меня не охмурить! - зло прищурился и добавил: - Отправил им извещения, что сие мероприятие если и состоится, то в Кёнигсберге.

- Государь, ни в коем случае не позвольте им забрать Наполеона - Англичане станут из кожи вон лезть, имейте в виду.

Александр I хищно ощерился, потом озорно улыбнулся: - Вот им! - псложил дулю.

Я достал из планшета радиограмму, полученную от Баранова поутру , где тот описывал эпизод схватки