–Я желаю тебе счастья, на всю…– голос Шуичи вдруг задрожал от избытка чувств.– На всю твою жизнь.

Кап-кап-кап.

–Шуичи?

–Ну что, хватит придуриваться?

–Что?

–Хватит мне врать, Готаро!

–Врать? О чем ты?

Шуичи посмотрел на потолок и тяжело вздохнул. Глаза у него стали совсем красные.

–Шуичи?

Шуичи начал покусывать себя за подушечку большого пальца на руке. Казалось, он физической болью пытался заглушить свои эмоции.

–Шуичи!

–Я…

Кап-кап-кап.

–Не смогу быть…

Кап-кап-кап, кап-кап-кап…

Шуичи стиснул зубы и выдавил из себя последние слова.

–…на свадьбе Харуки, так ведь?

–О чем это ты? Я же сказал, что это была твоя идея, разве нет?– торопливо заговорил Готаро.

–Ты серьезно думаешь, что я поверю в этот бред?– парировал Шуичи.

–Никакой это не бред!

Услышав это, Шуичи повернулся и посмотрел на Готаро покрасневшими глазами.

–Если ты говорил мне правду, то почему плакал все это время?

–Я…

Кап-кап-кап. Кап-кап-кап.

«Что? Я считал, что замечу, если заплачу»,– подумал Готаро, но Шуичи был прав. Слезы лились из его глаз и огромными каплями падали на стол. Кап-кап-кап, разносился их стук по всей кофейне.

–Как странно… Когда же я заплакал?

–Ты не заметил? Ты плакал все это время.

–Все это время?

–С того момента, как я вышел из туалета, ты все время плакал.

Готаро глянул вниз и увидел, что его слезы собрались в небольшую лужицу с причудливыми очертаниями.

–Э-это п-просто…

–Это еще не все.

–Что?

–То, как ты произнес: «Харука выходит замуж»… Ты говорил об этом, как отец о свадьбе своей дочери. И я все не могу отделаться от мысли, что все это время именно ты воспитывал Харуку вместо меня.

–Шуичи…

–А это значит…

–Нет, ты все не так понял.

–Давай, скажи все, как есть.

Готаро замолк.

–Значит, я…

–Нет, Шуичи, погоди…

–Значит, я умер, да?

Кап-кап-кап, кап-кап-кап…

Вместо ответа Готаро залился слезами.

–Это тяжело,– пробормотал Шуичи.

Готаро тряс головой, словно ребенок. Но он больше не мог обманывать друга. Не мог даже сдержать слез, которые текли по его лицу.

Плечи у него тряслись от рыданий. Готаро прикусил нижнюю губу и опустил голову, чтобы скрыть слезы.

Шуичи прошелся по комнате и плюхнулся на ближайший к выходу стул.

–Когда?

Шуичи спрашивал у него, когда умрет.

Готаро уже просто хотел допить свой кофе и вернуться в настоящее, но вместо этого он стиснул кулаки и крепко прижал их к коленям. Замерев, он не мог пошевелиться.

–Не ври, хорошо? Скажи как есть,– попросил Шуичи, глядя ему прямо в глаза.

Готаро отвел взгляд в сторону и сложил ладони, словно собираясь молиться. А потом тяжело вздохнул.

–Через год…

–Мне остался всего год?

–Это была автомобильная катастрофа.

–Господи, правда?

–Ты был вместе с Йоко.

–Боже, только не это. И Йоко тоже?

–После того, что случилось… Я вырастил ее. Вырастил… Харуку.

Готаро постарался произнести ее имя не по-отцовски, и Шуичи явно это заметил.

–Понятно,– пробормотал он со слабой улыбкой.

–Но сегодня я планирую с этим покончить,– произнес Готаро срывающимся голосом.

Он так и не смог избавиться от мысли, что его близкие отношения с Харукой сложились именно из-за того, что Шуичи погиб. Но Готаро все равно был невероятно рад прожить эти годы вместе с девушкой.

Однако чем счастливее он себя ощущал, тем больше его одолевало чувство вины. Ему казалось, что он украл это счастье у Шуичи.

Если бы Готаро рассказал Харуке о том, что он не ее настоящий отец, то, возможно, между ними были бы совсем другие отношения. Он даже не мог представить, какие именно.

Приближался день свадьбы Харуки. Если бы он стал откладывать объяснение и дальше, это лишь усугубило бы его чувство вины.

«Я всю свою жизнь не мог рассказать ей правду просто потому, что не хотел рисковать своим счастьем».

Он предавал одновременно и Шуичи, своего спасителя, и Харуку.

«Я так жалок, что не должен быть на настолько особенном для нее событии».

Именно поэтому Готаро принял решение покинуть жизнь Харуки, после того как расскажет ей правду.

Шуичи медленно поднялся, все еще держа фотоаппарат в руке. Он встал рядом с Готаро, который так и сидел неподвижно, опустив голову. Шуичи направил объектив камеры так, чтобы в кадр попали они оба, и положил руку на плечо Готаро.

–Ты же не собираешься быть на ее свадьбе, так?– спросил Шуичи и потряс Готаро за плечо.

Шуичи все понял.

–Нет, не собираюсь,– ответил Готаро, все еще горбясь.– Отец Харуки ведь ты, Шуичи… А я так и не решился рассказать ей о тебе. Не смог рассказать о ее настоящем отце. Когда-то ты помог мне, и я знаю, что не должен был… Но я думал, что если бы Харука была мне родной дочерью, то…– продолжал, запинаясь, Готаро. Собравшись с силами, он сумел договорить.– И в конце концов я стал мечтать о том, чему не суждено сбыться.

Он закрыл лицо руками и, больше не сдерживаясь, зарыдал.

На его долю выпало бесконечное страдание.

Воображая, что Харука могла бы быть его родной дочерью, Готаро как будто забывал о Шуичи, о его существовании. Готаро чувствовал себя обязанным другу и страдал из-за того, что представлял подобное.

–Хорошо, теперь я понял. Все это время ты постоянно перемалывал это в своей голове и мучился, да?

Шуичи хлюпнул носом.

–Давай-ка покончим с этим сегодня,– продолжил он, дернув друга за ухо.