Выбив с ходу две матки, Фогель отправил основную часть эскадрильи добивать эскорт, а сам со своим ведомым крутанулся словно на пятке и, окутавшись облаком форсажа, буквально выстрелил в сторону королевы. Даже не вступая в бой с преградившими ему путь вражескими истребителями, они отстрелялись по шестикилометровому левиафану и, заложив крутой вираж, отрыли шквальный огонь по плотной группе кораблей.

— Активны три средних и две больших матки. — Оператор, который с раскрытым ртом наблюдал за схваткой флотов, с трудом вернулся к работе.

— Что с королевой?

— Активность снижена, но, по нашим данным, если выбить оставшиеся большие матки, ей не хватит мозгов поддерживать значительное количество истребителей.

— Это стратег, — подал голос адмирал. — Управлять истребителями не ее задача. Там даже не истребители, а планетарные войска.

Как раз в этот момент королева, сократившая дистанцию до кораблей эскадры, начала неторопливо складывать свои щупальца и разворачиваться в пространстве.

— Вот чую, что стрелять собирается. — Барков с подозрением смотрел на эволюции избиваемого врага.

— Там никогда не было пушек… — успел произнести оператор, как один из кораблей эскадры превратился в облако плазмы.

— Гром, давай добивай этот муравейник.

— Да ты видишь, что тут творится? У меня меньше десяти машин в строю!

— Виктор Афанасьевич, эта хрень нам уже один крейсер испарила. Добивай, иначе возвращаться будет некуда.

— Принял.

Оставшиеся в строю истребители закружили в смертельной карусели, выбивая врагов один за другим. С уменьшением количества маток активность истребителей начала снижаться, а когда Сергей Ким загнал торпеду в бок последней, движение почти полностью прекратилось. И только королевская матка вновь неторопливо разворачивалась для нового залпа.

— Уводите людей ти нааро. Остальное сделают пушки и наши истребители.

Анатолий кивнул, не отрывая взгляда от экрана.

— Гром, Фогель, уводите людей, доложить потери.

— Савелов, все. Лобовое, — отозвался Гром.

— Потоцкий. Не знаем состояние, но машина не на ходу, связь не отвечает. Буксируем.

— Ложкарин. Уцелела спасательная капсула, но связи нет. Взяли на буксир.

— Котин, все. Прямое из корабельной пушки.

— …мать. — Анатолий устало потер лицо ладонями, а, подняв глаза, встретился взглядом с адмиралом, появившимся на экране внутриэскадренной связи.

— Отличный бой, ти нааро. — И, видя, что лицо у Баркова совсем не радостное, добавил: — Возможно, это чуть смягчит вашу утрату, если я скажу, что подобный прорыв в прошлый раз стоил нам шести кораблей и всех истребителей. Мы и удержались-то чудом. Даже аль те тогда потеряли четверых пилотов.

— У них же вроде не бывает потерь?

— Бывают, еще как! — адмирал кивнул. — Только об этом говорить не принято.

Все, что осталось от капитана Михаила Савелова и майора Александра Котина, отправили на родину в запаянной капсуле, Потоцкого и Ложкарина латали врачи, а на Баркова навалились другие проблемы. Было еще два прорыва поменьше и удар двух королевских маток, когда военные разведчики почти умоляли не добивать одну, а оставить ее в живых. Этот день и через много лет Барков вспоминал, как кромешный ад. Всем составом полка, действуя, словно на конвейере, они завалили не меньше трех тысяч машин противника. Вступившие в бой истребители эскадры ненадолго сняли напряжение, но потери среди них были такими, что Демонам пришлось снова лезть в мясорубку. Барков в тот день лично сбил больше двух сотен вражеских машин и последний вылет совершил исключительно на силе воли.

Несмотря на то что ценность данных, полученных от королевской матки, невозможно было переоценить, полк лишился девяноста процентов машин, а шестнадцать пилотов попали в госпиталь с ранениями различной тяжести. Как боевая единица они практически перестали существовать, и командование флота приняло решение вывести подразделение на базу для отдыха и ремонта.

Нигала, 128-я база имперских вооруженных сил

База, которая за три месяца приобрела вполне приличный вид, встретила их ревом заходящих на посадку истребителей. Более двухсот машин стояло ровными рядами на стоянке, на которой, словно муравьи, суетились техники и ремонтно-сервисные роботы.

Крейсера мягко опустились на бетон аэродрома и, распахнув широкие аппарели, начали выгрузку техники.

Даже в сложенном состоянии истребители, побывавшие в боях, выглядели просто ужасно. Многочисленные пробоины, сорванные куски обшивки и просто переломанные части фюзеляжа.

— Неслабо погуляли.

Гром, который присутствовал при разгрузке этого металлолома, только вздохнул:

— А чего делать? Мы же не на прогулку вышли.

— Посмотрим, что на это скажет герцог Иртан. — Анатолий тоже вздохнул. — Уже сообщили, что он летит скоростным курьером. Ты дай команду, пусть накроют там поляну по местным правилам. Попробую уломать его на дополнительную поставку.

— А чего, Иссар денег не дает?

— Денег завались! — Барков отмахнулся. — После наших боев финансирование еще подняли, да еще и призовые. Не знаю сколько, но, судя по предынфарктному состоянию начальника финслужбы, немало. Вопрос в том, что мощности заводов не резиновые, а из денег истребитель не склеишь.

На этот раз герцог прибыл в сопровождении всего пары охранников и своей верной «тени» — помощника ти Эннара.

Дорогих гостей сразу провели на крышу командного центра, где был устроен небольшой сад.

— Вы хорошо устроились, — Иртан благосклонно окинул взглядом пространство вокруг.

— Думаю, без влияния Великого Дома Треан здесь не обошлось. — Барков улыбнулся. — Кроме того, насколько я знаю, во всем, что касается не боевой части базы, самое деятельное участие приняла сат торм Треана.

— Как ее успехи?

— Инструктора говорят, что первый этап пройден вполне успешно, а дальше посмотрим. Сейчас они как раз на занятиях по рукопашному бою, так что можем сходить посмотреть.

— А какое отношение имеет рукопашный бой к искусству пилотирования? — Лицо герцога удивленно вытянулось.

— Самое прямое. — Анатолий сделал знак, и две девушки, привезенные из лучшего в городе ресторана, разлили ароматный сан ква по крошечным чашкам и начали расставлять посуду. — Даже самый виртуозный пилот будет сбит, если не научится просто драться. Воля к победе, самоотверженность и просто боевая злость воспитываются не в небе. Поэтому и рукопашный бой, и стрельба, и даже элементы психотренинга. Иначе это будет просто оператор машины.

— Я просто уточнил. — Иртан примиряюще улыбнулся. — Разумеется, вы можете делать с ними все, что сочтете нужными. Мне нужен результат.